Питер Кенез - Красная атака, белое сопротивление. 1917-1918

Отношение первых добровольцев к офицерам в Ростове, Новочеркасске и Таганроге, к тем, кто, по их мнению, уклонился от долга, было очень агрессивным. Добровольцы презирали офицеров, которые проводили свое время в кафе городов Дона, офицеры же, в свою очередь, относились к добровольцам пренебрежительно, называя их «оловянными солдатиками».

Если Алексеев был разочарован слабой поддержкой офицеров, то еще больше причин расстраиваться у него было из-за поведения русских богачей, желающих отдавать свои деньги еще меньше, чем солдат – свою жизнь. Недостаток солдат-добровольцев и нехватка денег были взаимосвязанными проблемами: бедность армии отпугивала многих, желающих присоединиться, и одной из причин недостатка средств являлось то, что армия была такой маленькой, что никто не воспринимал ее всерьез.

К несчастью, деньги стали поступать на счет Алексеева лишь в январе 1918 года, как происходило финансирование армии в первые месяцы, никто не знает. Нам известно лишь, что нелегальная, антикоммунистическая организация в Москве отправила от 500 тысяч до 800 тысяч рублей. Из закрытых источников Алексеев получил около 100 тысяч рублей. М. М. Федоров, бывший кадетский председатель Временного правительства и один из первых политиков, приехавший работать над созданием белой армии, добился соглашения, по которому от донского правительства Алексеев получал 25 процентов дохода Войска. Вот деньги, на которые пыталась выжить армия и из которых платили, хоть и очень скромное, жалованье ее бойцам в декабре 1917 года.

Начиная создавать свою армию, Алексеев, прежде всего, рассчитывал на финансовую помощь союза Антанты. То, что его надежды не оправдались, было самым горьким разочарованием для деятелей антибольшевистского движения в России, которые оставались преданными этому союзу даже при таких сложных обстоятельствах. Тем не менее вряд ли кто-то может обвинить Запад в недостатке желания помочь. Даже в период после заключения Брест-Литовского договора, когда дипломаты Антанты пытались уговорить большевиков продолжать войну против Германии, эти же дипломаты пытались наладить связи и с Белым движением. Как и раньше, в ноябре, англичане планировали оказать помощь Каледину. 14 декабря британское правительство выделило 10 миллионов фунтов. Французы примерно в это же время планировали послать 100 миллионов франков. В путанице, благодаря которой до места назначения дошла лишь малая часть выделенных средств, виноваты не власти Антанты, а русские генералы.

Алексеев получил лишь 300 тысяч рублей от полковника Фуше, французского представителя. Другого агента, капитана Бордса, послал генерал Бартело, командующий союзными войсками на Румынском фронте Антанты, из города Яссы, чтобы тот передал 7 миллионов франков через Фуше, но к тому времени, как Бордс прибыл в Новочеркасск, Добровольческая армия была уже на Кубани. Бордс послал 3 миллиона франков через Фуше в Москву, а сам продолжил с остальными деньгами безуспешные поиски белых на юге России.

В конце 1917 года Новочеркасск стал одним из политических центров России. Среди десятков известных политических фигур, приезжающих в город, большинство было из партии кадетов. В Новочеркасске побывали П. Н. Милюков, бывший министр иностранных дел, практически руководитель партии, А. И. Шингарев, еще один бывший член Временного правительства, и князь Г. Н. Трубецкой. Для многих кадетских лидеров, например М. М. Федорова, К. Н. Соколова и А. В. Степанова, бывших членов Временного правительства, это было началом взаимодействия с Добровольческой армией, которое продолжалось все время ее существования. Среди известных политиков, посетивших Новочеркасск, были: М. В. Родзянко (октябрист и председатель 4-й Думы), П. Б. Струве, Б. В. Савинков, социал-революционер.

Жизнь членов оппозиции в большевистской России была пока вне опасности (убийство Шингарева и Ф. Ф. Кокошкина в январе 1918 года можно считать исключением). Поэтому люди, приезжающие на юг, не бежали от опасности, они действительно хотели принять участие в антибольшевистском восстании. Главной целью присутствия политиков в Новочеркасске было помочь зарождающейся армии, наладить связи с русским обществом и использовать свое влияние для выделения ей денежных средств.

Белая армия все еще сохраняла свою индивидуальность. Основные вопросы были еще не решены, и политики, конечно, хотели сделать свою помощь ощутимой. Главными вопросами были: кто встанет во главе армии и какую роль сыграют гражданские в Белом движении. Решение второго вопроса полностью зависело от того, чем закончится борьба за лидерство между Алексеевым и Корниловым.

Корнилов приехал 19 декабря. Как отметил Деникин, с первого же момента стало понятно, что сотрудничество между Алексеевым и Корниловым не дастся легко. Их происхождение, личности и их последователи были совершенно разными, их прошлые совместные действия вызывали горькие воспоминания, они недолюбливали друг друга.

Взгляды Алексеева были близки к взглядам кадетов. В качестве главнокомандующего Ставки он завел полезные связи с политиками. Безусловно, политики-кадеты, питая огромное уважение к старому генералу, хотели бы видеть его во главе армии. Эти же политики сильно сомневались в политической корректности Корнилова, которого обвиняли в неудачном государственном перевороте. Тем не менее именно Корнилов победил в этом соревновании, так как его поддержали офицеры. Русская армия в целом и, возможно, даже офицерская группа предпочла бы Алексеева, но армия, собранная в Новочеркасске, преимущественно состояла из непредставительных элементов, ярых врагов режима большевиков. Офицеры уважали Алексеева, но боготворили Корнилова.

31 декабря состоялась важная встреча политиков и генералов, на которой решалось, кто поведет армию. Корнилов выдвинул ультиматум: если ему не дадут неограниченную власть, он уедет в Сибирь, где начнет создавать новую организацию. Все присутствующие на встрече понимали, что это серьезная угроза, потому что, если Корнилов уедет, большинство офицеров последуют за ним, и это станет концом Алексеевской организации. Политики на этой встрече предлагали компромисс, при котором Алексеев и Корнилов смогли бы разделить власть. Неограниченную власть можно было отдать в руки Корнилова, а политическими и финансовыми делами мог бы управлять Алексеев. Корнилов колебался. Он отверг предложение Алексеева отправиться на Екатеринодар и взять под начало кубанских офицеров и возобновил разговоры о поездке в Сибирь. В конечном итоге он принял предложение, когда представители московской антибольшевистской организации пригрозили прекратить финансовую помощь, если два генерала немедленно не договорятся. Неделю спустя Корнилов формально принял на себя командование армией, а Алексеевскую организацию переименовали в Добровольческую армию.