Уильям Шекспир - Ромео и Джульетта. Отелло (сборник)

Не застудил бы этот ветер твой
Нам ужина, пока мы сдуру медлим.

Не сдуру медлим, а не в срок спешим.
Добра не жду. Неведомое что-то,
Что спрятано пока еще во тьме,
Но зародится с нынешнего бала,
Безвременно укоротит мне жизнь
Виной каких-то страшных обстоятельств.
Но тот, кто направляет мой корабль,
Уж поднял парус. Господа, войдемте!

Бей в барабан!

Привет, синьоры! Дамам без мозолей
У нас работы хватит до утра.
Что скажете, красавицы? Какая
Не станет после этого плясать?
Сейчас и заподозрим, что мозоли.
Вот видите, у нас вы и в руках.
Привет, синьоры! Дамам, было время,
И я признанья на ухо шептал.
То время миновало, миновало…

Привет, друзья! Играйте, музыканты!
С дороги все! Танцоры, дамы – в круг!

Побольше света! Отодвиньте стулья!
Залейте жар в камине: духота.

Глядишь на танцы, так и разбирает.
Нет, что вы, сядьте, где уж нам плясать!
Когда, скажите, дядя Капулетти,
Плясали в масках мы в последний раз?

Да, думаю, тому назад лет тридцать.

О нет, не так давно, не так давно!
Считайте, сколько лет женат Люченцо?
Никак не больше двадцати пяти.
На свадьбе у него мы и плясали.

Да нет, их сыну тридцать с чем-то лет.

Он только год, как вышел из опеки.

Кто эта барышня, с которой в ряд
Стал этот кавалер?

Я не знаю, сударь.

Ее сиянье факелы затмило.
Она, подобно яркому бериллу
В ушах арапки, чересчур светла
Для мира безобразия и зла.
Как голубя среди вороньей стаи,
Ее в толпе я сразу отличаю.
Я к ней пробьюсь и посмотрю в упор.
Любил ли я хоть раз до этих пор?
О нет, то были ложные богини.
Я истинной красы не знал доныне.

Мне показалось, голосом – Монтекки.
Мальчишка, шпагу! Этот негодяй
Осмелился пробраться к нам под маской
В насмешку над семейным торжеством!
Ну что ж, у нас находчивости хватит.
Он жизнью мне за этот шаг заплатит.

Мой дорогой, зачем ты поднял крик?

У нас Монтекки. Как он к нам проник?
Врывается к нам, ни на что не глядя,
Чтобы позорить нас на маскараде!

Ты о Ромео?

О дрянном Ромео.

Приди в себя. Что ты к нему пристал?
Он держится, как должно, и в Вероне
Единогласно признан, говорят,
Примером истинного благородства.
За все богатства мира я не дам
Кому-нибудь у нас его обидеть.
Оставь его, вот мой тебе приказ,
И, если для тебя я что-то значу,
Развеселись и больше лба не хмурь.
В гостях надутость эта неуместна.

Нет, к месту, если лишние в гостях.
Я не снесу…

Снесешь, когда прикажут!
Вы слышали? Каков! Он не снесет!
Он не снесет! Не я, а он хозяин!
Он не снесет! Он мне, того гляди,
В моей гостиной общество взбунтует!
Он главный тут! Он все! Он коновод!

Но, дядя, это срам.

Без разговоров!
Угомонись!

Так, так. Не может быть!

Он будет мне давать еще советы!

Не может быть!

Ты неуч и буян!
Учись манерам.

Свету, больше свету!

Добром не хочешь – силой научу.

Что за разброд? Дружнее, дорогие!

Уйти, смиреньем победивши злость?
Что ж, и уйду. Но ваш незваный гость,
Которого нельзя побеспокоить,
Еще вам будет много крови стоить!

Я ваших рук рукой коснулся грубой.
Чтоб смыть кощунство, я даю обет:
К угоднице спаломничают губы
И зацелуют святотатства след.

Святой отец, пожатье рук законно.
Пожатье рук – естественный привет.
Паломники святыням бьют поклоны,
Прикладываться надобности нет.

Однако губы нам даны на что-то?

Святой отец, молитвы воссылать.

Так вот молитва: дайте им работу.
Склоните слух ко мне, святая мать.

Я слух склоню, но двигаться не стану.

Не надо наклоняться, сам достану.

Вот с губ моих весь грех теперь и снят.

Зато мои впервые им покрылись.

Тогда отдайте мне его назад.

Мой друг, где целоваться вы учились?

Тебя зовет мамаша на два слова.

А кто она?

Да вы-то сами где?
Она глава семьи, хозяйка дома.
Я в мамках тут и выходила дочь.
Вы с ней сейчас стояли. Помяните:
Кто женится на ней, тот заберет
Хороший куш.