Мэгги О`Фаррелл - Исчезновение Эсме Леннокс

– Ты ведь не уходишь? – спрашивает он.

– Ухожу.

– Не надо. – Он встает на колени и обнимает ее за талию. – Не сейчас. Я сказал Джине, что задержусь. Мы можем заказать сюда ужин. Ты проголодалась?

Она расправляет воротник его рубашки.

– Мне пора.

– Айрис, я хочу с ней развестись.

Айрис на мгновение застывает. Пытается встать со стула, но он не пускает.

– Люк…

– Я хочу развестись с ней и быть с тобой.

Она теряет дар речи. А потом один за другим отдирает его пальцы от своей талии.

– Люк, бога ради… Не надо об этом. Мне пора.

– Нет. Останься. Нам надо поговорить. Я так больше не могу. Я схожу с ума, притворяясь, что у нас с Джиной все хорошо, когда каждую минуту отчаянно мечтаю…

– Люк! – повышает она голос, стряхивая свой волос с его рубашки. – Я ухожу. Мы с Алексом собирались в кино…

Люк недовольно опускает руки.

– Ты сегодня встречаешься с Алексом?

Люк с Алексом виделись всего однажды. Айрис встречалась с Люком примерно с неделю, когда в ее квартиру неожиданно заявился Алекс. Стоило Айрис завести нового ухажера – и Алекс тут как тут. Она была готова поклясться, что у брата развилось особое шестое чувство на ее любовников.

– Это Алекс, – раздраженно процедила она, возвращаясь тогда с ним на кухню, – мой брат. Алекс, это Люк.

– Привет.

Алекс перегнулся через кухонный стол и протянул гостю руку.

Люк встал и пожал ее. Его пальцы с широкими суставами полностью скрыли ладонь Алекса. Айрис поразилась, какие они разные, полные противоположности: Люк – темноволосый, массивный мезоморф, и Алекс, долговязый светлокожий эктоморф.

– Здравствуйте, Александр, – сказал он, – рад с вами познакомиться.

– Просто Алекс, – поправил Алекс.

– Лучше – Александр.

Айрис взглянула на Люка. Он что, специально? Рядом с двумя высокими мужчинами она вдруг почувствовала себя совсем маленькой.

– Его зовут Алекс, – резко вмешалась она. – А теперь садитесь, и давайте выпьем.

Люк сел. Айрис достала из буфета бокал для Алекса и налила всем вина. Люк смотрел то на нее, то на Алекса. А потом улыбнулся.

– Что такое? – вскинула брови Айрис, ставя бутылку на стол.

– Вы совсем не похожи.

– А с чего бы нам быть похожими? – спросил Алекс. – Мы же не кровные родственники.

– Я думал… – замялся Люк.

– Мы сводные, – объяснил Алекс, глядя Люку в глаза. – Мой отец женился на ее матери.

– А, – протянул Люк. – Понятно.

– Разве Айрис не сказала? – Алекс потянулся за бутылкой.

Когда Люк вышел в туалет, Алекс откинулся на спинку стула, закурил сигарету, оглядел кухню и стряхнул со стола пепел. Айрис молча смотрела на него. Да как он смеет сидеть тут, поправлять воротник и рассматривать светильники на стенах? Она свернула в жгут тканевую салфетку и сильно стукнула Алекса по руке.

Он стряхнул пепел с рубашки.

– Больно, – заметил он.

– Хорошо.

– Ну и… – Алекс затянулся.

– И что?

– Симпатичная рубашка, – ответил он, глядя в сторону.

– У меня или у него?

– У тебя. – Он взглянул ей в лицо. – Конечно, у тебя.

– Спасибо.

– Он слишком высокий, – сказал Алекс.

– Слишком высокий? – повторила она. – О чем ты?

Алекс пожал плечами.

– Не знаю… Я вряд ли смог бы договориться с кем-то настолько выше меня ростом.

– Глупости.

Алекс затушил сигарету в пепельнице.

– Позволено ли мне спросить, как… – он неопределенно помахал рукой, – …обстоят дела?

– Нет, – быстро ответила она и прикусила губу. – Нет никаких дел.

Алекс приподнял брови. Айрис потуже свернула салфетку.

– Отлично. Не хочешь, не говори. – Он кивнул в сторону двери, за которой слышались звуки шагов по дощатому полу. – Твой красавчик возвращается.

Эсме ссутулилась за письменным столом в учебной комнате, опустив голову на руку. Напротив Китти спрягает в тетради французские глаголы. Эсме не смотрит на приготовленные для нее задачи по арифметике. Она наблюдает за пылинками, танцующими в солнечных лучах, рассматривает белый ровный пробор на голове Китти, завитки и волнистые линии, текучие, будто вода, на деревянных досках стола, ветви олеандра в саду за окном, едва заметные полукружия у основания своих ногтей.

Китти скребет пером по странице, время от времени сосредоточенно хмурится и вздыхает. Эсме бьет каблуком по ножке стула. Китти не обращает внимания. Эсме бьет снова, сильнее, и Китти поднимает голову. Ее губы раздвигаются в улыбке, и между ними на мгновение показывается язык – как раз чтобы заметила Эсме, но не заметила гувернантка, мисс Эванс. Эсме широко улыбается.

Она сводит глаза к переносице и втягивает щеки. Китти прикусывает губу и отводит глаза.

Однако, стоя спиной к письменному столу и глядя в сад, мисс Эванс певуче произносит:

– Надеюсь, упражнения по арифметике почти закончены.

Эсме смотрит на цепочки цифр, знаки плюс и минус. Рядом с двумя полосками, которые означают знак равенства, ничего нет – темная пустота. Внезапно на нее нисходит вдохновение. Отодвинув грифельную доску, она соскальзывает со стула.

– Можно мне выйти? Пожалуйста, мисс Эванс, можно мне выйти?

– По какой причине?

– Мне… кхм…

Эсме пытается вспомнить, что же она собиралась сказать.

– По естественной надобности, – не отрываясь от глаголов, произносит Китти.

– Кэтлин, разве я к вам обращаюсь?

– Нет, мисс Эванс.

– Тогда будьте добры, придержите язык.

Эсме делает глубокий вдох через нос и, очень медленно выдыхая ртом, произносит:

– По естественной надобности, мисс Эванс.

По-прежнему стоя к ним спиной, мисс Эванс кивает.

– Можете выйти. Только на пять минут.

Эсме скачет по саду, касаясь пальцами распустившихся цветов, которые растут в горшках у стены. Лепестки водопадом осыпаются ей вслед. Жара близится к высшей точке. Скоро придет время дневного сна, мисс Эванс исчезнет до завтра, а им с Китти позволят растянуться в дымке москитных сеток и смотреть на медленно кружащиеся под потолком лопасти вентилятора.

У двери столовой она останавливается. Куда теперь? Из темной кухни веет густым ароматом чая. С веранды едва слышно доносится голос матери:

– …он выбрал дорогу вдоль озера, хотя я недвусмысленно объяснила, что мы едем сразу в клуб. Ты же знаешь…

Эсме отворачивается и бредет через сад к детской, толкает сухую и горячую дверь и входит в дом. Джамила что-то помешивает, склонившись над низкой плитой, Хьюго стоит, вцепившись в ножку стула и прижимая ко рту деревянный кубик. При виде Эсме он вскрикивает, падает на пол и ползет к ней, ритмично перебирая руками и ногами.

– Привет, малыш, привет, Хьюго, – воркует Эсме.

Она любит Хьюго. Обожает его крепкие жемчужно-белые ручки с ямочками, его молочный запах. Она опускается перед ним на колени, и Хьюго хватает ее за пальцы и тянется к заплетенным в косы волосам.