Роберт Гэлбрейт - Шелкопряд

Приведу пример из моего второго романа «Жертва Мелины».

«Когда они шли к Хардерельскому лесу, Лендор поднял свой точеный профиль, чтобы посмотреть, далеко ли еще до цели. Его тренированное тело, доведенное до совершенства верховой ездой и стрельбой из лука…»

– Прокрути наверх, – не выдержал Страйк, – посмотри, что еще там есть про Куайна.

Робин так и сделала; она остановилась на сообщении от двадцать первого октября.

Итак, звонит ВП, что не может со мной встретиться (опять). По семейным обстоятельствам. Чт ’о я могу сказать, кроме того, что все понимаю? Когда мы полюбили друг друга, я знала, что мне будет не легко. Не могу писать открытым текстом, скажу только, что он привязан к нелюбимой жене из-за Третьей Стороны. Это не его вина. И не вина Третьей Стороны. Жена его не отпустит, хоть это было бы лучше для всех, вот и получается, что мы заперты, как мне иногда кажется в Чистилище Жена про меня знает, но претворяется что нет. Не знаю как можно жить с человеком, чье сердце принадлежит другой, я бы так не смогла. Так же ВП говорит, что для нее Третья Сторона важней всего, даже важней чем Он. Удивительно как часто «Забота» ровняется глубокому Эгоизму.

Кто-то скажет, что я сама виновата: полюбила Женатого мужчину. Вы не сможете сказать мне ничего такого, чтобы не говорили мне подруги, сестра и Мама. Я пыталась разорвать этот круг, но могу только сказать, что у Сердца свой разум, о котором Разум не ведает. И вот сегодня я весь вечер плачу и жду, когда у меня изменится Разум. ВП сказал мне, что почти закончил свой Шедевр и что книга получилась лучше всего написанного им раньше. «Надеюсь, тебе понравится. Там есть про тебя». Что можно сказать, когда Великий Писатель упоминает тебя в своем шедевральном произведении? Он столько мне дает и я это ценю. Мы, писатели, можем впустить в свое сердце кого угодно, даже неписателя, но что бы в свою Книгу?! Это нечто. Это совсем другое.

Не могу разлюбить ВП. У Сердца свой Разум.

Ниже шли комментарии.

Что ты скажешь, если я тебе признаюсь, что он зачитал мне один отрывок? Пиппа2011.

Ты играешь с огнем Пип, мне он ничего не зачитывает!!! Кэт.

Еще не вечер. Пиппа2011 хххх

– А вот это уже интересно, – оживился Страйк. – Очень интересно. Когда Кент вчера бросилась на меня с кулаками, она кричала, что некая Пиппа собирается меня убить.

– В таком случае посмотри сюда, – заволновалась Робин, переходя к девятому ноября.

В первый день нашего знакомства ВП мне сказал: «Твоему произведению грош цена, если в нем никто не истекает кровью, хотя-бы ты сама». Как известно читателям этого Блога, я Метафорически вскрыла себе вены – и здесь и в своих книгах. Но сегодня у меня такое чувство, будто меня смертельно ранил тот, кому я привыкла доверятся.

«О, Макхит! Ты лишил меня покоя. Мне было бы отрадно видеть, как тебя пытают»

– Откуда эта цитата? – спросил Страйк.

Пальцы Робин проворно забегали по клавиатуре.

– Нашла: Джон Гей, «Опера нищего» {7} 7 …Джон Гей, «Опера нищего». – Идея сатирической пьесы «Опера нищего», действие которой происходит в среде проституток и воров, была предложена в 1716 г. Джонатаном Свифтом. Впоследствии «Опера нищего» Дж. Гея (1685–1732), цитируемая здесь в переводе П. Мелковой, легла в основу «Трехгрошовой оперы» Бертольта Брехта. Новая редакция музыки принадлежит Бенджамину Бриттену. .

– Подумать только, какие встречаются эрудитки среди тех, кто путает «также» и «так же» и без разбора ставит заглавные буквы.

– Не всем же быть гениями пера, – упрекнула его Робин.

– И слава богу. Я о таких наслышан.

– Взгляни на комментарий под этой цитатой, – сказала Робин, возвращаясь к блогу Кэтрин.

Пройдя по ссылке, она вывела на экран одно-единственное предложение.

Когда тебя вздернут на дыбу, Кэт, я своей рукой поверну рычаг.

Этот комментарий тоже был подписан «Пиппа2011».

– Пиппа – та еще штучка, верно? – отметил Страйк. – А нельзя ли узнать, на что живет эта Кент? Вряд ли эротическое фэнтези дает ей возможность платить по счетам.

– Здесь тоже не все так просто. Вот, смотри.

Двадцать восьмого октября Кэтрин написала:

Как и большинство Писателей, я вынуждена подрабатывать. Из соображений безопастности буду краткой. На этой неделе в нашем Учреждении опять усилили охрану, а значит у моего Коллеги по работе следовательно (новоявленный святоша, ханжески суется в мою личную жизнь) получил повод предложить начальству, что бы блоги и т. д. проверялись на предмет утечки информации. К счастью здравый смысл одержал верх и никакие действия не предпринимаются.

– Загадка, – сказал Страйк. – Усилили охрану… женская тюрьма? Психушка? Или мы уже подошли к промышленному шпионажу?

– А вот еще, взгляни: тринадцатое ноября.

Робин прокрутила текст вниз, до самого последнего сообщения, которое следовало за признанием Кэтрин в получении смертельной раны.

Три дня назад моя любимая сестра, которая боролась до последнего, скончалась от рака груди. Заранее спасибо всем-всем за добрые слова и поддержку.

За этим сообщением следовали два комментария, которые Робин тут же открыла.

Пиппа2011 написала:

Как печально Кэт. С любовью ххх.

На что Кэтрин ответила:

Спасибо Пиппа ты настоящий друг хххх

Высказанная авансом благодарность Кэтрин всем-всем уныло висела над этим скупым обменом репликами.

– Зачем это? – с тягостным чувством спросил Страйк.

– Ты о чем? – не поняла Робин и повернулась к нему.

– Зачем люди этим занимаются?

– Ведут блоги? Не знаю… Была же у кого-то фраза, что, мол, неосмысленная жизнь не стоит того, чтобы жить.

– Да, у Платона {8} 8 Была же у кого-то фраза, что, мол, неосмысленная жизнь не стоит того, чтобы жить. / – Да, у Платона… – Цитируется высказывание Сократа, приведенное в «Апологии» Платона. , – подтвердил Страйк, – но здесь не осмысление жизни, а сплошной эксгибиционизм.

– Ой! – Робин так вздрогнула от своей забывчивости, что облилась чаем. – Совсем из головы вылетело! Вчера, когда я уходила домой, позвонил Кристиан Фишер. Он интересуется, не собираешься ли ты писать книгу.

– Что-о-о?

– Книгу, – повторила Робин, давясь от смеха при виде перекошенной физиономии Страйка. – Автобиографию. О службе в армии, о расследовании гибели Лулы Лэндри…

– Перезвони ему, – распорядился Страйк, – и скажи, что нет, я не собираюсь писать книгу.

Осушив свою кружку, он направился к стойке для одежды, где рядом с его черным пальто теперь появилась видавшая виды кожаная куртка.

– Насчет сегодняшнего вечера не забыл? – предчувствуя недоброе, спросила Робин.