Софи Ханна - Идея фикс

Sophie Hannah

The lasting damage

© Sophie Hannah 2011

© Перевод на русский язык, М. Ю. Юркан, 2016

© Издание на русском языке. Оформление. ООО «Издательство Э», 2017

Вебсайт агентства недвижимости «Золотая ярмарка»

Дом на продажу: Кембридж, Бентли-гроув, 11

Жилая площадь (исключая гараж): 1979 квадратных футов [1] 1 квадратный фут равен приблизительно 0,09 кв. м, то есть жилая площадь составляет около 184 кв. м.

Метраж помещений приведен исключительно для ориентации.

Приведенные выше планы этажей дома, размеров дверей, окон и комнат являются приблизительными и дают лишь общее представление о предлагаемой для продажи недвижимости, в силу чего возможны некоторые неточности и упущения. Поэтажные планы представлены исключительно в целях рекламы для любых потенциальных покупателей, которые могут заказать точные измерения, обратившись в Королевский институт сертифицированных оценщиков. Агентство не проводило проверок действия сервисного обслуживания, бытовой техники и аппаратуры и не дает гарантии по их эксплуатационным свойствам и эффективности действия.

Суббота, 24 июля 2010 года

Меня вот-вот убьют из-за не знакомой мне семьи по фамилии Гилпатрик.

Семьи из четырех человек: мать, отец, сын и дочь.

– Элиза, Донал, Риордан и Тилли , – неожиданно сообщил мне Кит их имена, точно я жаждала быстрее покончить с формальным знакомством, чтобы узнать их получше, хотя единственное, чего мне хотелось, – это с криком выбежать из этой комнаты. – Риордану исполнилось семь лет, – добавил он, – а Тилли – пять.

«Заткнись, ради бога!» – хотелось мне завопить ему в лицо, но я пребывала в таком ужасе, что не смела даже рта раскрыть. Словно кто-то сомкнул мне уста, навечно наложив на них печать молчания, и отныне я больше никогда не смогу вымолвить ни единого слова.

Это судьба. Именно поэтому, именно так, здесь и сейчас, мне предстоит умереть. По крайней мере, я в конце концов поняла причину.

Кит испуган не меньше меня. Даже больше. Потому-то он продолжает говорить, сознавая то, что осознает любой в преддверии неминуемой жуткой кончины: соединение страха и безмолвия превращается в некую новую реальность, в тысячу раз более ужасающую, чем сумма ее слагаемых.

– Да, Гилпатрики, – произнес он, не замечая стекающих по щекам слез.

В зеркале над камином я заметила отражение двери. Она казалась меньше и дальше от нас, чем на самом деле, но я была не в силах даже обернуться и прямо взглянуть на нее. Очертаниями зеркало напомнило мне массивную могильную плиту: прямоугольник, увенчанный дугой свода.

– Мне не верилось в их существование. Сама фамилия казалась выдуманной. – Кит рассмеялся, подавив рыдание. Его била нервная дрожь, и даже голос у него дрожал. – Фамилия Гилпатрик сродни тем, что придумывают сочинители для персонажей романов. Мистер Гилпатрик. Если б только я поверил в его реальность, наша жизнь осталась бы неизменной. Мы продолжали бы благополучно жить. Если б только…

Он стоял спиной к запертой двери гостиной. Из холла донесся топот стремительных шагов, и мы оба услышали их. Они уже в доме…

Неделей раньше

Суббота, 17 июля 2010 года

Я лежала на спине с закрытыми глазами, дожидаясь, когда изменится дыхание Кита. Сама я притворялась спящей, стараясь дышать медленно и сонно, в надежде услышать такое же дыхание от него, прежде чем вылезти из постели – вдох и пауза, выдох и пауза – и попытаться развеять одно безобидное заблуждение. Неужели только я способна на такое притворство, или женщины испокон веков вели себя так, сплошь и рядом, по всему миру? Но если другие женщины и притворялись, то, должно быть, по другим, более обыденным, чем мои, причинам: допустим, какой-то плутоватой жене или подруге захотелось тайно послать сообщение очередному любовнику или украдкой выпить на сон грядущий последний, заслуживающий порицания бокал вина, сверх пяти уже выпитых. Обыденные причины. Обыкновенные потребности.

Ни одна женщина в мире не оказывалась в ситуации, выпавшей сейчас на мою долю.

На редкость глупые мысли. Нет вообще никакой особой «ситуации», за исключением той, что ты состряпала в твоем воображении. Ингредиенты: случайное стечение обстоятельств и параноидальный синдром или старозаветная викторианская идея фикс.

Но никакие уговоры внутреннего голоса не срабатывали. Поэтому, ради спокойствия, мне необходимо все проверить. Проверка не равнозначна безумию: безумием стало бы упущение возможности проверки. Ведь если, посмотрев, я ничего не обнаружу, то смогу забыть об этом, признав, что у меня всего лишь разыгралось воображение.

Согласна?

Мне не придется слишком долго ждать начала действий. Кит обычно засыпает, как убитый, вскоре после выключения света. Надо только досчитать до ста… Но я не могу. Не могу заставить себя сосредоточиться на маловажных для меня пустяках. Если бы смогла, то сумела бы вернуться в безоблачное прошлое, навсегда выкинув из головы дом № 11 по Бентли-гроув. Удастся ли мне это в обозримом будущем?

Пребывая в ожидании, я мысленно представила, что именно буду делать. Потом мои мысли переключились на нашу с Китом спальню – что она могла бы поведать о нас совершенно не знакомому с нами человеку? Большая массивная кровать, камин с чугунной решеткой, по бокам от него две одинаковые стенные ниши, где стоят два наших одинаковых гардероба. Киту нравится симметрия. Когда я предложила купить вместо нашей обычной двуспальной кровати одно ложе истинно королевских размеров, он лишь заметил, что тогда не хватит места для двух одинаковых прикроватных тумбочек. А услышав, что я буду рада пожертвовать своей тумбочкой, Кит глянул на меня так, словно я подбивала его на анархию, замыслив уничтожить весь гармоничный упорядоченный мир.

– Нельзя поставить тумбочку только с одной стороны кровати, – убежденно заявил он.

В итоге мы оба пожертвовали тумбочками.

Сначала взяв с меня обещание сохранить его слова в тайне, Кит также признался, что мог бы смириться с неудобством, если бы ему пришлось свешиваться с кровати, складывая на пол книги, часы, очки и мобильник, но спальня, лишенная «правильной симметрии», вызывала бы его неизменное раздражение.

– Ты уверен, что искренне приобщился к компании гетеросексуалов? – поддразнивая, спросила я.

– Либо уверен, – усмехнулся он, – либо притворяюсь таковым ради того, чтобы ежегодно получать присылаемые мне традиционные рождественские открытки. Полагаю, какова правда на самом деле, ты так никогда и не узнаешь.