Джексон Гэлакси - Адская кошка

Я подумал, а не написать ли мне в блог об этом опыте, но в тот же момент понял, что слишком уж много информации для одного поста: рост, обучение, неудачи, попытки сдаться и конечно же любовь. Я хотел написать его историю. Хотел, чтобы получилось так же, как с семинаром «Мой кот из Ада», хотел показать аудитории абсолютно из ряда вон выходящее поведение, чтобы они поняли, что спасти можно всех, чтобы заново взглянули на своих питомцев и поменяли к ним отношение: «Хорошо, проблемы того кота я оцениваю на 10 баллов, а вашего – всего на 6. С вашим я справлюсь». Я не стеснялся представлять моего маленького друга в таком свете. Я был уверен, что его трудности были серьезнее, ведь он был проблемным абсолютно во всем.

В то же самое время Бенни стал свидетелем и непосредственным участником самого беспорядочного и хаотичного периода моей собственной жизни. Я думаю, что все-таки важно откровенно и честно рассказать о некоторых вещах, которые я держу в себе. Дело в том, что я очень дорожу отношениями, которые сложились у меня с животными за последние 17 лет. Я не драматизирую, когда говорю, что если бы их не было рядом, я бы на этом свете уже отсутствовал. И как дань уважения им, мне нужно рассказать о темных уголках моей души, которые эти животные помогли мне закрыть, несмотря на все попытки бросаться с гранатой на любую проблему, положенную к моим ногам Вселенной. Бенни был одним из самых представительных и в то же время самых сложных послов этой хитрой госпожи. Я искренне горжусь тем, что этот трудный путь мы прошли вместе с ним.

Отношения с Бенни были долгими и запутанными. Маленький короткошерстный кот серо-белой окраски сводил меня с ума каждый божий день в течение 13 лет. Каждый раз, как только я расслаблялся и начинал гордиться тем, что хорошо понимаю кошек, а также осознавать свое место в этом мире, делал глубокий вдох, складывал руки на затылке и блаженно опускался в кресло, как сразу же… Бенни мне показывал фигу.

Наша история – о двух надломленных личностях, которые друг друга «починили». Предыдущий хозяин отдал его мне со словами, что кот «неуправляемый», хотя зверь в тот момент сидел в картонной коробке и практически не шевелился, потому что тазовые кости у него были раздроблены, так как он попал под колеса автомобиля. Я тогда был работником приюта для животных, сочувствовал им и прятался среди них, считая себя частью их мира. Моя жизнь художника, автора песен, певца, гитариста, лидера группы, актера, перформансиста, черт возьми, да и просто жизнь человеческого существа потихоньку вытягивалась из меня. Буквально до боли в зубах я страдал от нервного истощения, и чтобы не зачахнуть окончательно, решил заняться самолечением в виде социальной и эмоциональной изоляции. Некоторое время моим пристанищем стал склад, где не было ни окон, ни телефона, ни водопровода. Это приносило свои плоды. Я жил, ходил в туалет, оплачивал мизерные счета. И хотя в моей жизни встречалось бесчисленное множество зависимостей, я как бы оцепенел.

Каким-то непонятным образом со временем я смог понять, что для меня важно: моя группа и все возрастающая духовная связь с кошками. Поверьте, я не хотел ничего делать, не хотел делать карьеру в сфере работы с животными, я просто желал, чтобы исчезла эта бесконечная болтовня в моей голове. Я хотел именно того, что описал в одной из своих незаконченных длящихся-более-двадцати-минут песен: «Отдых от Шума Города». Просто чистить кошачьи лотки, убирать какашки, а еще помогать зверью быстро привыкнуть к новым хозяевам… Но вместо этого я становился Кошатником, начал копать вглубь, пытаясь понять, как коты, животные мыслят, и как мы можем сделать их существование лучше, пока они с нами. Несмотря на то количество аптечной бурды, которую я принимал, чтобы забыться физически и психологически, я заставлял себя читать, наблюдать, понимать и учится. И постепенно я становился тем, кем быть, в общем-то, и не собирался никогда.

И именно тогда, когда я открыл дверцу переноски и встретился взглядом с Бенни, мое представление о собственной сладкой беззаботной жизни, оторванной от реальности, было разбито в пух и прах. Все трудности, с которыми мы с Бенни сталкивались на протяжении его жизни, были одни и те же: касалось ли это состояния здоровья, поведения или жизни в реальном эфире (мире, то бишь), от которого мы вдвоем отгородились. Каждый день всего нашего совместного бытия я искал решения проблем, я сдавался, просил его о помощи, общался с другими кошатниками – лишь бы найти выход. Он был агрессивен по отношению к людям, другим котам, собакам. Он мог ни с того ни с сего бойкотировать свой лоток или же начать голодовку. Язык его тела и коммуникативные навыки было невозможно постичь. Поломанные тазовые кости делали Бенни неполноценным, у него была астма, которая существенно пошатнула его здоровье, и еще масса таинственных заболеваний, которые привели этого зверя в мои руки. И именно это – хотите верьте, хотите нет – хорошо!

Я искренне считаю, что без Бенни я бы все еще был успешным кошачьим психологом. Но опыт общения с ним отправил меня к исходной точке, где я решился выйти из своей зоны комфорта. Годами я жил беззаботной и свободной от обязательств жизнью. Те вещи, которые, как я считал, помогали мне оставаться в здравом уме – жесткие железобетонные барьеры и границы, разного рода зависимости, цинизм и самовредительство – стали неприемлемы, когда появился Бенни, иначе бы я просто не услышал его. А если я не способен услышать Бенни, то я не смогу понять и любого другого кота! Мне нужно было очистить свой организм от алкоголя, наркотиков и вредной еды. Мне буквально пришлось принять смирение. Мне нужно было быть здесь и сейчас и желать учиться и меняться. Ради Бенни я сделал то, что не сделал бы ни для кого другого, даже себя.

В последние месяцы жизни Бенни показал мне, как надо умирать достойно. Я видел много смертей. Я сам убивал животных, такие уж были правила в приютах. Я помог тысячам кошек и котов освободиться от влияния их сородичей, я прочувствовал это на собственной шкуре. Бенни не учил меня чему-то специально, даже когда его свет ещё мерцал. В тот момент я был для котов авторитетом. И все же из-за комбинации некомпетентности (со стороны довольно многих ветеринаров), упрямства и комплекса Бога (с моей) и несговорчивости (его), я был сломлен. В один миг я снова стал шестнадцатилетним исполнителем, который в своих песнях пытался донести до зрителей правду и пел их до тех пор, пока они, зрители, не отворачивались. И мне пришлось принять смерть Бенни, чтобы возродиться духовно и понять, что есть боль, потери и любовь.

В день, когда он умер, а точнее, пока я ждал, когда ветеринар войдет в комнату и усыпит его, я рассказал Бенни о том, как все могло бы сложиться. Рассказал, что я бы написал книгу о том, как мы излечили друг друга и как бы мы помогали друг другу дальше и не ломали бы наши судьбы. И обязательно в этой истории был бы дан практический совет каждому: методы и методики взаимодействия, которые появились в процессе нашего непосредственного общения. И, возможно это излишне сентиментально, но я хотел, чтобы он продолжал жить. Именно то, что Бенни был другой, отличающийся от остальных котов, помогло мне понять их. Все кошки, да и все животные, если уж на то пошло, – помогли мне в этом. Пока я пил, Бенни подавлял меня. А сейчас я могу глотнуть воздуха и рассказать вам обо всем, что узнал и выучил.

Читать дальше