Генри Петроски - Книга на книжной полке

В качестве полки часто выступает доска, прикрепленная кронштейнами к стене. В хозяйственных магазинах именно она обычно продается под названием «книжная полка». Когда такие полки располагают одну над другой, с концов они чаще всего ничем не закрыты – следовательно, для них нужны какие-то книгодержатели. Иногда ограничителями служат кронштейны полки, расположенной выше. Для максимального эффекта можно поставить к кронштейну книгу точно в высоту полки. Есть и еще один вариант, при котором ограничителями становятся сами книги: либо какой-то особенно толстый том сдерживает аккуратно выставленные книги, либо часть книг кладется на полку горизонтально и обеспечивает нужную массу, которую беззвучный механизм преобразует в трение, когда потребуется. Но всем известно, что если длинный ряд книг начинает крениться, то едва ли найдется во всем мире такой держатель, который обеспечит достаточное трение: бурный поток книг хлынет с полки.

В книжных магазинах поздней Викторианской эпохи продавались такие книжные полки. Их делали из легких досок и стальных прутьев. Эти полки нужно было вешать на стену

Если полки не прикреплены к стене кронштейнами, а встроены в книжный шкаф, книгодержатели могут понадобиться, а могут и не понадобиться. Если книги заполняют всю полку, держатели уже не нужны: их роль берут на себя вертикальные доски, да и сами книги становятся держателями для своих соседок: одно историческое исследование подпирает другое, роман целуется с романом. Таким образом, полка в книжном шкафу – это не просто горизонтальная доска, а доска с вертикальными ограничителями. Вертикальные доски, в отличие от книгодержателей, позволяют спокойно втискивать одни книги между другими: здесь задействована не только сила трения. Если сами полки достаточно прочные и выдерживают вес книг, то шкаф всегда сможет вместить все, что получится в него впихнуть.

Книгодержатели не должны скользить по полке, но к книгам это не относится. В моем кабинете деревянный книжный шкаф выкрашен полуглянцевой краской кремового цвета. Полки испещрены следами от переплетов книг прежнего владельца (в основном красными и синими). Подозреваю, что он хотел поскорее вытащить свои книги из коробок или убрать их с пола и поставить на новенькие полки, которые, вероятно, сам же смастерил и покрасил. Он не стал ждать, когда полки как следует просохнут. В результате немного краски с переплетов осталось на липкой поверхности полок.

Когда один мой друг расставил свою библиотеку по только что отлакированным полкам, он заметил, что некоторые книги труднее снимать с полок, чем остальные. Хуже всего скользили массивные тома по инженерии. Он рассудил, что скольжению мешает трение, возникающее между полкой и переплетом. Он решил навощить полки, как лыжи, и отполировать их до блеска: после этого снимать книги стало легко.

Проблему трения между книгой и полкой по-другому решил один профессиональный дизайнер книжных шкафов: он красил полки автомобильной краской: у нее «огромная ударопрочность, и она обеспечивает легкое скольжение книг» [12] Ellis и др., с. 137. . А для некоторых книжных оформителей физические характеристики книги важнее, чем простота ее использования: в 1853 году изобретатель Чарльз Гудьир [13] Чарльз Гудьир (1800–1860) – американский изобретатель, открывший вулканизацию каучука. В честь Гудьира названа американская компания, производящая автомобильные шины. См. о нем в Inventive Genius, с. 19–20. издал книгу, напечатанную на резиновых страницах и переплетенную резиной. Этот том, вероятнее всего, сцеплялся с любой полкой и с соседними книгами, как автопокрышка с асфальтом.

Что такое книга или книжная полка? Как часто бывает, ответ зависит от определения, а определения со временем меняются. Возможно, есть книговедческий аналог биологического закона, согласно которому онтогенез в общих чертах повторяет филогенез; по крайней мере, сходство достаточно, чтобы мы могли произнести здесь эту знакомую звучную фразу. Порой, особенно если мы молоды, мы сами делаем для себя книжные полки, которые не всегда получаются строго горизонтальными и вертикальными, но это непредумышленно. В детстве мы сооружаем книжные шкафы из чего угодно – например, переворачиваем набок деревянный ящик из-под апельсинов, а сверху можно поставить еще один ящик. Все знают, что тоненькие детские книжки никогда не стоят прямо сами по себе; дети кладут их на полки как попало. Но если просто положить книгу на горизонтальную поверхность, эта поверхность не станет полкой. Если книги стоят на письменном столе – пусть даже ровно, аккуратно, между держателей, – стол от этого не превращается в полку. Книги на подоконнике – это просто книги на подоконнике.

Но именно книги делают доску книжной полкой, а ящик – книжным шкафом. До появления книг доски и ящики остаются досками и ящиками. Когда мы взрослеем, наши вкусы меняются. Многие студенты проходили через стадию «кирпичи и доски». У таких полок есть важное достоинство: их легко транспортировать, если владелец часто переезжает с места на место. Но в какой-то момент у большинства из нас возникает желание иметь настоящие полки, созданные специально для хранения книг. Мы продвигаемся по службе, все больше зарабатываем, и вот нам уже хочется, чтобы в доме были самые лучшие, встроенные книжные полки, желательно в настоящем кабинете или даже еще лучше – в комнате, которая принадлежит нашим книгам, то есть в домашней библиотеке.

В биографии Эдварда Бернейза (гениального рекламщика, который брался за продвижение любых товаров – от картонных стаканчиков «Дикси» до грузовиков «Мэк трак» – и которого называли отцом пиара) написано, что встроенные книжные полки стали популярны у архитекторов, подрядчиков и дизайнеров интерьера в 1930-е годы, когда издательства поручили Бернейзу повысить продажи книг. Согласно одной версии этой истории, он попросил «уважаемых и известных людей рассказать о важности книг для цивилизации» [14] Gladwell, с. 68. , а затем убедил тех, кто отвечал за меблировку домов, устанавливать в них книжные шкафы. Владельцу дома ничего не оставалось, кроме как начать покупать книги: Бернейз был согласен с афоризмом, который, как говорят, вырезал на деревянной доске: «Где есть книжные полки, будут и книги» [15] Там же. . Но не всем полки были так уж нужны. Энн Фадимен, у родителей которой было около семи тысяч книг, пишет: «Как только мы переезжали в новый дом, приходил плотник и делал для нас полки общей длиной где-то в четверть мили. Когда мы уезжали, новые жильцы тут же эти полки снимали» [16] Fadiman, с. 125. . Когда после Вашингтонского пожара в опустошенную Библиотеку Конгресса привезли книги Томаса Джефферсона [17] Библиотека Конгресса горела дважды. Здесь речь идет о пожаре 1814 года, когда Вашингтон был спален английскими войсками. После этого Джефферсон предложил библиотеке купить его собственную коллекцию книг (около семи тысяч томов). В 1851 году библиотека сгорела вновь, и этот пожар уничтожил большую часть книг Джефферсона. См. об этом в Brooks, с. 32. , у полок, которые на самом деле были сосновыми ящиками и их можно было ставить один на другой, имелись специальные крышки, прибитые спереди, чтобы книги не вываливались.