Дэвид Болдаччи - Невинная

«Я лучше. Куда лучше».

И всё же ему требовалось расстегнуть молнию в ширинке, чтобы сделать свое дело – точь-в-точь как любому другому человеку, богатому или бедному. Он разглядывал стену перед собой, исчерченную граффити и непристойными надписями. И наконец с отвращением отвел взгляд. Это западное влияние принесло им подобную пакость, в этом Талал не сомневался. В западном мире женщины могут водить машины, голосовать, работать вне дома и одеваться, как шлюхи. Это пагуба, разрушающая мир. Даже в его стране теперь поговаривают, что женщины могут голосовать и заниматься другими вещами, делать которые пристало только мужчинам. Король же – безумец и, что хуже, марионетка Запада.

Талал нажал на рычаг спуска подошвой, застегнул брюки и отпер дверь кабинки. Моя руки, разглядывал свое отражение в зеркале. На него смотрел пятидесятилетний мужчина с сединой в бороде и изрядным брюхом. Он стоит куда поболе двадцати миллиардов долларов, что делает его шестьдесят первым из богатейших людей планеты, согласно журналу «Форбс». Взяв свои нефтяные деньги, Талал вложил их во многие прибыльные предприятия, опираясь на свою деловую смётку и международные связи. В списке он втиснут между российским олигархом, при помощи бандитской тактики практически даром прибравшим к рукам государственные активы после падения Советского Союза, и техническим корольком двадцати с чем-то лет, чья компания не принесла и гроша прибыли.

Покинув туалет, Талал направился обратно к столу в окружении телохранителей, образовавших вокруг него строй в форме бриллианта. Эту тактику он перенял у американских секретных служб. Личный врач путешествовал вместе с ним, как и врач президента США. «Почему бы не подражать сильнейшим?» – думал Талал.

И мысленно считал себя не менее важным, чем американский президент. Правду говоря, он предпочел бы сместить того с поста лидера свободного мира де-факто. Хотя под его началом мир будет далеко не таким свободным, начиная с женщин…

Покончив с аперитивом, они перешли для вечерней трапезы в ресторан, снятый целиком, чтобы принц мог отужинать в мире и покое, не опасаясь вмешательства чужаков. После этого он переоделся обратно в халат и вернулся на свой самолет, размещенный в надежном ангаре частного авиапарка под городом. Въехав сквозь открытые ворота ангара, «Хаммеры» остановились перед массивным воздушным судном. Хотя большинство самолетов красят в белый цвет, этот был целиком черным. Принц любил черный цвет, считая его мужественным, могучим и не лишенным ощутимого элемента опасности.

В точности как он.

«Хаммер» Талал покинул, лишь когда ворота ангара полностью сомкнулись. Никаких шансов прицелиться из снайперской винтовки в щелочку ворот.

Поднялся по трапу, чуточку запыхавшись, пока добрался до верхней ступеньки.

Вновь ворота ангара откроются, лишь когда самолет будет готов к взлету.

Встреча состоится на борту, пока самолет будет на земле. Продлится час. Контролировать ее будет принц.

Он привык держать ситуацию под контролем.

Но осталось уже недолго.

У основания трапа, ведущего на самолет, стояли двое охранников. Остальные силы безопасности находились на борту, со всех сторон обступив потенциально главную мишень любого нападения. Дверь фюзеляжа закрыта и заперта. Он как сейф. Крайне дорогой. Но, как и все сейфы, не лишен слабинок.

Принц сидел во главе стола в главной части салона. Интерьер обустроили по его собственным замыслам – почти восемь тысяч квадратных футов мрамора и экзотических пород древесины, восточных ковров и изысканных полотен и скульптур давно покойных художников музейного класса, дабы он мог любоваться ими на высоте сорока одной тысячи футов и на скорости пятьсот миль в час. Талал из тех, кто тратит свои деньги, чтобы насладиться своим богатством.

Он оглядел сидящих за столом. Двое гостей. Один русский, другой палестинец. Маловероятный союз, но он заинтриговал принца.

Они обещали, что за подходящую цену могут осуществить нечто такое, что практически все, и Талал в том числе, сочтут невозможным.

Принц покашлял.

– Вы уверены, что справитесь? – Голос его был полон недоверия.

Русский – крупный мужчина с окладистой бородой и лысиной, придававшими ему неуравновешенный, перетяжеленный книзу облик, кивнул неспешно, но твердо.

– Мне любопытно, как такое возможно, потому что мне сказали, что совершенно бессмысленно даже пытаться, – сказал принц.

– Крепчайшая из цепей рвется по самому слабому звену, – подал голос палестинец – мелкотравчатый, но с еще более окладистой бородищей, чем у русского. Вдвоем они как буксир и линкор, но совершенно очевидно, что лидер в этом союзе – коротышка.

– И где же это слабейшее звено?

– Одно лицо. Но это лицо находится рядом с желаемым для вас. И это лицо принадлежит нам.

– Не вижу, как такое возможно, – заметил принц.

– Это не просто возможно. Это факт.

– Пусть даже так. А как с доступом к оружию?

– Работа этого лица – обеспечивать доступ к оружию.

– И как же вы завладели подобным лицом?

– Эти подробности несущественны.

– Для меня существенны. Значит, это лицо должно идти на смерть. Иначе быть не может.

– Это условие выполнено, – палестинец кивнул.

– Почему? Уроженцы Запада так не поступают.

– Я не сказал, что это лицо с Запада.

– Внедрение?

– Готовилось десятилетиями.

– Зачем?

– А зачем кто-либо из нас делает что-либо? Мы верим в определенные вещи. И должны предпринять шаги, чтобы воплотить эту веру в жизнь.

Принц с заинтригованным видом откинулся на спинку кресла.

– Планы составлены. Но, как вам известно, для подобного требуются значительные средства. Изрядная часть для последующего. На данный момент наше лицо в безопасности. Но это может в ближайшее время измениться. Глаза и уши повсюду. Чем дольше мы ждем, тем больше вероятность, что наша миссия провалится еще до того, как ей будет дан хоть один шанс на успех.

Принц пробежался пальцами по резной деревянной столешнице, бросив взгляд в иллюминатор. Иллюминаторы были особенно велики, потому что ему нравилось любоваться видами с высоты.

Сверхзвуковая пуля угодила ему прямо в лоб, взорвав мозг. Откинувшись на кожаное сиденье, он медленно сполз на пол. Некогда прекрасный интерьер забрызгали ошметки серого вещества, кровь и осколки костей.

Русский подскочил на ноги, но оружия у него не было, потому что его конфисковали перед трапом. Палестинец же, оцепенев, не мог даже шелохнуться.

Охранники отреагировали. Один указал на разбитый иллюминатор:

– Там!

Они бросились к двери.

Двое телохранителей у трапа выхватили оружие и теперь стреляли в источник фатального выстрела.