Эйми Моллой - Идеальная мать

– Все хорошо? – перед Колетт внезапно возникла Нэлл с меню в руках, закрывая собой Уинни.

– Да-да, я просто шла в туалет.

– Я хотела спросить, не голодная ли ты, могу тебе что-нибудь заказать.

– Нет, спасибо, я ела, – ответила Колетт. Нэлл направилась к официантам, а Колетт посмотрела на бар.

Их уже не было.

Она обвела взглядом в толпу и двинулась к туалету. Пробравшись мимо теснящихся у поля для бочче людей, встала в очередь за тремя почти одинаково одетыми девушками, уткнувшимися в телефоны. Колетт встряхнула головой. Это какой-то знакомый Уинни, решила она. А тревожно ей потому, что она выпила и очень устала. Просто голова ее подводит, у нее так часто бывало в последнее время. Вот, например, сегодня утром она машинально налила в бутылочку Поппи кофе.

Выйдя из туалета, она направилась на улицу, чтобы позвонить Чарли. Он сказал, что Поппи спит, а он работает над последними правками своего романа.

– Не торопись, – сказал он. – У меня все под контролем.

Она вернулась к столу, села рядом с Фрэнси и увидела, что рядом с тем местом, где сидел Одди, за стоявшей на столе липкой стеклянной банкой с острым соусом лежит телефон.

– А где Одди? – спросила она у Фрэнси.

Та убрала свой телефон в сумку.

– Ушел.

– Как это? Когда?

– Только что. Так странно, он почему-то очень торопился. Сказал, срочно нужно домой.

– Да, непонятно. Я сейчас выходила, звонила Чарли, но Одди не видела. – Колетт потянулась за телефоном. – Он забыл телефон.

Нэлл вернулась, в руках у нее было две тарелки дымящейся горячей картошки фри.

– Как же можно подавать картошку без уксуса? – сказала она и села на свое место. – В Англии это считается государственным преступлением. – Она посмотрела на Колет: – Серьезно? Сначала Уинни не отрывалась от телефона, а теперь и ты туда же? Мы что, для этого сюда пришли, в телефонах сидеть?

– Это не ее, – сказала Фрэнси, отодвинула от себя картошку и взяла стакан с водой. – Это Одди забыл.

– Вообще-то нет, это телефон Уинни, – Колетт перевернула телефон и показала им заставку с Мидасом. – Тут, кстати, в чехле ключ.

– А где она? Она пошла к бару за выпивкой, с тех пор я ее не видела, – сказала Фрэнси.

Колетт смахнула экран, там появилось размытое видео, светящееся светло-салатовым цветом:

– Так, а это что? – Она снова показала телефон Нэлл и Фрэнси. – Это спальня Мидаса?

Фрэнси выхватила телефон у Колетт:

– Это видео. Это его кроватка.

– Дай-ка посмотреть – сказала Нэлл. Фрэнси замешкалась. – Фрэнси, дай взглянуть, кажется, это то приложение. – Нэлл слизнула соль с пальцев и взяла у Фрэнси телефон. – Да, это оно. Я знакома с разработчиком.

– Правда? – спросила Фрэнси. – А откуда ты его знаешь?

– Мы вместе работали в Вашингтоне после университета, занимались обеспечением информационной безопасности. Классное приложение. Можно следить за ребенком через видеоняню, если телефон подключен к вай-фаю.

– Я слышала об этом, – сказала Фрэнси. – Называется «Ку-ку!». Я думала даже купить, но оно стоит где-то двадцать пять долларов. Я решила, что платить такие огромные деньги за приложение просто безумие.

– Безумие – это целый вечер смотреть вот на это, дурного качества видео с кроваткой Мидаса, – сказала Нэлл.

– А что в этом такого, – возразила Фрэнси.

– Какой смысл платить няне, если ты все равно весь вечер следишь за ребенком сама? – спросила Нэлл.

– Да хватит тебе, она впервые рассталась с Мидасом, – сказала Фрэнси. – Куда же она подевалась?

– Она болтала с каким-то невероятно сексуальным мужиком, – сказала Колетт.

– Это я тоже видела, – сказала Фрэнси. – Когда она пошла к бару, он сразу к ней подошел. Но прошло уже минут пятнадцать.

Фрэнси вытянула шею, чтобы получше разглядеть людей вокруг:

– Он вел себя довольно навязчиво. Видели, как он к ней прикасался? Пойду поищу ее. Ей, наверное, нужен телефон.

Фрэнси потянулась за телефоном, но Нэлл прижала его к груди:

– Она мать-одиночка, которая впервые куда-то пошла без ребенка. Пусть повеселится.

– Нэлл, – Колетт посмотрела на стакан перед Нэлл и спросила себя, сколько та уже выпила. – Не дури. Ей нужен телефон.

– Минутку, – сказала Нэлл и смахнула экран.

– Что ты делаешь? – спросила Фрэнси.

– Я придумала кое-что преужасное.

– Что именно? – спросила Колетт.

Нэлл не ответила, смахнула экран, нажала кнопку и выключила экран:

– Все.

– Что ты сделала?

– Я удалила приложение. Все, его больше нет.

– Нэлл! – Фрэнси прикрыла рот рукой.

– Ой, ну что такого, давайте не будем себя обманывать. Мы сегодня собрались ради нее . Мы хотим, чтобы она расслабилась. Если не спускать глаз со своего ребенка, то расслабиться не получится – Нэлл наклонилась и убрала телефон Уинни к себе в сумку. – Что тут такого? Это для ее же блага. Если она захочет переустановить приложение, это дело двух минут.

Колетт почувствовала, что боль в голове становится все сильнее: музыка, все больше и больше людей вокруг, поступок Нэлл. Ей уже хотелось домой.

– По крайней мере отдай телефон мне, – сказала Фрэнси. – У нее в чехле ключ от дома. Давай он побудет у меня, пока она не вернется.

– У меня все под контролем, не суетись, – Нэлл повернулась спиной к Колетт и обратилась к женщинам, сидящим на другом конце стола. – О чем речь?

– О моей сестре, – ответила одна из них. – Она на восьмом месяце и только что узнала, что у нее опущение матки. Ей придется ставить полипропиленовую сетку.

– А это еще что такое?

– О, я расскажу, – нарочито громко сказала Нэлл. – Засовываешь ее во влагалище, а с другого конца прицепляешь крюк, чтобы катать коляску. Так намного удобней ходить за покупками или в прачечную. – Она потрясла лед в стакане и допила последние капли. – Я сейчас вернусь. – Она встала и, напевая вполголоса, пошла к бару. – Я хочу еще, еще, еще .

22:04

– Кажется, ей хватит, хватит, хватит, – сказала Фрэнси Колетт, отмахиваясь от табачного дыма.

Люди закуривали у перил террасы прямо под знаком «курение запрещено». Она терпела, сколько могла, а потом все-таки посмотрела на телефон в сумке. Лоуэл уже двенадцать минут не отвечает. Ночь становилась все свежее, воздух все более влажным – причем тяжелым, совсем не как в Теннесси. У Фрэнси начало стучать в голове. Шел уже третий день без кофеина, и это давало о себе знать. Она умирала от желания выпить хоть глоток кофе, но не могла себе этого позволить. Везде писали, что при нехватке грудного молока самое лучшее – отказаться от кофеина. Последние несколько дней Уилл был очень нервным и несчастным. С ним с самого начала было непросто – медсестра на телефоне горячей линии все время говорила Фрэнси, что это типичные признаки колик. И что это пройдет неделе на пятой. Но Уиллу семь недель и два дня, и никаких улучшений не наблюдалось. Она решила, что это не колики. Он нервный, потому что у нее кончилось молоко и она морит его голодом. И она, конечно же, вполне могла отказаться от кофеина, лишь бы помогло.