Джон Маркофф - Homo Roboticus? Люди и машины в поисках взаимопонимания

Ликлайдер, как и Маккарти полдесятилетия спустя, был уверен, что создание «мощного» искусственного интеллекта – машины, обладающей разумом и самосознанием, по меньшей мере сопоставимыми с человеческими, – дело недалекого будущего. Он писал, что период человеко-машинного «симбиоза» вряд ли продлится более двух десятилетий, хотя и допускал, что появление по-настоящему умных машин, способных соперничать с человеком по умственным способностям, придется ждать более десятилетия, а может, даже и более 50 лет.

Хотя он и поставил вопрос о том, что принесет информационная эра – освобождение или порабощение людей, прямого ответа мы от него не получили. Вместо этого он нарисовал то, что стали называть «киборгами», – образ полулюдей-полумашин. С точки зрения Ликлайдера, человек-оператор и вычислительное оборудование гармонично соединятся и станут единой сущностью. С тех пор такое видение будущего многократно и превозносили, и поносили. Однако оно так и не дает ответа на вопрос – будем ли мы хозяевами, рабами или партнерами появляющихся сегодня умных машин?

Возьмем полный спектр человеко-машинного взаимодействия – от простых FAQbot до Google Now и Siri компании Apple. В недалеком будущем, показанном в фильме «Она» (Her), мы видим наделенный голосом Скарлетт Йоханссон искусственный интеллект, способный одновременно вести сотни задушевных разговоров с людьми. В настоящее время Google Now и Siri представляют два совершенно разных стиля взаимодействия человека с машиной. В то время как Siri намеренно и успешно имитирует человека, демонстрируя своеобразное чувство юмора, Google Now действует только как информационное средство, не имеющее личности или лишенное человекоподобия.

Так и подмывает взглянуть на личности руководителей двух конкурирующих компаний с точки зрения этих противоположных подходов. В компании Apple Стив Джобс видел потенциал Siri еще до того, как появилась возможность распознавать речь человека, и ориентировал разработчиков на естественный язык как лучший способ управления компьютером. В Google Ларри Пейдж, наоборот, был против представления компьютера в образе человека.

Как далеко зайдет эта тенденция? Сегодня нельзя сказать ничего определенного. Хотя мы уже можем разговаривать с автомобилями и другими устройствами, используя ограниченные словари, понимание речи и голосовой ввод все еще остаются частью мира «интерфейсов», управляющих компьютерами. Распознавание речи определенно облегчает взаимодействие со множеством сетевых сервисов и приложений для смартфонов, когда глаза и руки заняты. Возможно, прорывы в разработке интерфейса мозг – компьютер окажутся полезными для тех, кто не может говорить, или когда необходимы тишина или скрытность, например при подсчете очков в блек-джеке. Менее ясен вопрос, пройдут ли однажды эти кибернетические помощники тест Тьюринга – проверку, впервые предложенную математиком и ученым-компьютерщиком Аланом Тьюрингом для определения, является ли компьютер «интеллектуальным». Публикация статьи Тьюринга 1951 г. дала начало долгому философскому спору и даже ежегодным соревнованиям. В наши дни более интересна не интеллектуальность машин, а вопрос в том, что означает этот тест с точки зрения взаимоотношений людей и машин.

Тест Тьюринга предполагает, что человек садится перед терминалом и начинает взаимодействовать с неизвестной сущностью, вводя с клавиатуры вопросы и получая ответы. Если через какое-то время он не может определить, кто с ним общается – человек или машина, то машину считают «интеллектуальной». Хотя у теста несколько вариантов и его широко критикуют, с социологической точки зрения он ставит вопрос правильно. Другими словами, он уместен по отношению к человеку, а не к машине.

Осенью 1991 г. я освещал первый конкурс по тесту Тьюринга, спонсируемый филантропом из Нью-Йорка Хью Лёбнером. Это мероприятие состоялось в Компьютерном музее Бостона и привлекло толпу специалистов по вычислительной технике и кучку философов. В то время «боты» – программные роботы, предназначенные для участия в соревнованиях, – были ненамного сложнее легендарной программы Eliza, написанной ученым-компьютерщиком Джозефом Вейценбаумом в 1960-х гг. Эта программа имитировала роджерианский подход в психологии (сконцентрированный на личности человека метод, цель которого – помочь в понимании собственных чувств), и Вейценбаум пришел в ужас, увидев, как студенты начинают вести разговоры по душам с этим первым простым ботом.

Судьи первого конкурса Лёбнера в 1991 г. представляли две широкие категории людей: компьютерно грамотных и незнакомых с компьютером. С точки зрения судей, не имевших опыта работы с компьютером, в том году тест Тьюринга был пройден по всем пунктам. В своем репортаже я процитировал слова представительницы таких судей, которая объяснила, почему она обманулась: «Он печатал что-то, на мой взгляд, банальное, а когда я отвечала, реакция была очень убедительной» {6} 6 John Markoff, "Can Machines Think? Humans Match Wits," New York Times, November 9, 1991, http://www.nytimes.com/1991/11/09/us/can-machines-think-humans-match-wits.html . . Это оказалось предвестником грядущего. Нынче мы повседневно взаимодействуем с машинами, имитирующими людей, и они все лучше убеждают нас в своей якобы человеческой природе.

Сегодня программы вроде Siri не только кажутся почти одушевленными, они начинают превращать взаимодействие человека с машиной на естественном языке в обыденное дело. Эволюции этих программных роботов, похоже, помогает наше желание верить, что мы взаимодействуем с людьми, даже когда говорим с машинами. Мы ориентированы на социальные взаимодействия. Если в физическом мире роботы помогают нам не так уж часто, то в киберпространстве они уже вокруг нас. Очевидно, что эти боты – искусственный интеллект, пусть даже с ограниченными возможностями, – будут все больше входить в нашу повседневную жизнь.

Интеллектуальные программные агенты, такие как Siri компании Apple, Cortana компании Microsoft и Google Now, взаимодействуют с сотнями миллионов людей и, таким образом, реализуют взаимосвязь робот – человек. Уже в начале своего существования приложение Siri отличалось явно человекоподобным стилем – первый шаг на пути к созданию поколения приятных и заслуживающих доверия советчиков. Не все ли равно, как мы будем взаимодействовать с этими системами – как с партнерами или как со слугами? Если отвлечься от все более оживленных дебатов о том, будут ли интеллектуальные агенты и роботы автономными и, если да, будут ли они обладать достаточным самосознанием, чтобы нам пришлось задуматься о «правах роботов», то нам ближе вопросы, как относиться к этим системам и как характер взаимодействий с ними будет определять смысл понятия «человек». До тех пор, пока мы относимся к таким системам как к партнерам, мы остаемся людьми. Как бы то ни было, вопрос о взаимоотношениях людей и машин игнорируется большой частью современного компьютерного мира.