Бен Кейн - Охота на орлов

– Нет желающих сыграть в кости? – бодро вопросил Пизон.

Никто не ответил.

– Как насчет в кости перекинуться? – не унимался он.

Уже уснувший солдат перестал храпеть и, бормоча что-то невнятное, перевернулся на бок, спиной к Пизону.

Вздохнув, тот обратился к пьющим вино:

– Не интересуетесь?

– Ты же знаешь, у меня денег нет, – сказал один.

– Ни за что. Ты всегда выигрываешь, пройдоха, – отрезал второй.

Пизон внимательно посмотрел на играющих в латрункули.

– А у вас деньги есть?

– У нас и без тебя интересно, – услышал он в ответ. – Может быть, позже.

Расстроившись, Пизон уставился на дремавшего Вителлия.

– Пссст! Теллий!

Вителлий замычал во сне.

– Теллий! Просыпайся.

Полное лицо легионера скривилось; потерев кулаками глаза, он раздраженно проворчал:

– На самом интересном месте… Я почти затащил в постель ту рыжую шлюху из «Рощи Бахуса».

– Она тебе не по карману, – фыркнул Пизон. «Роща Бахуса» была одним из лучших борделей в палаточном городке, раскинувшемся рядом с лагерем, а рыжая считалась самой лучшей шлюхой в заведении. Любой солдат в легионе мечтал переспать с ней, но лишь немногие могли позволить себе такое удовольствие.

– Дурень, это же во сне, – возразил Вителлий. – А ты разбудил меня… Что тебе надо?

– Сыграть в кости. Но только не с ними, – он обвел рукой товарищей по палатке. – Придется поискать в другой компании или даже в другой центурии.

– Помнится мне одна ночка, когда ты заигрался в кости, – криво усмехнулся Вителлий. – Кончилась она плохо.

– Давно это было, – бросил Пизон. Он тогда выиграл все деньги у одного солдата, и случилось это незадолго до гибели легионов Вара. Проигравший так разозлился, что напал с группой приятелей на Пизона, Вителлия и еще одного их спутника. Если б не Тулл, синяками они не отделались бы – могли забить до смерти. – Больше ведь такое не повторялось, разве не так?

– Вроде так.

– Так ты идешь? Вообрази, сможешь позволить себе рыжую… Если выигрыша не хватит, добавлю из своих – для друга не жалко. – Пизон подмигнул.

– Ладно-ладно. – Вителлий, кряхтя, поднялся.

Пизон выпрямился во весь рост, пригнув голову, чтобы не упираться в свод палатки, и перешагнул через игроков в латрункули. Задержав дыхание, засунул руку в вонючую кучу сандалий, лежавших у выхода, и вытащил свою пару. Надев сандалии, проверил свой кошель. Там лежали игральные кости, изготовленные из хвостовых позвонков овцы и весившие ровно столько, сколько нужно, а также горсть медных ассов и одинокий серебряный денарий, с которого на Пизона смотрел мясистый профиль Тиберия. «Более чем достаточно для игры», – решил легионер. Шестерки выпадают далеко не всегда – бросать кости искусство далеко не точное, – а следующего жалованья ждать еще целых два месяца.

– Готов? – спросил он Вителлия.

– Я готов с тех пор, как ты меня разбудил, – пробурчал тот и вышел из палатки вслед за Пизоном. – Куда идем?

– Сначала вдоль нашей линии.

– Почему бы не пойти сразу к палаткам Второй центурии? – спросил Вителлий и, понизив голос, добавил: – Слыхал, там будет сходка.

Пизон бросил на друга предупреждающий взгляд; тот пожал плечами. Оба знали, как и все в легионе, что внезапная смерть Августа породила нарастающее брожение в армии; в солдатской среде то и дело заговаривали о размере жалованья и условиях службы. Тайная сходка – не лучшее место для поисков партнеров по игре в кости, но Пизон поговорил с солдатами своей центурии на предмет наличия денег и понял, что компанию для игры сможет найти только в других подразделениях.

– Если мы будем шататься возле того места, где они собираются поговорить сам знаешь о чем, добром это не кончится. Я не хочу, чтобы командир Второй центурии снял мне голову с плеч. Это может сделать и Тулл, если узнает, куда мы попали.

– Мы будем осторожны, – пробормотал Вителлий, обследуя содержимое своего кошеля.

Пизон решил сначала попытать удачи в палатках своей центурии, но всюду, куда он ни совал голову, получал отказ. Не обращая внимания на слова Вителлия «я же говорил тебе», легионер зашагал к палаткам Второй центурии, расположенным недалеко от линии палаток их подразделения. Было еще совсем светло, осенние холода пока не наступили, и многие солдаты проводили досуг на открытом воздухе – болтали, выпивали, чинили снаряжение. Обычная для вечернего лагеря картина, но Пизон чувствовал, что в воздухе висит некое напряжение.

Солдаты хмурились, беседовали вполголоса. Стоило остановиться и задержать взгляд на ком-то, как на тебя бросали косые взгляды. Вскоре Пизон начал понимать, что нынешний вечер – не самый удачный для азартных игр. Вообще-то легионеры охотно играли с ним – Пизон умел смешить людей и даже проигрывать ему было не так уж неприятно. Тем не менее он соблюдал меры предосторожности и воздерживался от вина, если собирался играть.

Пизон обошел стороной палатки командиров Второй центурии. Ничего плохого они с Вителлием не делали, но от начальства всегда лучше держаться подальше. Некоторые центурионы и опционы видят смысл жизни в выискивании всяческих нарушений, совершаемых подчиненными.

Возле двух солдатских палаток, по виду набитых до отказа людьми, прогуливалась пара легионеров. Сначала Пизон не придал этому значения, но, когда они с Вителлием приблизились, легионеры встали у них на пути, как привратники, не допускающие в гостиницу нежелательных клиентов. Пизон узнал в них двух братьев-близнецов, похожих друг на друга как две горошины из одного стручка: волосы цвета воронова крыла, гладкая кожа и крепкие фигуры. Оба пользовались в когорте немалой популярностью.

Сегодня вечером манеры братьев гостеприимством не отличались.

– Чего надо? – спросил один.

Пизон взглянул на Вителлия, который поднял руки в умиротворяющем жесте.

– Слыхали, здесь вроде бы сходка намечается… Хотели узнать, о чем люди говорят.

– Я думал, здесь можно в кости сыграть, – добавил Пизон.

Близнец, задавший вопрос, немного расслабился.

– Вы из какой центурии?

– Наш командир – Тулл, – ответил Пизон и добавил на всякий случай: – Придирчивый сукин сын.

– Все они такие. Ублюдки, – согласился близнец.

– Хренососы, – добавил его брат. – Заходите, если сможете, там народу полно. Да держите рот на завязочке, что бы ни услышали. Понятно?

– Ясно, ясно…

Бормоча слова благодарности, Пизон с Вителлием нырнули в палатку.

Давка внутри была такой, что им пришлось протискиваться и расталкивать всех плечами. В палатке, рассчитанной на восьмерых, Пизон насчитал больше дюжины легионеров. Посреди палатки оставался свободным маленький участок пола с несколькими масляными светильниками, озарявшими собравшихся мерцающим оранжевым светом. Пизон опустился на пол, почти прижавшись к Вителлию щекой к щеке. Он тут же узнал трех солдат из их центурии и приветствовал их кивком; они ответили тем же.