Джессика Кнолл - Моя любимая сестра

Келли была второкурсницей в Дартмутстком, училась за границей в Марокко, когда у мамы случился второй инсульт. Мне было пятнадцать, я сидела в отремонтированном подвале и притворялась, что работаю над школьным проектом, когда на самом деле общалась в секс-чате. Это Келли познакомила меня с ним. Однажды забыла выйти из своего аккаунта, и я, открыв браузер, наткнулась на ее ник, PrttynPink85, и узнала, что ее амбиции не заканчивались за порогом классного кабинета! Я была поражена, главным образом потому, что, несмотря на отсутствие правил в нашем доме, Келли ни с кем не встречалась. Вообще, ни с кем. Предполагалось, что Келли больше интересует генетика микроорганизмов или какую еще фигню изучают на углубленной химии, чем парни. Моя сестра отправилась на выпускной со своим лучшим другом Мэгзом и вернулась домой рано с жирным пакетом из McDonald’s в руках. Оглядываясь назад, я понимаю, что Келли просто использовала уловки. Наша мама ясно дала понять, что старшая школа существует для того, чтобы поступить в лучший колледж, а не для футбольных игр и веселья. И поэтому сестра отправилась в университет Лиги плюща сексуально озабоченной девственницей с роскошным телом и кучей знаний, полученных благодаря досугу. Не стоило удивляться, когда два года спустя она отправилась на траходром в Марракеш.

Второй мамин инсульт был незначительным, как и первый. Она настояла на том, чтобы Келли осталась за границей.

Два дня спустя она встала, чтобы сходить в туалет, а когда мыла руки, ее прикончила легочная эмболия. Ей бы понравилось, что это произошло после того, как она надела трусы – мама стыдилась своей задницы. В каком-то смысле я благодарна ей за то, что она настроила меня всегда идти против ее ожиданий. Уверенность в своем теле дается тяжело. Подростковое сопротивление закаляет.

Мы с папой позвонили Келли, чтобы сообщить ужасные новости, а потом позвонили еще раз… и еще… и еще. За недели, предшествующие маминой смерти, с ней стало невероятно сложно связаться, хотя родители подключили ей самый дорогой международный тарифный план, предложенный AT&T . Мы оставляли сообщения, говорили, что нам нужно срочно с ней поговорить. Похоже, она поняла все по нашим голосам, потому что не перезванивала. Она так и не перезвонила.

Мы связались с ее профессором, и тот сказал, что Келли уже два дня не посещала занятия.

Для большинства студентов это в порядке вещей, но для Келли – ВЫЗЫВАЙТЕ НАЦИОНАЛЬНУЮ ГВАРДИЮ. Благодаря ее соседке по комнате мы смогли проследить ее до квартиры диджея из американской забегаловки, которого звали Фэдом. Мы с папой отложили похороны и вылетели в Марракеш, чтобы вырвать мою паиньку-сестричку из лап тридцатидвухлетнего мужика, который носил крошечные желтые очки и двойной кулон из ракушек. Фэд не был марокканцем, он ребенком эмигрировал из Нигерии, и это все, что знает о нем Келли. Я решила, что в другой жизни, жизни, когда он не одевался как стареющий виджей с MTV, отрывающийся с молодежью на весенних каникулах, Фэд без фамилии, наверное, изобрел вакцину от полиомиелита и еще, возможно, мидол. Потому что как еще объяснить Лайлу?

Стоило поблагодарить Фэда не только за мою племянницу, но и за то, что так оттарабанил мою сестру. Потому что, не сделай он этого, у меня не было бы причин лететь в Марокко, и тогда не родилась бы идея SPOKE . Так что, по-видимому, это спорный вопрос, что сейчас о нашей жизни подумала бы мама. Потому что все обернулось бы совсем не так, если бы она не умерла, а Келли не пропала.

Поезд с грохотом въезжает на станцию «23-я улица». Смотрю на время на телефоне. Я и так уже опоздала, пять минут ведь ничего не решат, если я метнусь на Третью авеню за бубликом? На площадке вряд ли будет что-то съестное. До съемок всего месяц, эти сучки следят за каждой калорией.

В конференц-зале занята только половина мест, но съемочная команда все равно замкнула круг за столом, пропуская стулья. Справа от Келли стоят два пустых, слева – три. Она пытается делать вид, будто ей плевать, что никто не хочет сидеть рядом с ней, но я буквально ощущаю ее беспокойство. Серьезно, когда у моей сестры стресс, она источает запах квашеной капусты.

Лиза, наш исполнительный продюсер, сидит на своем месте во главе стола. Увидев меня, она опускает телефон и перебивает полевого продюсера. Говорят, что на деловых встречах женщин перебивают в пять раз чаще, чем мужчин. Интересно, насколько увеличивается это число, когда в комнате Лиза Гриффин.

– А вот и мисс «мое время важнее вашего». На ее банковском счету двадцать миллионов, а она не может позволить себе чертов Rolex .

Вообще-то, у меня 24,3 миллиона, и они в холдинге LLC , но я не исправляю Лизу. Она с легкостью может съесть меня на завтрак, если не позавтракает. Два года назад она начала пить протеиновые коктейли Джен и танцевать с килограммовыми гантелями у Трейси Андерсон. Теперь она в основном носит кожаные штаны и кажется меньше и вреднее обычного. Ее бесит моя дружба с Джесси, и я уверена, она думает, что я обошла ее, чтобы включить Келли в шоу. Как иронично.

– Мне очень, очень жаль, – говорю я и, подняв сумку над головой, проползаю между стеной и столом к Келли. – Утром в студии произошел технический сбой.

– Спасибо, что разобралась, – благодарит Келли, словно я сделала ей одолжение, разбираясь с проблемой моей собственной компании. Что-то в ее внешнем виде заставляет меня присмотреться получше, и дело не в том, что она переборщила с туфлями с ремешком на лодыжках и топом с открытым плечом, в то время как Лорен и Джейн, которые сидят напротив нее и попивают кокосовую минералку, выглядят так, словно проснулись в этих странных джинсах. Фу, кому вообще нравятся кокосы? Не могу решить, то ли меня смущает, то ли нравится сексуальный наряд Келли для третьего свидания. ( Это не твоя лига. Я же говорила ). Стоит ли мне завести разговор о стилисте или оставить все как есть?

Разберемся с этим позже, потому что сейчас меня больше беспокоит то, что Стефани тоже опаздывает. Не стоит – не стоит! – но я сержусь. В первых сезонах Стефани часто задерживала съемки из-за того, что ей либо не нравилась ее прическа, либо съемка начиналась в десять, что для нее рановато. В прошлом сезоне она взялась за ум, получив от зрителей прозвище Дрыхфани, они жаловались в Твиттере и Инстаграме, что она стала скучной, что она неестественная . Дрыхфани нанимает целую команду красоты – парикмахера, визажиста, личного стилиста, – и вместе они каждый сезон создают ее . Дрыхфани стремится соответствовать отлично состряпанному образу женщины, полностью задействованной в жизни и в успешном бизнесе. Между тем Стефани презирает читателей, которые наслаждаются ее фиговой серией, с подросткового возраста периодически сидит на антидепрессантах, ее брак пронизан изменами, а первый взнос за особняк ей преподнесли в качестве свадебного подарка. Зрители не находили с ней связь, потому что из ее прически не выбивается ни один волосок. Чтобы люди знали, что под всем этим есть человек, необходимы какие-то недостатки, но она так и не смогла заставить себя обнажить свои настоящие изъяны. Ее агент даже договорился, чтобы в контракт внесли пункт, что нельзя снимать ее дом снаружи – якобы в целях безопасности. На самом же деле она стесняется того, что живет рядом с химчисткой. Но без этого соседства особняк стоил бы на несколько миллионов дороже, и еще на несколько миллионов дороже, если бы находился на одно авеню западнее Первой. Как я уже говорила, в Нью-Йорке сложно быть богатым, даже для Стефани Клиффордс.