Роберт Каплан - Балканские призраки. Пронзительное путешествие сквозь историю

«НЕМЕДЛЕННО ОТЛОВИТЬ ЭТИХ ЗЛОДЕЕВ»

Washington Post. 10 июля 1996 г.

У президента Клинтона есть выбор: либо отдать войскам НАТО приказ в ближайшее время арестовать главных боснийских военных преступников, либо его вынудят это сделать позже в течение года. Это классическое президентское решение, которое может принять только он один: решение настолько символичное в контексте политики, которую мы стремимся проводить, что его значимость превосходит символизм.

Проведение выборов в атмосфере вопиющих угроз и ограниченной свободы перемещения, при которой беженцы не могут вернуться домой, – дело весьма сомнительное, но проводить их, когда главные, почти осужденные военные преступники сохраняют реальную политическую власть, – значит, в принципе, использовать демократию как средство легитимизации военных преступлений и этнического раскола. Пусть Радован Караджич, Ратко Младич и компания остаются на свободе, а войска НАТО в нашей самой выдающейся операции за океаном превратятся в полицейских апартеида, патрулирующих этнические Берлинские стены.

Эта неспособность действовать слишком хорошо знакома. Клинтон, международное сообщество и армия США ведут себя по отношению к новейшему вызову так же, как все они относились к вопросу о натовских бомбардировках до июля 1995 г. Клинтон предпочитает избегать жесткого выбора. Международное сообщество, сейчас в лице Карла Бильдта, опять произносит вялые угрозы лишь для того, чтобы через несколько дней от них отступиться. Угроза Бильдта снова наложить на Сербию санкции, которая растворится через некоторое время, до боли напоминает множество пустых угроз со стороны ООН сурово поговорить с сербами. Что касается американских военных, то, вместо того чтобы четко очертить перед Караджичем и Младичем опасность быть арестованными (что следовало бы сделать), они тихонько прячутся за роль советников, чтобы активно лоббировать бездействие – как это делалось очень долго относительно ударов с воздуха.

Военные говорят журналистам, что «негодяи блокированы», хотя признают, что захват этих негодяев представляет слишком большую опасность. Однако даже притом, что сербские силы блокированы (что соответствует действительности, иначе нашу миссию на данный момент можно было бы считать проваленной), риск захвата заложников и другие формы мести сербов за захват Караджича и Младича, о чем теперь предупреждает Пентагон, гораздо меньше риска, существовавшего во время воздушных налетов в 1992–1995 гг., когда сербы обладали большей мобильностью.

Военные эксперты, равно как специалисты по региону, настолько хорошо осведомлены о сложных и разнообразных факторах, определяющих ситуацию на местах, что эти знания их едва не парализуют. Тем временем европейские официальные лица, такие как Бильдт, демонстрируют застенчивость и склонны предоставить Соединенным Штатам право принимать важнейшие решения. Но у нас нет права обвинять Бильдта в слабости, если наши сухопутные силы ничего не предпринимают в отношении Караджича и Младича.

У Клинтона тоже его нет. Он не может поставить себе в заслугу организацию серьезных выборов без того, чтобы по меньшей мере арестовать тех самых персонажей, чьи преступления и этническая воинственность окажутся санкционированными через избирательные урны. Президент не может ни отменить выборы, ни поймать злодеев. Я выступал против проведения выборов на Балканах. Но, учитывая, что президент решительно на это настроен, он должен действовать. Если он начнет действовать сейчас, он наберет очки за решительность во внешней политике; если он сделает это позже, то вся ответственность все равно ляжет на его плечи, но очков он наберет гораздо меньше.

В ряду тяжелых решений по Балканам, включая решение о нанесении авиаударов в 1995 г., это выглядит относительно простым. В отличие от того времени сейчас мы в Боснии – доминирующая сила. Более того, НАТО – это не ООН. Молниеносный захват нескольких человек повлечет за собой не активизацию военных действий сербов, которые НАТО может легко подавить, а скорее остановит не только сербов, но и другие группы, подобно тому как повлияли на них бомбардировки, и приведет к более благоприятному развитию событий.

В середине 1995 г. несколько негодяев, пользуясь накалом этнических распрей, обусловленным историческими причинами и отягченным спадом югославской экономики в 1980-х гг., развязали войну. В тот момент Соединенные Штаты не смогли определиться со своими обязательствами. Сейчас эти обязательства ясны: стабилизация в Боснии и перевооружение НАТО. Эти задачи неразделимы, поскольку Босния – единственный регион, в котором войска НАТО вовлечены в боевые действия. И поимка этих негодяев – будь то военные преступники или плутониевые террористы – является прямой задачей НАТО (если организация хочет продолжать играть свою роль) и будет иметь гораздо большее значение в XXI в., по мере того как традиционные угрозы будут сокращаться, а нетрадиционные – нарастать.

Босния представляет собой мост из мира старых, знакомых угроз в мир новых и незнакомых. Настаивая на проведении выборов, Клинтон сделал поимку Караджича и Младича важным шагом для успешного перехода НАТО в этот новый мир. Редко когда нравственные соображения так тесно переплетаются с интересами национальной безопасности.

Washington Post. 28 февраля 1999 г.

Несколько лет назад я принимал участие в конференции, где интеллектуалы спорили о моральной ответственности Соединенных Штатов на Балканах. В ходе дискуссии упоминались и холокост, и философы-гуманисты. Все было очень впечатляюще. Когда я потом возвращался на такси в аэропорт, водитель спросил у меня: «Если там нет нефти, что нам там нужно?»

Это вопрос, на который не мог ответить ни один из интеллектуалов. Не может дать внятный ответ и администрация Клинтона, хотя и пытается (пока безуспешно) заключить соглашение по Косову, что позволит ввести больший контингент американских войск на территорию бывшей Югославии. Ирония заключается в том, что есть хороший ответ на вопрос, зачем мы на Балканах, – разумный, хотя и не простой, не имеющий никакого отношения ни к холокосту, ни к нравственности.