Филип Дик - Убик (сборник)

Сидя на траве с тростью в руке и чемоданчиком – доктором Смайлом – рядом с ней, Моника сказала:

– Может быть, вы хотели, чтобы мистер Майерсон остался? Я решила, что нет. Я позволила ему уйти вместе с остальными, которых вы создали. Все в порядке? – Она улыбнулась.

– В порядке, – сдавленно сказал он.

Оглядываясь вокруг, он видел теперь только зеленую равнину. Даже пыль, из которой еще недавно состояли «Наборы П. П.», здание фирмы и ее персонал, исчезла, оставив лишь тонкий слой на его руках и пиджаке; он задумчиво стряхнул ее.

– Из праха ты возник, человек, – сказала Моника, – и в прах…

– Понятно! – громко сказал он. – Я все понимаю, можешь не разжевывать. Значит, все это было нереально – ну и что? Ты доказал свое, Элдрич, пусть будет так; ты можешь здесь сделать все, что хочешь, а я – ничто, я только фантом.

Он почувствовал глубокую ненависть к Палмеру Элдричу.

«Если только мне когда-нибудь удастся отсюда выбраться, – подумал он, – если мне удастся сбежать, ты, выродок…»

– Ну-ну, – сказала девочка, в глазах ее плясали искорки. – Вы не будете здесь больше употреблять такие слова, действительно не будете, потому что я вам не позволю. Я даже не скажу, что я сделаю, если вы не перестанете, но вы меня знаете, мистер Булеро. Правда?

– Правда, – ответил Лео.

Он отошел на несколько шагов, достал платок и вытер пот со лба, шеи и углубления чуть пониже адамова яблока, которое всегда так трудно было выбрить.

«Господи, – подумал он, – помоги мне. Поможешь? Если ты это сделаешь, если тебе удастся добраться до этого мира, я сделаю все, что ты пожелаешь. Я не просто напуган, я болен. Это убьет мое тело, даже если это только фантом тела, творение эктоплазмы».

Он согнулся пополам, и его вырвало на траву. Это продолжалось долго – ему казалось, что долго, – а потом он почувствовал себя лучше. Ему удалось повернуться и медленно подойти к девочке, сидевшей рядом с чемоданчиком.

– Условия, – бесстрастно сказала девочка. – Мы разработаем подробную систему взаимоотношений между твоей фирмой и моей. Мы нуждаемся в твоей прекрасной сети спутников, в транспортной системе, состоящей из современных межпланетных кораблей, в твоих многочисленных плантациях на Венере; нам нужно все, Булеро. Мы будем разводить лишайники там, где ты сейчас выращиваешь кэн-ди, перевозить их на тех же кораблях, продавать колонистам с помощью тех же опытных торговцев, услугами которых пользуешься ты, рекламировать их с помощью таких профессионалов, как Аллен и Шарлотта Фейн. Кэн-ди и чуинг-зет не будут конкурировать друг с другом, поскольку будет лишь один продукт – чуинг-зет. Скоро ты объявишь, что оставляешь дело. Ты понял меня, Лео?

– Наверняка, – сказал Лео. – Я не глухой.

– Ты сделаешь это?

– Ладно, – сказал Лео. И бросился на девочку.

Он схватил ее за горло и сжал. Она смотрела ему прямо в лицо, надув губы, но не говоря ни слова, не пытаясь вырываться, царапаться или сопротивляться. Он душил ее так долго, что ему показалось, будто его руки приросли к ее шее навсегда, словно кривые корни какого-то старого, больного, но все еще живого растения.

Когда он отпустил ее, она была мертва. Ее тело наклонилось вперед, потом изогнулось и упало на бок, вытянувшись на траве. Никакой крови. Даже никаких следов борьбы, кроме темно-красных пятен на шее.

Он встал, думая: «Неужели я это сделал? Действительно ли он – она или оно, что бы это ни было, – мертво?»

Однако вымышленный мир продолжал существовать. Лео надеялся, что он исчезнет вместе с его – Элдрича – смертью.

Озадаченный, он стоял, не двигаясь с места, принюхиваясь и прислушиваясь к далекому шуму ветра. Ничего не изменилось, кроме того, что девочка умерла. Почему? Где была ошибка в его рассуждениях? Невероятно, но он ошибся.

Он наклонился и включил доктора Смайла.

– Объясни, в чем дело, – потребовал он.

– Здесь вы его убили, мистер Булеро, – послушно объяснил металлический голос Смайла. – Но на Луне…

– Ладно, – грубо перебил его Лео. – Скажи, как мне отсюда выбраться. Как мне вернуться на Луну и… – Он пожал плечами. – Ты знаешь, что я имею в виду. Как мне вернуться к действительности?

– В данный момент, – объяснил доктор Смайл, – Палмер Элдрич, весьма обеспокоенный и рассерженный, вводит вам в вену препарат, снимающий действие ранее введенного чуинг-зет. Вы скоро вернетесь.

Потом добавил:

– Естественно, понятие «скоро» относится к течению времени в вашем мире. Что касается этого мира, – захихикал он, – то здесь это может продолжаться достаточно долго.

– Как долго?

– О, это могут быть годы, – сказал доктор Смайл. – Однако вполне возможно, что и нет. Дни? Месяцы? Ощущение времени субъективно, так что посмотрим, как это ощутите вы.

Присев рядом с телом девочки, Лео устало вздохнул, опустил голову, коснувшись подбородком груди, и приготовился долго ждать.

– Я составлю вам компанию, – сказал доктор Смайл, – если мне это удастся. Однако боюсь, что без оживляющего присутствия мистера Элдрича… – Лео почувствовал, что металлический голос слабеет и говорит все медленнее. – Ничто не сохранит этого мира, – тихо сказал чемоданчик, – кроме мистера Элдрича. Так что боюсь, что… – Голос умолк.

Наступила тишина. Стих даже шум ветра.

«Как долго?» – спрашивал себя Лео.

Потом он подумал о том, не удастся ли что-нибудь сделать, как раньше.

Вдохновенно жестикулируя и размахивая руками, словно дирижер, он попытался сотворить в воздухе реактивное такси.

Наконец появились нечеткие очертания машины, но они оставались нематериальными – бесцветными, почти прозрачными. Лео встал, подошел ближе и еще раз попытался изо всех сил. В какое-то мгновение, казалось, такси начало приобретать цвет и реальную форму. Внезапно все кончилось, и оно развалилось на куски, будто пустая хитиновая скорлупа. Бесформенные, в лучшем случае двумерные обломки разлетелись во все стороны. Лео повернулся и угрюмо пошел прочь.

«Ну и дрянь», – с отвращением подумал он.

Он шел все дальше, без всякой цели. В какой-то момент он заметил в траве какое-то мертвое существо. Он осторожно подошел ближе.

«Вот, – подумал он, – окончательное доказательство того, что я сделал».

Он пнул носком ботинка мертвого глюка. Ботинок прошел его насквозь, и Лео с отвращением отдернул ногу.

Он пошел дальше, сунув руки глубоко в карманы и закрыв глаза. Желание, сначала неясное, теперь оформилось окончательно.

«Я доберусь до него в настоящем мире, – подумал он. – Не только здесь, но и там, где об этом будет написано в газетах. Не ради себя, не ради того, чтобы спасти «Наборы П. П.» и торговлю кэн-ди, но…»

Он знал, ради чего. Ради всего человечества. Поскольку Палмер Элдрич – пришелец, захватчик и мы все так кончим, в мире мертвых предметов, которые являются не чем иным, как случайно выбранными фрагментами целого. Вот оно, «перевоплощение», обещанное Хепберн-Гилберту.