Александр Содерберг - Сын за сына

– Да, – ответил Арон без каких-либо объяснений.

– Почему сейчас? И почему Эдуардо?

– Кто знает…

Арон сменил тон.

– Эрнст? – спросил он.

– Да? – Полная концентрация на бумагах.

– Отложи все, что в данный момент не является делом первой важности. Что нужно сделать срочно?

Эрнст придвинул очки к носу.

– Три вещи. Во-первых, дон Игнасио опять давит, хочет разобраться в деталях; настойчив, спрашивает о Гекторе, требует личного общения с ним.

– Что ты отвечаешь?

– То же, что всегда: такова договоренность, из соображений безопасности.

– Он тебе верит?

– Нет, и мне кажется, мы исчерпали все отговорки.

– Во-вторых? – спросил Арон.

Эрнст взял другой листок и заговорил о других делах. Речь шла об индустрии фальсификаций, где они вкладывали большие деньги в поддельные продукты, фирменные марки и лекарства, о людях из биржевого предприятия, которых использовали в качестве источников информации.

София один раз прокрутила кольцо на безымянном пальце правой руки.

Она занималась этим полгода – слушала их разговоры, делала то, что просили. Ездила в командировки и встречалась с людьми, которых презирала. Большинство – взрослые мужчины с интеллектом ребенка, полные банальностей и исключительно бездарно игравшие роли плохих парней.

Она тоже играла роль кого-то, кем не являлась. Успокаивала и уверяла, что Гектор чувствует себя хорошо и контролирует все из секретного места. Но она лгала. Изменений в лучшую сторону не было, Гектор не вел управление из убежища. Он по-прежнему был в коме. Управлением занимался Арон. Но были еще Эрнст, Лежек и сама София – сборная солянка. Все ради того, чтобы держать тонущий корабль на плаву.

София ненавидела свое положение. Вечером, когда она ложилась спать, и утром, когда просыпалась, ее преследовал страх. София не хотела участвовать, но выбора у нее не было. Арон ясно дал ей это понять. Парадокс заключался в том, что, несмотря на это, она чувствовала себя уверенно и в безопасности, как будто находилась среди друзей. Особенно с Лежеком. Он постоянно был рядом, прикрывал ее, всегда напоминал о ситуации в данный момент, о положении, предупреждал об опасности. Конечно, ее безопасность была иллюзорной.

Краем уха София услышала свое имя. Оно вернуло ее в реальность, из слабого динамика с потрескиваниями слышался голос Арона.

– …София? Возьми телефон.

Она подняла трубку со стола, отключила громкую связь и приложила телефон к уху.

– Да?

– Я хочу, чтобы ты назначила встречу дону Игнасио .

– Зачем?

– Чтобы успокоить их. Рассказать о ситуации, не раскрывая деталей. – Он говорил, пытаясь подавить напряжение. – Они нужны нам как союзники, но мы не можем расширяться, не сейчас. Попроси их потерпеть. Повысь оплату, если нужно.

– Эрнст им уже говорил это, неоднократно.

– Скажи еще раз.

– Ничего не изменится.

Слова повисли в воздухе.

– Нам нужно время. Вот в чем разница. Позаботься об этом.

– Не очень хорошая идея, Арон.

– А, по-моему, хорошая.

София услышала нотки отчаяния в его голосе. На нем лежала ответственность слишком за многое; слишком многое он должен был контролировать.

– Где я должна с ними встретиться?

– Ты поедешь к ним. Попроси Эрнста организовать встречу.

– В Колумбию?

– Они там живут.

Тело лежало пластом на паркете лицом вниз, между лопаток торчал нож, рядом с мужчиной на полу оказалось одеяло с кровати. Он был голый или почти голый – покинул мир в том же виде, в каком пришел в него, если не считать пары белых спортивных носков на ногах.

Антония Миллер размышляла над тем, что видела. Кровь из ножевой раны почти не текла. А положение тела? Она присела на корточки и стала рассматривать труп с разных углов. Был ли он ранен в кровати, когда спал? Возможно, проснулся и упал на пол, перед тем как умер? Или его ранили на полу…

Вспышка камеры ослепила ее, затем друг за другом без пауз последовало еще несколько вспышек. Криминалист писал протокол; казалось, он никогда не закончит. Антония встала и обвела глазами комнату. Картина: Элвис в роли бармена, Дин, Хамфри и Мэрилин за барной стойкой. На другой стене над комодом плакат в рамке с грязным оргстеклом: баскетбольная команда, много звезд и полосок, напечатанные автографы – «Гарлем глобтроттерс» [2] «Гарлем глобтроттерс» – американская баскетбольная выставочная команда, сочетающая в своих выступлениях элементы спорта, театрального шоу и комедии. 1979 года. Полка из сосны с парой старых фильмов о Грязном Гарри [3] Герой одноименного американского фильма 1971 г. с Клинтом Иствудом [4] Знаменитый американский актер, снимавшийся преимущественно в боевиках. и кассетами с трансвестит-порно.

Антония обратилась к записям в своем маленьком погнувшемся в заднем кармане блокноте. Имя убитого было неизвестно. Квартирой владела женщина, которая сдавала еще двенадцать квартир в городе и за городом.

– Я закончил, – сказал криминалист и вышел из комнаты.

– Спасибо, – пробормотала она.

У нее за спиной заскрипели ступени. Антония обернулась.

Там стоял ее шеф Томми Янссон, стоял и смотрел на труп. Томми принес с собой погоду – по крайней мере, его внешний вид соответствовал ей: плечи покрывала изморось, а с черной кожаной куртки стекал таявший снег. С собой он взял кое-что еще, своего верного спутника – нервное раздражение.

Томми указал большим пальцем себе за спину и нервно зашептал:

– Улица, черт возьми, односторонняя. Я подъехал не с той стороны, пришлось припарковаться и идти два квартала!

Он говорил так, как будто улица специально была сделана односторонней, чтобы только его позлить. Томми пристально смотрел на Антонию – наверное, он ждал ответа или выражения сочувствия, хотя бы солидарности. Но ничего такого не последовало.

– Томми, что ты тут делаешь? – предпочла спросить она.

Вопрос был не праздным. Последнее время он редко приезжал на место преступления.

– Услышал по радио, ехал поблизости, – невнятно ответил он, указав на труп. – Можешь взяться за это, Антония?

– Да, я ведь здесь?

– За все целиком, я имею в виду.

– Вот как?

– Ты жалуешься, что у тебя слишком много всего, – продолжал Томми.

– Нет, не много.

Из квартиры Антония и Томми ушли вместе. Когда они медленно спускались на первый этаж, старый механизм лифта скрипел.

Антония Миллер и Томми Янссон в замкнутом пространстве. Они недолюбливали друг друга. Одни в скрипящем лифте… у них было немного тем для разговора. К счастью, Антония знала, что жена Томми страдала от БАС [5] Боковой амиотрофический склероз. и была при смерти.