Александр Оливье Эксквемелин - Пираты Америки

На острове много диких свиней, но охота с собаками на них запрещена, ибо остров мал, а свиней надо беречь на случай, если нападут враги и жителям придется укрываться в лесах. Охота там очень опасна из-за утесов, поросших мелким кустарником. По неосторожности можно с них легко свалиться. Так уже погибло множество людей. На дне между скалами немало скелетов, и никто не может сказать, сколь долго они лежат.

В определенное время года на остров прилетает много голубей, и жители могут прокормиться ими, не ведая нужды в другом мясе. Но проходит время, и голуби становятся несъедобными, потому что они клюют очень горькие семена, худеют и мясо их становится горьким. На берегу всегда много морских и речных крабов. Они огромны и вполне съедобны. Рабы и слуги едят крабов довольно охотно, у них приятный вкус, но для здоровья крабы вредны, ибо если потреблять их часто в пищу, то начинаются такие головокружения, что все идет кругом, и порой люди на короткое время почти слепнут.

Французы, основав в свое время колонию на острове Сен-Кристофер и изрядно укрепив ее, снарядили несколько судов и послали их на запад в поисках новых мест. Вначале они высадились на берегу острова Эспаньолы. Выйдя на сушу, они убедились, что земли там очень плодородные и изобилуют одичавшими быками, коровами, свиньями и лошадьми. Но, взяв в расчет, что никакой выгоды от этих диких стад не будет, пока не устроят загонов (а этого они не могли сделать, потому что остров Эспаньола уже был заселен испанцами), французы решили, что лучше всего обосноваться на острове Тортуге. Без каких-либо потерь они выгнали десять или двенадцать испанцев, которые там жили, и примерно полгода им никто не мешал. Потом на своих каноэ они отправились домой и возвратились с новыми поселенцами, решив заложить на острове плантации. Тем временем испанцы, которые не могли спокойно спать из-за этих приготовлений, снарядили несколько судов и высадились на Тортуге, чтобы занять ее снова. Это им не удалось, потому что французы сразу же скрылись со своим скарбом в лесах, а на следующее утро ушли на каноэ в море. У французов было большое преимущество: у них не было ни женщин, ни детей, каждый мог быстро скрыться, найти себе пропитание и легко известить соотечественников о случившемся и тем самым помешать испанцам построить на острове укрепления.

Испанцы отправились за ними в погоню, думая рассеять их и уморить с голоду, как они это делали с индейцами. Однако у них ничего не вышло, поскольку у французов было много пороха и ружей. Французы выбрали момент, когда почти все испанцы перебрались за ними на большую землю [29] …испанцы перебрались за ними на большую землю… Эксквемелин имеет в виду остров Эспаньолу. , и возвратились на Тортугу, перебив всех, кто там еще остался, а затем уничтожили и возвратившихся испанцев. Так они снова стали хозяевами острова.

Овладев островом, французы сразу же послали верного человека к губернатору и одновременно военачальнику острова Сен-Кристофер. Они попросили прислать им собственного губернатора, чтобы он правил народом и помог засеять всю землю. Губернатор внял этой просьбе и тотчас же приказал снарядить корабль, стоявший на рейде, отправив на нем в качестве губернатора мосье Ле Вассера. Ле Вассер возглавил большой отряд и взял с собой все необходимое. Как только новый губернатор прибыл на остров, он приказал на одной из скал построить форт, который защитил бы гавань от вражеских кораблей. Этот форт был неприступен, потому что на тропе, ведущей к нему, едва могли разойтись два человека. На склоне горы была пещера, которую использовали как склад оружия, а на вершине имелась удобная площадка для батареи. Губернатор приказал построить рядом с ней дом и установить там две пушки, соорудив для подъема на форт переносную лестницу, которую в случае нужды можно было убрать. На территории форта был вырыт колодец, и воды в нем хватило бы на тысячу человек. Вода поступала из родника, и, таким образом, извне колодец был совершенно недоступен. Вокруг форта разбили плантации, где стали выращивать табак и фрукты.

Когда французы основали колонию и укрепились на острове, они начали ходить на большую землю на охоту, добывать шкуры; те же, кто не имел к этому склонности, повадились грабить испанские берега, что, впрочем, они делали и раньше. А у кого на руках были женщины, остались на острове; некоторые из них занялись разведением табака, другие сбором древесного сока, и каждый добывал себе такими способами пропитание.

Между тем испанцы никак не могли успокоиться и допустить, что французы выживут окончательно их с острова. Они дождались удобного момента, когда большинство французов ушло в море, а часть была на охоте, снарядили каноэ и отправились на Тортугу вторично, прихватив с собой несколько пленных. Испанцев было восемьсот человек, французы не смогли удержать остров и поэтому укрылись в форте. Губернатор приказал срубить вокруг него все деревья, чтобы лучше видеть врагов. Испанцы поняли, что без пушек им форта не взять, и принялись совещаться, как быть дальше. Поскольку все высокие деревья, окружавшие форт, были срублены, открылась возможность обстрелять его с соседней горы. Испанцы отплыли от берега и через некоторое время втащили пушки на эту гору. Гора была довольно высокая, и с ее вершины виден был весь остров. Склоны горы были крутыми и обрывистыми, взобраться наверх было очень трудно. Как это удалось испанцам, я расскажу ниже.

Испанцы привезли много рабов и слуг, среди которых были метисы, или полукровки, и индейцы. Они-то и должны были проложить путь через скалы, чтобы доставить пушки на вершину и устроить батарею, которая открыла бы огонь по форту и принудила французов сдаться. Но как только испанцы принялись за дело, французы нашли способ отбить пушки. Ночью на Тортуге высадились охотники и пираты и тайком взобрались на вершину горы по ее северному склону. К таким делам они были вполне привычны. Испанцы с большим трудом все же втащили пушки на гору, рассчитывая обстрелять форт на следующий день. Они не подозревали о вылазке французов. Но утром (а к тому времени они привели пушки в порядок) французы неожиданно напали на них с тыла и многих из них сбросили с горы. Ни один из испанцев не уцелел, все переломали себе шеи и ноги. Остальных французы тоже перебили без всякой пощады. Те испанцы, которые остались на берегу, поняли, что произошло нечто ужасное, и тут же отплыли и больше уже не пытались захватить остров.

После этого Тортуга оказалась в полной власти губернатора, который хозяйничал на ней вплоть до 1664 года, пока остров не перешел во владение Французской Вест-индской компании и губернатором не был назначен мосье Ожерон. Компания наводнила колонию своими уполномоченными и слугами, решив заняться прибыльной торговлей с испанцами, как это делали голландцы на Кюрасао [30] …как это делали голландцы на Кюрасао… Остров Кюрасао был занят испанцами в 1527 году, но в 1634 году был захвачен голландцами и окончательно уступлен Голландии по Вестфальскому миру 1648 года. . Однако Компании не повезло. Она надеялась вступить в сделку с враждебной нацией, а такого быть не могло. Каждый, будь то пират, охотник или плантатор, вначале покупал все в долг, но, когда дело дошло до оплаты, никто платить не стал. Тогда Компания была вынуждена отозвать своих агентов и приказала им продать все, что у нее было, а торговлю свернуть. Все слуги Компании были проданы, кто за двадцать, кто за тридцать реалов [31] Реал… В голландском тексте stuck van achten, что в переводе значит осьмушка. Во французском переводе встречается как экю. Скорее всего Эксквемелин имеет в виду испанские серебряные реалы. 8 серебряных реалов в XVII веке соответствовали 1 песо. . Меня также продали, потому что я был слугой Компании, как назло, имел несчастье попасть к самой отменной шельме на всем острове. Это был вице-губернатор, или помощник коменданта. Он издевался надо мной, как мог, морил меня голодом, чтобы вынудить откупиться за триста реалов, и ни на минуту не оставлял в покое. В конце концов из-за всех этих невзгод я тяжко захворал, и мой хозяин, опасаясь, что я умру, продал меня за семьдесят реалов одному хирургу. Но по выздоровлении я оказался совершенно наг, у меня только и осталось что рубашка да старые штаны. Мой новый хозяин был несравненно лучше: он дал мне одежду и все что было необходимо, а после того как я отслужил у него год, предложил выкупиться за сто пятьдесят реалов, причем он готов был повременить с уплатой до тех пор, пока я не накоплю эти деньги.