Генрих Штолль - Классические мифы Греции и Рима

Вслед за ним побежали и другие кентавры, и в доме Пирифоя остался один Афеидас. Отягощенный вином, он лежал на шкуре мохнатого медведя, вытянувшись во весь рост и держа в ослабившей уже руке наполненный вином кубок. Увидав его, Форбас проколол копьем ему гортань и с насмешкой воскликнул при этом:

– Смешай себе вино с водою Стикса!

Без мучений умер опьяневший кентавр; черная кровь его разлилась по ложу, на котором застала его смерть, и часть этой крови попала в кубок.

После бегства кентавров из Пирифоева дома битва продолжалась с прежним пылом, но сражающиеся дрались уже обыкновенным своим оружием. Кентавр Петрей обхватил руками дуб и силился вырвать его из земли, но Пирифой вонзил ему в ребра копье и пригвоздил его тело к стволу дерева. Пали еще три другие кентавра от копья Пирифоя.

Диктис искал от него спасения в бегстве, но упал с вершины утеса вниз и при падении разбился о высокий ясень. Увидев смерть Диктиса Афарей и решился отомстить за него: оторвал он от скалы огромный камень и собирался бросить его в царя лапифов, но Тезей своею палицей

разбил Афарею руку. Убить его до смерти герой не желал или не имел времени: вспрыгнув на широкую спину Бианора и держа его левой рукой за волосы, правой бил его палицей он по вискам. Еще одного врага умертвил афинский герой.

Демолеон хотел идти на него с высокой пихтой и долго силился вырвать ее из земли с корнями, но, увидав, что Тезей подошел к нему совсем близко, он, не теряя времени, обломил пихту у корня и бросил ею в приближавшегося неприятеля.

Тезей отскочил в сторону, и сосна попала в соратника Пелеева Крантора. Пелей пронзил Демолеона дротиком. Всячески старался кентавр извлечь копье из раны, но не мог этого сделать. Бросился он на Пелея, намереваясь забить его копытами, но Пелей прикрылся щитом и шлемом и успел вонзить врагу в грудь меч. Подобным же образом бился и Нестор, герой Пилоса: грудами ложились вокруг Нестора окровавленные трупы могучих кентавров.

Благообразней всех других кентавров был Киллар, самый юный из них. Щеки его только начинали покрываться бородой, светло-русые волосы волнистыми кудрями спадали по плечам. Тело было сложено так изящно, как будто было изваяно самым искусным скульптором; даже нижняя часть тела, конская, была безупречно прекрасна: при блестяще черном цвете туловища ноги и хвост были белы. Многие из дев-кентавров любили Киллара и оказывали ему знаки внимания, но сам он любил одну Гилоному, прелестнейшую из всех обитательниц лесистых вершин Пелиона. Чтоб удержать за собою любовь Киллара, прелестница старалась всеми средствами усилить красоту свою: гребнем по нескольку раз в день расчесывала свои волосы, украшала их розмарином, фиалками, лилиями и розами; по два раза в день мылась в студеной, чистой воде горных потоков. Оба они любили друг друга одинаково горячо и никогда почти не разлучались, вместе бродя по лесистым горам и межгорным долинам. Оба пришли на брачный пир к царю лапифов и вместе приняли участие в битве, возгоревшейся на этом пиру.

В самом разгаре боя кто-то из лапифов пустил в Киллара копьем и поразил его на смерть. Падающего, подхватила его Гилонома на свои руки, старалась остановить льющуюся из раны кровь и употребляла все средства, чтобы возвратить умирающего к жизни. Увидав же, что Киллар лежит перед ней уже бездыханный, она в отчаянии схватила поразившее его копье и вонзила себе в грудь. Умирая, она все еще обнимала труп своего супруга.

Все более и более теснили лапифы кентавров. Пирифой, Тезей, Нестор и Пелей— совершали чудеса храбрости; но всех сильнее бился в этой схватке лапиф Кеней, исполин необоримой силы. По воле Посейдона, милостивого к Кенею, его нельзя было ранить никаким орудием. Градом сыпались на него дротики, стрелы и всякие другие орудия кентавров, но лапиф оставался невредим. Увидав, что против Кенея не может действовать никакое оружие, кентавры стали громоздить на него целые горы древесных стволов и скал; подавленный этим бременем, Кеней испустил, наконец, дух.

После его смерти, герои Эллады напали на врагов еще сильнее, и с наступлением ночи битва окончилась: большая часть кентавров осталась на месте, остальные искали спасения в бегстве. Так одолели герои дикую силу.

В последовавшие за тем дни Пирифой с своими соратниками изгнал остатки кентавров из соседних гор и загнал их на Пинд [21] Пинд (лат. Pidnus) – древнее название тянущегося с северо-запада на юго-восток горного хребта, который со своими высокими зубчатыми вершинами и глубоко прерванными проходами образует водораздел между Фессалийской низменностью и горной страной Эпира. и за границу Эпира [22] Эпир (Epirus). – Словом Эпир у древних греков обозначался вообще материк, в противоположность островам; в частности, этим именем жители западных греческих островов (Ионийского и Адриатического морей) называли противолежащий берег Эллады до входа в Коринфский залив. .

Недолго жил Пирифой с своей женой: прекрасная Ипподамия умерла вскоре после свадьбы. Подобно Пирифою, Тезей жил в это время также вдовцом; поэтому, несмотря на свой пятидесятилетний возраст, он изъявил согласие принять участие в отчаянном предприятии своего друга – в похищении Елены. Эта дочь Зевса и Леды, своей красой и легкомыслием погубившая впоследствии Трою, в то время была почти еще ребенком; но молва о ее красоте прошла уже далеко. Прибыли Тезей с Пирифоем в Спарту и похитили деву в то время, как она вместе с другими спартанками совершала служение Артемиде в ее храме. Похитители бежали с своей добычей в горы Аркадии. Долго гнались за ними спартанцы, но вблизи Тегеи остановились и не преследовали далее похитителей, ибо видели, что погоня была бесполезна. На досуге стали теперь друзья рассуждать о том, что им делать с похищенною девушкой, и согласились бросить жребий: кому выпадет жребий, тот и возьмет себе Елену.

Но при этом положен был еще и такой уговор: получивший Елену должен будет помочь своему другу похитить другую невесту, какую бы последний ни выбрал. Бросили жребий, и Елена досталась Тезею. Он отвез ее в Аттику, поместил в крепкомь замке своем в Афинах и поручил ее матери своей Эфре.

По условию, Тезей должен был добыть теперь невесту для Пирифоя. Но не привык Пирифой довольствоваться малым: он пожелал похитить из Тартара Персефону, супругу Плутона, властителя теней. Тезей, дав слово, не мог отказаться от него и последовал за своим другом в царство теней. Пошли они вдвоем, и у местечка Колона спустились в подземную обитель Аида – через ту пропасть, по которой нисходил в Аид и Эдип. Почти достигли они ворот Аида и здесь присели на камень отдохнуть и поразмыслить о том, как бы лучше исполнить предприятие. Когда же хотели они подняться с камня, чтобы продолжать путь далее, то обнаружили, что приросли к камню, на котором сидели. Долго пришлось им сидеть, и горько раскаивались они, что затеяли такое безрассудно-дерзкое дело. Впоследствии, когда Геракл нисходил по этой дороге в царство Плутона, чтобы достать оттуда Цербера, Тезей с Пирифоем простерли к герою руки, моля освободить их. Геракл подал Тезею руку и оторвал его от скалы: боги позволили Гераклу освободить Тезея, – он был муж благочестивый и всегда воздавал богам подобающие почести, в дерзкое же предприятие пошел не сам собою, а вовлечен был Пирифоем. Когда же Геракл хотел освободить от скалы и другого страдальца, – с громом содрогнулась земля. Богам неугодно было освобождать дерзкого нечестивца. Так сидит он и доселе, прикованный навсегда к скале и терзаемый мстительными Эринниями.