Жан-Патрик Маншетт - Стрелок (сборник)

– Перестань, – прошептала она.

Терье отпустил ее, сказал:

– Раздевайся.

Анна почти полностью обнажилась.

– И трусы, – потребовал Терье.

Она сняла нижнее белье, легла в кровать и, закрыв глаза, отвернулась к стене. Терье поспешно разделся, чуть не упал, стягивая носки, и тоже залез в постель. Он не осмеливался дотронуться до Анны, потому что руки у него были ледяными. Секунду они пролежали не двигаясь. Терье вдруг заметил, что эрекция спадает. Он хотел положить холодную ладонь на бедро молодой женщины, но она толкнула его локтем и, перешагнув через него, выскочила из кровати. Анна схватила одежду, скрылась в ванной, закрывшись на замок. Терье оделся, зажег папиросу. Руки тряслись. Анна, полностью одетая, появилась снова.

– Мне надо домой, – сказала она. – Все равно это было не очень важно.

Терье ничего не ответил. Мышцы вокруг его рта напряглись. Анна подобрала стоявший на полу бокал и опрокинула внутрь. Потом с красными щеками бросилась вон из комнаты.

Докурив, Терье принял душ. Потом он покинул отель, сел в машину. Мартен отъехал в горы, в безлюдное место – заброшенный карьер – и потренировался стрелять из «Хеклер-Кох» 4. Вернулся в гостиницу и выпил восемь порций скотча. Кожа на скулах и возле глаз побагровела. В 20.30 Терье снова оставил отель и отправился в «Брассери де Флер».

Пивная была полна света и тепла. Терье, улыбнувшись, уселся за столик неподалеку от рыжей девицы в зеленом платье, которую заметил при входе. Она была маленькой и пухлой, с шапкой кудрявых волос, толстыми гладкими руками, мягкими и бледными. Рядом сидели двое парней, они наклонялись к ней, отпуская разные шуточки, от которых сами громко смеялись. Терье заказал ознакомительное меню. Обслуживал не Деде – он был занят в другой части зала и не заметил Терье.

Мартен ел, наблюдая за рыжей девицей. Блюда ознакомительного меню оказались редкостной дрянью.

Под конец ужина, проглотив несколько рюмок коньяка, Терье кинул на стол банкноты и, слегка пошатываясь, направился к рыжей девушке. Она смотрела на Мартена и слизывала красным языком расплавленный сахар со дна кофейной чашки.

– Не выйдете со мной на секунду? – спросил Терье. – Мне надо что-то сказать вам.

– Иди проспись, кореш, – отозвался один из спутников девицы.

Терье взял кофейную чашку того, кто это произнес – худого парня в костюме в клеточку, – и вылил ему на голову. Деде заметил Терье и с озабоченным видом направился к нему, держа под правой рукой круглый поднос. Парень встал, опрокинув стул, и сжал кулаки. Кофе тек у него по лицу. Рыжая девица запоздало прыснула и сразу прикусила кулак. Терье хлопнул худого парня двумя ладонями по ушам. Парень скривился, упал на колени, зажал уши руками, закрыв глаза. Он скрежетал зубами, чтобы не заорать. Из уголков век брызнули слезы. Его спутник полупривстал и медленно сел на место.

– Тебе что-то надо? – спросил Терье.

Тот отрицательно покачал головой. Деде замер на некотором расстоянии, готовый ко всему. Окрестные едоки украдкой следили за происходящим.

– Давайте сходим за пальто, – предложил Терье рыжей девушке.

– А вдруг я не хочу? – спросила она, вставая. – И вообще-то у меня нет пальто.

Терье взял ее за руку и повел за собой. Она закидывала голову назад и улыбалась. Выходя, они прошли мимо Деде.

– Только не начинай, как твой старик. Да? – сказал Мартену старый официант.

Потом Терье проснулся на всклокоченной постели, которая оказалась большим матрасом с простынями и одеялом на полу в большой белой комнате, погруженной в полутьму. За прорезями ставень было светло. Смятая одежда Мартена была разбросана по тонкому ковролину. В полной пепла тарелке извивались длинные сплющенные окурки, на стене висела афиша с Марлоном Брандо в фильме «Дикарь», электропроигрыватель вполсилы играл песню Брайана Ферри «Tokyo Joe». Терье посмотрел на часы на запястье. Два после полудня – точно не два ночи. Снаружи слышался звук моторов, в доме раздавались крики детей и звуки работающих телевизоров. Мартен встал, надел трусы. Рыжая девица вошла в комнату и наставила на него «Хеклер-Кох» 4. Терье находился в трех метрах от нее. Он хлопнул ресницами и замер совершенно неподвижно.

Девушка подошла ближе, улыбаясь и не выпуская пистолет. Когда до нее оставалось два метра, Терье сдернул за воротник свой пиджак со стула, веером махнул им в пространстве, попав по оружию и запястью девицы. Ствол отлетел в сторону и упал. Одновременно Терье в полной растяжке нырнул на пол, схватил девицу за обе лодыжки и опрокинул на спину. Голова рыжей девушки крепко стукнулась о тонкий ковролин.

– Ай! Да ты псих! – жалобно протянула она, пытаясь встать.

Терье подобрал автоматический пистолет и стоя, одним коленом на земле, навел его на рыжую голову. Он понял, что оружие не снято с предохранителя. Немного расслабился.

– Мне же больно, блин! Ты скотина! – сказала девица.

Она сидела на полу, раздвинув ноги и потирая кудрявую голову.

– Извини, – произнес Терье. – Ты меня напугала.

Он встал и засунул пушку в карман пиджака.

– Я не воровала, – объяснила рыжая, вставая и все еще потирая себе затылок, но теперь уже одной рукой. – Просто курево искала… Это что за штуковина? Ты бандит?

Ее грубо накрашенные глаза и губы виднелись в темноте как три провала на белом лице. На ней был черный акриловый халат с красными китайскими иероглифами.

– Да нет. Ты не бойся.

– Я и не боюсь.

В кухне засвистел чайник.

– Мне можно на кухню? – спросила девица.

– Разумеется.

Он вышла и вернулась с подносом, на котором стояли чашки, сахар, растворимый кофе и чайник. Терье тем временем успел одеться. Девица немного приподняла штору, чтобы в комнате стало светлее.

– Это оружие для защиты, – пояснил Терье. – По работе.

– А что у тебя за работа?

– Торговля. Случается перевозить крупные суммы. А у тебя?

– Я по электричеству, – ответила девица. Она села по-турецки возле подноса и развела в чашках кофе. – Да ладно, блин! Рабочая, – уточнила она. – Проигрыватели собираю.

– Знавал я когда-то одну вроде тебя, – заметил Терье.

– Таких хватает.

– А скажи-ка, мы ночью трахались? – спросил Терье.

– Еще как! Ты что, не помнишь?

– Не особенно. Классно со мной было?

– Ты был пьян в стельку.

– Но для пьяного в стельку – я был хорош или как?

– Отцепись, – отрезала девица.

– Пошли в кровать.

– Ну уж нет! – вскрикнула она. – Сегодня моя суббота. У меня одна суббота в месяц – выходной.

– Суббота, – повторил Терье. – Суббота? Ах да.

Он встал и вышел.

– Я поговорил с Анной, – сообщил Феликс с любезным видом. – Она в затруднении: не знает, как сказать тебе, что ты ей больше не нужен.