Марк Леви - Последняя из Стэнфилдов

– Ну, не преувеличивай…

– Я нисколько не преувеличиваю, просто излагаю свою точку зрения. Но не будем отвлекаться от главной темы. Ты вычислила, что до четырех часов дня я ни за что не вернусь, а так долго ждать не могла, потому и нагрянула.

Мэгги, не понимая логику нашего папочки, благоразумно решила помалкивать.

– Ага! – повторил он.

Она сложила руки на столе и уронила на них голову.

– Когда мы разговариваем, у меня иногда создается впечатление, что я попала в шоу «Монти Пайтон» [3] Знаменитая британская комик-группа, блиставшая на телевидении в 60–70-х гг. и оказавшая огромное влияние на комедийный жанр. , – пробормотала она.

– Хотела нагрубить? Не вышло: я воспринимаю это как комплимент. Ты воображаешь, будто я не понимаю, что ты хотела найти, – вот это-то меня и огорчает. Мэрия закрывается в четыре, правильно? – И папа весело подмигнул.

– Возможно. Только что я, по-твоему, забыла в мэрии?

– Предположим, ты решила сделать у себя ремонт и настолько довольна жизнью, настолько признательна родителям, произведшим тебя на свет, что придумала вывесить в гостиной свое свидетельство о рождении. Логично? Вполне! Ладно, шутки в сторону, я свалял дурака, когда заговорил о твоем замужестве в присутствии твоих брата и сестры, и прошу у тебя прощения, но сейчас-то, когда мы с тобой одни, ты можешь мне во всем признаться. Кому, как не мне, ты всегда первому рассказывала свои тайны?

– Но у меня в мыслях нет выйти замуж, ни минуты об этом не думала, клянусь, папа, немедленно выкинь это из головы!

Папа, с подозрением глядя на дочь, поставил перед ней тарелку с сэндвичами, которые успел приготовить за разговором.

– Лучше поешь, ты выглядишь ужасно.

Мэгги не стала спорить и впилась зубами в ломтик тостового хлеба. Папа, ничего не говоря, пристально смотрел на нее. Но он не выносил долгого молчания.

– Банк попросил меня предоставить кое-какие документы! – выпалила она, довольная своей выдумкой.

– Ты обратилась за кредитом? Видишь, я не ошибся, у меня еще сохранилось чутье, когда речь заходит о моих девочках. Если тебе понадобились деньги, почему ты не обратилась ко мне? У банков-кровопийц заоблачные проценты по займам, а когда заходит речь о том, чтобы вернуть нам то, что мы сами им одолжили, деньги почему-то обесцениваются!

– Разве ты одалживал деньги своему банку? – насторожилась Мэгги. А вдруг тут и кроется ответ на вопрос, куда подевалось мнимое мамино богатство?

Но папин ответ ее разочаровал: он, оказывается, имел в виду свои пенсионные накопления – несколько тысяч фунтов стерлингов, не приносящие совершенно никакого дохода, как он уточнил с горестным вздохом.

– Зачем тебе понадобился кредит? – спросил он. – Ты наделала долгов?

– Нет, что ты! Тут и говорить не о чем: просто заикнулась о краткосрочной ссуде. Ты же знаешь эту систему: казалось бы, пустяк, но они затребовали гору бумаг. Кстати, ты в курсе, где держала свои бумаги мама?

– Что значит – «в курсе»? Бумагами в этом доме всегда заведовал я. У твоей мамы они вызывали ужас. Давай я принесу то, что тебе нужно.

– Не беспокойся, просто скажи, где поискать, я сама…

Их разговор был прерван звонком в дверь. Папа недоумевал, кто бы это мог быть: он никого не ждал, а почтальон всегда приходил по утрам. Открыл дверь – а на пороге я.

– Сама приехала? – смущенно пробормотал папа.

– Как видишь. Заехала в редакцию и одолжила машину. Горе, а не машина: почти не едет!

– Я как раз говорил на эту тему с твоей сестрой.

– Как, Мэгги здесь?

– Представь себе! Только не думай, что я наврал про поломку своего мальчика. Ты не поверишь, – перешел он на шепот, – она заявилась сюда тайком, надеясь не застать меня дома…

– Зачем? – спросила я, боясь того, что он скажет в ответ.

– Ты меня перебила, я как раз собирался все тебе объяснить. За документами, которые у нее запросили для предоставления краткосрочной ссуды. Твоя сестрица – та еще транжира!

Вышедшая в коридор Мэгги испепелила меня взглядом.

– Прежде чем наговорить лишних слов, о которых ты потом пожалеешь, загляни в свой мобильный, у меня палец устал писать тебе сообщения. Десять штук – не шутка! – выдала я скороговоркой.

Мэгги удалилась в кухню, где запустила руку в сумочку. У ее айфона оказался отключен звук. Она убедилась, что я очень старалась ее предостеречь, что папа дома.

– Зря я бранил свой «остин», на самом деле надо бы сказать ему спасибо за этот двойной сюрприз. Осталось только Мишелю подтянуться. Пойду погляжу, что еще завалялось в холодильнике. Знал бы, набил бы его битком.

Папа определенно испытал облегчение, убедившись, что я не подозреваю его ни в каких кознях.

Усевшись за стол, я попыталась вытянуть что-нибудь из Мэгги, но та сразу дала мне понять взглядом, что наш папа ничего не подозревает. Когда он скрылся в кухне, Мэгги со смехом уставилась в свой айфон.

– Мне не привиделось, Ригби? Ты действительно трижды отправила мне сообщение «задание отменяется»? Оказывается, ты до одури смотришь телевизор – таков мой неутешительный вывод.

Папа предстал перед нами с документом в руке.

– Вот, держи, – обратился он к Мэгги. – Правда, это не совсем свидетельство о рождении. Это часть нашего генеалогического древа, заверенная мормонским нотариусом. Думаю, твоему банку этого будет достаточно.

Я схватила документ раньше Мэгги.

– Как странно! – пробормотала я.

Папа, уже потянувшийся пальцем к кнопке электрочайника, чуть слышно выругался себе под нос.

– Выходит, вы с мамой поженились уже после нашего рождения?

– Может, и так, – смущенно пробормотал папа.

– Что значит «может, и так»? Здесь это указано черным по белому. Или ты запамятовал дату собственного бракосочетания?

– Перед или после – какая разница? Мы не переставали любить друг друга до самой ее смерти. Чтоб вы знали, я люблю ее по сей день.

– Вы всегда рассказывали, что решили соединить ваши судьбы, как только встретились во второй раз.

– Наша история несколько сложнее того, что принято рассказывать детишкам, укладывая их в кроватку.

– Как это «несколько сложнее»?

– Ну вот, опять допрос! Я тебе говорил, Элби, в полиции ты добилась бы еще больших успехов, чем в журналистике, – проворчал папа, зачем-то выдернув вилку из розетки и обмотал шнур вокруг чайника. – Тоже отдал Богу душу! – сообщил он сокрушенно. – Утром автомобиль, теперь чайник, будь он неладен! Определенно, сегодня не мой день.

Он достал из буфета кастрюлю, налил в нее воды и поставил на зажженную конфорку.

– Знаете, сколько уйдет времени, чтобы вскипятить холодную воду?

Мы с сестрой дружно покачали головой.

– И я не знаю. Ничего, скоро узнаем. – И он уставился на маятник настенных часов.