Кейси Уэст - Повезет в любви

По дороге домой я прокашлялась и сделала заявление:

– Знаю, вы сказали, что это мои деньги, а не ваши, но я хочу дать каждому по миллиону долларов. И Бо тоже. Также хочу расплатиться за дом и студенческие займы Бо, чтобы ему не пришлось искать работу, пока он доучивается.

Папа посмотрел на меня в зеркало заднего вида, а мама развернулась на пассажирском сиденье.

– Милая, возможно, тебе стоит посоветоваться с финансовым советником, узнать, что именно тебе надо предпринять до того, как ты их раздашь, – сказала мама.

– Как бы там ни было, я хочу сделать хотя бы это. И вы мне позволите, да ведь?

– Позволим? – спросил папа. – Тебе теперь восемнадцать. Это твой выбор.

– И я его сделала.

Мама потянулась к моей руке. Я взяла ее ладонь, а она сжала мою.

– Это очень щедро с твоей стороны, Мэдди, – произнесла она хрипло.

– Да, спасибо, – добавил папа. – Это снимет с нас большое бремя.

Об этом я и мечтала.

– И с Бо тоже. Это изменит его жизнь, – сказала мама.

Я на это надеялась, потому что мне казалось, нам не хватало крупных перемен. Мама повернулась к дороге, потянулась к папе и положила ладонь на его колено. Он тут же накрыл ее своей, убрав руку с руля. Я улыбнулась. Отличное начало.

Вернувшись домой, я остановилась у двери Бо. Шел двенадцатый час утра, но он, наверное, еще спал. Я тихонько постучалась, но ответа не последовало. Снова постучалась. Не дождавшись ответа, я повернула ручку. Дверь со скрипом открылась, и я вошла. Включила свет. Бо заворчал и прикрыл глаза. На тумбочке стоял пузырек с лекарством от простуды.

– Ты заболел? – спросила я.

Он пробормотал что‐то нечленораздельное.

– Бо. – Я потрясла его за плечо. – Проснись.

– Что? Чего тебе?

Я подняла лекарство. На дне большого пузырька остался всего сантиметр фиолетовой жидкости.

– Ты заболел? – снова спросила я.

– Что? Нет. Оно помогает мне заснуть. Можешь выключить свет?

Я подчинилась.

– Можно с тобой поговорить?

– А разве не это ты сейчас делаешь?

– Смешно. Не будь идиотом, а то не получишь подарок.

– Какой подарок?

– Слушай, знаю, мама вчера сказала, что эти деньги мои…

Бо сел и потер глаза.

– …но я хочу с тобой поделиться. Хочу дать тебе миллион долларов и расплатиться с твоими займами.

Бо подтянул к себе колени и уткнулся в них носом. Я не видела его лица, но надеялась, что таким образом он выражал свою радость. По тому, как тряслись его плечи, я даже подумала, что он плачет. Но в комнате было темно, и мои глаза, возможно, обманывали меня, потому что он поднял голову, и я увидела на его лице улыбку.

– Мэдди, спасибо. Ты понятия не имеешь, что это для меня значит.

– Кажется, имею. И я рада, что тебе это поможет. Ты сможешь закончить университет, верно? Вернуться к своим друзьям. Даже переехать в общежитие, если захочешь.

Он встал и заключил меня в объятия. Я ответила на них, но через некоторое время отстранилась.

– Тебе надо принять душ.

Он засмеялся и снова попытался меня схватить. Я закричала и выбежала из комнаты, а он последовал за мной. Поймав меня и еще раз обняв, он сказал:

– Ты самая лучшая сестра на свете.

Я улыбнулась:

– Но тебе действительно нужно в душ.

Несколько минут спустя, когда я опустилась на свою кровать, мое сердце готово было разорваться. Пожалуй, теперь можно не волноваться из‐за семьи. Мой выигрыш все исправит.

Я НЕ ЗНАЛА, как сообщить о выигрыше подругам или кому‐то еще. Эй, я теперь миллионер, поэтому… знаете, просто относитесь ко мне, как всегда. Ничего не изменилось. Я и правда не чувствовала особой разницы. Стало легче, это точно. Будто с моих плеч сняли груз, который многие годы на них давил. Приятное ощущение. Потрясающее. Но это все равно была я. Все та же Мэдди. Деньги не изменят того, кто я такая.

Был вечер понедельника. Мы доели ужин навынос, заказанный в дорогом французском ресторане, в каком я прежде не бывала и название которого ни за что бы не смогла произнести. Я лишь знала, что никогда прежде не тратила на стейк пятьдесят долларов. Он оказался вкусным. Теперь я лежала на кровати в своей комнате, смотрела в потолок и пыталась вспомнить, была ли когда‐нибудь настолько счастливой.

Раздался стук в дверь, и я села.

– Войдите.

– Пришла Блэр, – сказала мама, заглядывая внутрь.

– Блэр?

– Да, у тебя же есть подруга с именем Блэр, верно? Или это было в твоей прежней жизни?

Я улыбнулась:

– Просто я ее не ждала.

– Сказать ей, чтобы вошла?

– Да, конечно. Спасибо, мам.

Я сделала глубокий вдох. Блэр слышала, что я что‐то выиграла? Объявляли ли об этом сотрудники лотереи? Разместили ли эту информацию в твиттере, не предупредив меня? Надо было сразу же сказать подругам, чтобы не узнали об этом из соцсетей.

Но на лице Блэр, когда она появилась на пороге моей комнаты, не было написано: «Ты только что выиграла в лотерее, как мы это отметим?» Она была обеспокоена.

– Мне так жаль, – сказала она.

– Что? Почему?

– Из-за твоего дня рождения.

Точно. Я почти забыла про свой день рождения.

– Пришлось отвезти бабушку в больницу.

– О нет. Она в порядке?

Блэр закатила глаза:

– Она думала, у нее сердечный приступ, провела в приемном отделении ночь, а оказалось, что это всего лишь изжога. Ты можешь в это поверить?

Я рассмеялась. После выигрыша в лотерею стало намного легче прощать людей.

– Могла хотя бы позвонить или написать. Я волновалась.

– Я забыла телефон дома, а мы с родителями вернулись только утром. Я собиралась спать целый день, поэтому отправила тебе сообщение, но ты не ответила.

– Да, я вроде как на тебя злилась.

– Я так и поняла. А что насчет сообщений, которые я отправила сегодня?

– Сегодня? – Я осмотрелась в поисках телефона, но нигде его не обнаружила. После новости о выигранной лотерее я даже ни разу не взяла его в руки. – Вероятно, лежит где‐то с разряженной батареей.

– Значит, ты не получила сообщения от Элиз.

– Нет, не получила. У ее бабушки тоже была изжога?

Блэр приобняла меня:

– У тебя был самый дурацкий день рождения на свете. Прости.

Это не было ответом на мой вопрос.

– Что с ней случилось?

– МЧ заболел. Блевал и все такое.

– Элиз тоже заболела?

Она поморщилась.

– Она бросилась ухаживать за ним. Приносить суп и вытирать лоб. Теперь ей охота поступать в медицинский.

В моем горле образовался ком, и я попыталась его сглотнуть. Ну ладно, от выигрыша в лотерею становится ненамного легче прощать.

– Могла бы написать.

– Ну а теперь она болеет. Не ходила сегодня в школу.

– Отстой.

– Я бы сказала, карма.

Я ударила Блэр по руке, и она засмеялась:

– Да, отстой. Но не такой отстой, в какой превратился твой день рождения. Мне правда очень жаль.