Густав Хильгер - Россия и Германия. Союзники или враги?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Лужа крови, образовавшаяся в зале на полу из твердого дерева, превратилась в пятно, которое не удавалось удалить, несмотря на все усилия. Поэтому те, кто находились рядом с местом преступления в 1918 году, могли даже двадцать лет спустя указать точное место, на котором жертва испустила дух. Когда в 1924 году Италия признала советское правительство, этот дом был отдан под ее посольство, которое стало одним из центров общественной жизни московского дипломатического корпуса. И хотя я принимал там участие во многих празднествах в течение семнадцати лет, всегда ощущал это пятно на полу, по которому другие танцевали в блаженном неведении. (Здесь и далее примеч. авт.)

В 1929 году Блюмкин беспечно навестил Троцкого, находившегося тогда в изгнании. За это он поплатился своей жизнью после возвращения в Советский Союз. (Блюмкин взялся доставить несколько писем Троцкого его сподвижникам, был арестован (по доносу Радека) и расстрелян «за повторную измену делу пролетарской революции и советской власти и за измену чекистской армии». – Ред.)

Мне это рассказал адмирал Пауль фон Хинце, когда он приезжал в Москву в 1922 году. Фон Хинце, в свое время германский военный представитель при дворе царя Николая II, в тот период был заинтересован в должности посла, вакантной после подписания договора в Рапалло.

Возможно, он думал, что мое квадратное лицо с высокими скулами, которые часто можно наблюдать в Голландии и Северо-Западной Германии, является типично русским. А может быть, он был озадачен моим забавным диалектом, который выразился в том, что я говорил по-немецки как выходец Рейнской области, но «р» произносил как русский.

Это не только течение времени (англ.). (Примеч. ред.)

Эти размышления о времени моего заключения в отдаленной части Вологодской губернии дают мне желательную возможность вспомнить исключительную заботу, которую проявляло Генеральное консульство Соединенных Штатов в Петрограде в отношении немцев, интернированных в России. В начальные годы войны Соединенные Штаты обязались защищать германские интересы в России. Если эти строки каким-либо случайным образом попадут на глаза г-ну Филипу Чедберну, я надеюсь, он увидит, что те, кто воспользовался его помощью, все еще вспоминают ее с благодарностью почти через сорок лет.

Вспоминая о проблемах, которые нам приходилось преодолевать, не могу не упомянуть моего доброго друга и верного коллегу Карла Геминга, чья энергия, бдительность и бескорыстие больше, чем что-либо еще, помогали нам в преодолении всех препятствий.

Дипломатическим представителем, посланным советским правительством в Берлин, был Адольф Иоффе. Выходец из зажиточной еврейской семьи, жившей в Крыму, он отдал большевистской партии все свое наследство. Он был высокообразованным человеком, а его безупречные и тактичные манеры выгодно отличали его от среднего партийца. Будучи личным другом и политическим единомышленником Троцкого, он пал бы жертвой репрессий, если бы не покончил с собой в 1927 году из-за болезни и разочарования в жизни. (Граф Оттокар Чернин, министр иностранных дел Австро-Венгрии, который вел с Иоффе переговоры в Брест-Литовске, так охарактеризовал его взгляды: «Вся его теория основывается на том, что надо ввести во всем мире самоопределение народов на возможно более широкой основе и затем побудить эти освобожденные народы взаимно полюбить друг друга. Что это прежде всего приведет к гражданской войне во всем мире, г-н Иоффе не отрицает, но полагает, что такая война осуществит идеалы человечества – война справедливая и оправдывающаяся своей целью. Я ограничился тем, что указал г-ну Иоффе, что надо было бы раньше на России доказать, что большевизм начинает новую счастливую эпоху, и лишь затем завоевывать мир своими силами…» (Архив Русской революции. М., 1991. Т. 2. С. 136–137). – Ред.)

Radek K. Die auswartige Politik Sowjet-Russlands / Bibliothek der Kommunistischen Internationale. Hamburg, 1921.

Советское правительство настойчиво заявляло, что германские власти сами подложили эти брошюры в ящики.

Например, главнокомандующий Восточным театром военных действий, а также Верховное командование германской армии имели своих представителей в Москве. Их и ряд других германских учреждений обслуживало подразделение связи германской армии.

Позднее переименован в Кингисепп в честь эстонского коммуниста, расстрелянного своими соотечественниками.

1 пуд = 16,380 496 кг; 10 000 золотых рублей – 7,74 кг чистого золота (здесь, видимо, 1000 золотых десятирублевых монет чеканки 1897–1914 годов, по 7,74 г золота в каждой. – Ред.).

Вскоре после моего разговора с Гуковским деловые круги в Германии, желая возобновить торговые отношения с Россией, создали Исследовательскую ассоциацию по возобновлению торговли с Востоком. Обеспокоенная серьезной опасностью опустошительной эпидемии, эта ассоциация объявила о своей готовности самостоятельно перевозить лекарства и медикаменты в Россию морем и по воздуху.

В течение последующих семнадцати лет Давтян занимал ряд высоких и ответственных постов в Советском Союзе. В конце концов он был назначен послом в Варшаве, откуда его отозвали в Москву. Он исчез во время великих репрессий в середине 30-х. (Яков Давтян, один из создателей и руководителей внешней разведки, по совместительству дипломат, был расстрелян 28 июля 1938 года. – Ред.)

В январе 1921 года Международное общество Красного Креста созвало конференцию в Риге, в которой принимал участие и я. Там была достигнута договоренность о сухопутном сообщении между Германией и Россией. Рига должна была служить местом, где происходил бы обмен германскими и русскими репатриантами.

Статья IV договора от 19 апреля гласит: «Формулировка «германские военнопленные» в рамках настоящего соглашения подразумевает всех немцев или бывших подданных Германского рейха, которые оказались в руках русских, воюя за Германский рейх или против Российской Советской Республики».