Элисон Винн Скотч - Мелодия во мне

Наверное, Алисия, медсестра, дежурящая на посту, услышала мои безутешные рыдания. Она торопливо входит в палату, осторожно вытирает щеки, прочищает мой нос.

– Что-нибудь еще, моя дорогая? – ласково спрашивает она меня.

– Ничего! – всхлипываю я. – Мне ничего не надо, и никто мне не поможет!

Сестра молча берет дистанционный пульт управления, отключает музыку и снова переключает телевизор на новостной канал, который я смотрела перед приходом Рори.

Потом она долго гладит мою спину, пока я не перестаю плакать. Я тупо смотрю перед собой, мало что соображая, но вдруг спохватываюсь:

– Позвоните, пожалуйста, моей сестре.

– Конечно! Сию минуту! – Медсестра хватает трубку и торопливо набирает номер Рори, а потом подсовывает телефон поближе ко мне.

– Рори! Это я! – выдыхаю я в трубку, заслышав голос сестры на другом конце провода. – Послушай! А какой я была раньше?

– Что ты имеешь в виду? – растерянно спрашивает сестра, и голос у нее такой, какой бывает у человека, когда его растолкали посреди ночи. – Ну да! Ты была моей старшей сестрой. Мы с тобой вместе работали в художественной галерее. Я же тебе рассказывала об этом.

– Да, да! Все это я помню! Но сейчас я о другом . Какой я была? Что за человек? Например, с кем я гуляла в юности? Тот парень на фотографии…

– Ах, это! Хм! – На другом конце провода повисает короткая пауза. – Кажется, его звали Майкл Лумис. Да, припоминаю! Он еще занимался борьбой.

– То есть мы с ним встречались, да? Гуляли по вечерам? А может, и выпивали вместе… или ходили купаться голышом, или творили какие другие глупости…

Я слышу жизнерадостный смех сестры в трубке. И это несмотря на ее полусонное состояние.

– Ах, Нелл! Ради всех святых! О каких таких глупостях ты толкуешь? – Она снова замолчала. – Впрочем, я мало что помню и едва ли я тогда была в курсе, чем вы там занимались на своих свиданиях. Как-никак я тогда училась в младших классах. Но готова поспорить на что угодно, что никакими такими глупостями вы не занимались! И уж точно не обжимались по углам и не ныряли голышом в воду!

Я тяжело вздыхаю. Невероятно! Этого не может быть! Нет и еще раз нет! Я гуляла ночами напролет, каталась вместе со своим парнем в автомобиле с открытым верхом, и мы с ним творили под луной всяческие глупости.

– То есть ты хочешь сказать, что моя жизнь была совсем не такой, как показана в «Друзьях»? Наполненной событиями, бурлящей, интересной!

А сама я какая была? Унылая? С ужасными волосами и нелепой прической на голове? Додумываю я уже про себя.

– Ты имеешь в виду этот ситком? – снова заливается смехом Рори. – Ну начнем с того, что никто из нас не ведет такую жизнь, какой живут герои этого сериала. Поэтому-то мы все и смотрим его с таким удовольствием.

Я слышу, как хрустят простыни под ее телом, когда она переворачивается на другой бок.

– С твоих слов я понимаю, что я всегда была весьма рассудительной особой. Из тех зануд, которые любят все раскладывать по полочкам и могут заговорить кого угодно. Я права? То есть ничего общего с теми девчонками, которые всегда готовы к приключениям?

И в этот момент я почему-то вспоминаю Андерсона. Вот из кого энергия буквально брызжет! Бьет ключом… Стоит ему появиться, и он тут же заполняет собой все пространство. Потом я думаю о героинях сериала «Друзья», о Монике и о Рейчел. Пытаюсь представить себе, как все было у меня. Хочу заставить себя поверить в то, что так оно и было. Неужели я даже никогда не смеялась? Вечно сидела с насупленным видом? А я хочу вспомнить, как я смеялась! Более того! Я хочу, чтобы именно через смех ко мне вернулась вся моя прежняя жизнь, будь она трижды неладна!

– Ну не зануда, конечно. Но девочкой ты была серьезной. Хотя это нам всем в тебе и нравилось. Ты была серьезной и надежной. Из тех, на кого всегда и во всем можно положиться. С твоим мнением считались, его ценили. Кстати, именно из-за своей серьезности ты и отправилась изучать право.

– Право?!

– А ты не помнишь?!

– Рори! Умоляю! – Я снова подавляю тяжелый вздох. – Сколько раз тебе повторять! Если я что-то спрашиваю, значит, я этого не помню! Понятно?

– Хорошо-хорошо! Только не сердись, пожалуйста!

Какое-то время мы обе молчим. Напряжение буквально витает в воздухе. Но вот я успокаиваюсь и снова начинаю говорить:

– Получается, что я была юристом .

Но что-то здесь не стыкуется. Я нутром это чую.

– Нет! Ты проработала по специальности всего лишь года полтора, не более. А потом мама подыскала тебе работу у одной из своих приятельниц. Она была исполнительным директором сериала «Живем всего лишь раз!».

– Мыльная опера? – спрашиваю я, чтобы удостовериться, что я права. Я уже успела посмотреть ее за долгие часы вынужденного бездействия здесь, в палате.

– Ну да! Мыльная опера! – раздраженный вздох на другом конце провода. Оказывается, ты еще можешь довести собеседника до белого каления.

Рори снова вздыхает и добавляет:

– Ты отлично справилась со своей работой. Это все, что я могу сказать по этому поводу. Вскоре ты там возглавила офис. На твои плечи взвалили всю бумажную работу, плюс контракты, плюс работа с персоналом. Словом, все-все-все! И все это у тебя получалось отлично. Знаю это не со слов других. Сама могу судить о том, как ты работала в галерее. Наверное, потому-то, что ты уже поднаторела в управленческих вопросах, ты и согласилась в конце концов перейти на работу в галерею. А еще потому, что папа всегда твердил, что у тебя острый глаз и из тебя может получиться что-то очень значительное.

– Такое же значительное, как он? – Я приподнялась повыше и глянула в окно. Может, вот он, мой пароль! Ключ к разгадке собственного прошлого! Да-да! Из меня точно могло получиться что-то значительное!

– Да! – подтверждает мои мысли сестра. – В тебе есть все задатки, чтобы стать такой же великой, как наш отец. Хотя пока тебе, конечно, еще далеко до него. – От этих слов я снова втягиваю голову в подушку. Ах так? – Не хочу тебя обижать! Пойми меня правильно! – тараторит сестра на другом конце провода. – Просто наш папа – он никогда не был вполне доволен собой. Понимаешь? И от тебя он тоже ждал чего-то такого особенного, что ли. Музыка была твоей стихией. Всегда! Не понимаю, почему он не позволил тебе сосредоточиться именно на музыке.

Рори умолкает на полуслове. По всей вероятности, решила, что сболтнула лишнее.

Какое-то время я бездумно пялюсь в потолок. И вдруг неожиданно для себя самой даю клятву: в этой жизни, в этой новой своей жизни я обязательно стану великой. Или хотя бы значительной. Я просто обязана это сделать! Хотя бы уже потому, что осталась в живых. А сто пятьдесят два других пассажира нашего злополучного рейса – нет. Вот он, мой шанс! Моя кнопка, с помощью которой я снова отмотаю свою жизнь назад. Моя кнопка быстрой перемотки! Да, я все должна делать быстро! Еще быстрее… Это единственная возможность переломить ситуацию и начать все сначала.