Адриан Дойл - Неизвестные приключения Шерлока Холмса (сборник)

Лестрейд поймал мой взгляд и подмигнул.

– А для меня их более чем достаточно! – ухмыльнулся инспектор. – И они меня не подведут. Этот рыжебородый доктор – самый настоящий убийца. Чистый дьявол. Мы знаем, что это он, да и мотив очевиден.

– Тогда почему вы здесь?

– Потому что мне недостает одной детали, весьма, впрочем, существенной. Мы знаем, кто сделал это, но не знаем как.

За время нашей поездки в Сомерсет Лестрейд задавал тот же вопрос раз пятнадцать, если не больше, пока он не начал отдаваться болью у меня в висках.

День выдался долгий и жаркий, и когда мы наконец вышли из поезда на маленькой станции, лучи заходящего солнца золотили мягко закругленные холмы Сомерсетшира. На склоне холма, за крышами деревенских домов и рядами благородных старых вязов, при одном взгляде на которые, казалось, слышалось звонкое журчание ручейков, высился большой белый дом.

– Да до него не меньше мили, – кисло заметил Лестрейд.

– Не собираюсь сразу заходить туда, – бросил Холмс. – Скажите, в деревне есть постоялый двор?

– Да, «Кэмбервел-армс».

– Тогда идемте прямо туда. Предпочитаю начинать на нейтральной территории.

– Но Холмс! – воскликнул Лестрейд. – Не понимаю, я…

– Это очевидно, – отрезал Холмс и не произнес больше ни слова до тех пор, пока мы не оказались в небольшом и чистом холле старинного постоялого двора. Там Холмс нацарапал что-то в блокноте, вырвал из него листок и разделил надвое. – А теперь, мистер Эппли, окажите нам любезность и отправьте своего слугу с этой запиской в «Отдых праведника», а вторую передайте мистеру Эйнсворту.

– С удовольствием, мистер Холмс.

– Вот и отлично. Теперь у нас есть время выкурить трубку до прибытия сюда мисс Долорес и ее жениха.

Какое-то время мы сидели молча, погруженные в свои мысли. Что касается меня, то я ни на секунду не усомнился в правильности действий своего друга, хотя и не понимал пока их цели.

– Что ж, мистер Холмс, – заговорил наконец Лестрейд, – вы тут напустили столько туману, что даже ваш друг доктор Уотсон пребывает в недоумении. Может, все же поделитесь своими соображениями?

– Никакой версии пока нет. Я просто выясняю кое-какие факты.

– И упустите преступника за этим выяснением.

– Там видно будет. Кстати, викарий, а в каких отношениях состоит мисс Долорес с вашим племянником?

– Странно, что вы вдруг заговорили об этом, – удивился мистер Эппли. – Их отношения уже давно стали для меня источником беспокойства. Впрочем, ради справедливости должен добавить, причиной тому была исключительно молодая леди. По некой непонятной мне причине она вдруг страшно невзлюбила его. И хуже всего то, что не стеснялась показывать это на людях.

– Ага! Ну а мистер Эйнсворт?

– Эйнсворт слишком добр и благороден, чтоб последовать примеру своей невесты. Принимает все ее выпады почти как личное оскорбление.

– Вон оно как. Что ж, похвально. А вот, если не ошибаюсь, и они.

Дверь скрипнула, и в комнату вошла высокая грациозная девушка. Она переводила темные сверкающие глаза с одного из нас на другого, и в этом долгом испытующем взгляде читались враждебность и даже отчаяние. За ней следовал стройный светловолосый молодой человек с ясными и умными синими глазами. Он обменялся словами приветствия с преподобным Эппли.

– Кто из вас мистер Шерлок Холмс? – осведомилась юная леди. – Ах да! Полагаю, вы раскопали какие-то новые доказательства, верно?

– Я приехал выслушать их, мисс Дейл. Я много узнал об этом деле. Кроме разве что одного. Что действительно произошло в ту ночь, когда ваш дядя… умер.

– Вы как-то особо подчеркнули слово «умер», мистер Холмс.

– Но, моя дорогая, разве он мог произнести его иначе? – Молодой Эйнсворт изобразил подобие улыбки. – Ведь головка ваша забита самыми несуразными предрассудками, вы отчего-то вообразили, что гроза, разразившаяся в ночь на вторник, могла огорчить дядю. Но ведь она закончилась до того, как он умер.

– Откуда вы знаете?

– Доктор Гриффин сказал, что умер он не раньше трех часов ночи. А до этого с ним все было в порядке.

– Похоже, вы слишком уверены в этом.

Молодой человек растерянно взглянул на Холмса.

– Конечно, уверен. И мистер Лестрейд уже знает: в ту ночь я заходил в комнату три раза. По просьбе сквайра.

– Было бы неплохо изложить все факты с самого начала. Не начнете ли вы, мисс Дейл?

– Хорошо, мистер Холмс. В ночь на вторник дядя пригласил моего жениха и доктора Гриффина отобедать с ним в «Отдыхе праведника». Весь вечер он нервничал. Я приписала это воздействию надвигающейся грозы: рокотал гром, а дядя всегда боялся грозы. Но теперь я склонна приписывать это состоянию его духа. Весь вечер дядя нервничал все больше и больше, не помогало даже чувство юмора, присущее доктору Гриффину. И тут вдруг в дерево, стоящее неподалеку в роще, ударила молния. «Мне еще домой предстоит добираться, – сказал мистер Гриффин. – Надеюсь, ничего страшного со мной в грозу не случится». Знаете, он порой бывает просто невыносим, этот доктор!

«Что ж, рад тому, что мне никуда не надо ехать, – рассмеялся Джефри. – Дом оснащен прекрасными громоотводами». И тут мой дядя вскочил с кресла.

«Мальчишка, дурак! – закричал он. – Что ты такое мелешь? Ведь прекрасно знаешь, что здесь нет ни одного громоотвода!» Дядя стоял, дрожа как осиновый лист, и взгляд у него был безумный.

– Просто не верится, что я мог такое сказать, – наивно заметил Эйнсворт. – Ну, и тут он пустился рассказывать о своих ночных кошмарах…

– Ночных кошмарах? – переспросил Холмс.

– Да. Трелони жаловался, что ночами его донимают кошмары, а душа человека не должна чувствовать себя одиноко в ночи.

– Но затем он немного успокоился, – продолжила свой рассказ мисс Дейл, – когда Джефри предложил остаться и обещал, что будет заглядывать к нему ночью. И он действительно заходил к дяде несколько раз. Когда это было, Джефри?

– Первый раз я заглянул в десять тридцать. Потом в полночь и, наконец, в час ночи.

– Вы говорили с ним? – спросил Шерлок Холмс.

– Нет. Он спал.

– Тогда с чего вы взяли, что Трелони был еще жив?

– Как многие пожилые люди, сквайр засыпал только при свете ночника. И у него в чаше на камине горело некое подобие свечи с фитилем. Голубоватым таким мерцанием. Видно было не очень хорошо, зато я отчетливо слышал его дыхание, несмотря на завывание ветра.

– Было уже начало шестого утра, – вмешалась мисс Дейл, – когда… Нет, я не в силах продолжать! Не могу!

– Успокойтесь, дорогая. – Эйнсворт не сводил с девушки напряженного взгляда. – Мистер Холмс, все это было большим потрясением для моей невесты.

– Может, я продолжу? – предложил викарий. – Уже светало, когда меня разбудил громкий стук в дверь. Из «Отдыха праведника» прислали парнишку конюшего со страшными новостями. Он рассказал, что рано утром служанка, как обычно, понесла сквайру чай. Раздвинула шторы в спальне и закричала от ужаса, увидев хозяина мертвым в постели. Я наскоро оделся и побежал к Трелони. Вошел в спальню, за мной последовали Долорес и Джефри. Доктор Гриффин, его вызвали раньше, уже заканчивал осмотр.