Жан Бодрийяр - Дух терроризма. Войны в заливе не было (сборник)

То, что производство ложных целей [обманок] стало значимой отраслью военной промышленности, так же как производство плацебо стало значимой отраслью фармацевтической промышленности, а фальшивки процветают в арт-индустрии, не говоря уже о том, что информация стала попросту приоритетной отраслью индустрии, – все это признак того, что мы вступили в мир обмана [déceptif], где вся культура усердно трудится над своей подделкой [contrefaçon]. Это также означает, что этот мир больше не питает никаких иллюзий о себе.

Все началось с лейтмотива точности, хирургической, математической, пунктуальной эффективности, что является еще одним способом не признавать противника как такового, так же как лоботомия является способом не признавать безумия как таковое. И вся эта техническая виртуозность заканчивается самой нелепой неопределенностью. Изоляция противника всеми способами электронной интерференции [34] Интерференция – игра значениями слова: помеха и вмешательство. создает своего рода вал, за которым он становится невидимым. Он превращается в «stealthy» [незаметный], и его способность к сопротивлению становится неопределимой. Уничтожая его дистанционно, в этой транспарентности, становится невозможно даже различить, жив ли он еще или уже мертв.

Концепция чистой войны, как и чистой бомбы или же интеллектуальной [самонаводящейся] ракеты, равно как и сама эта война, задуманная как технологическая экстраполяция разума, – все это верный признак безумия, так же как стеклянные колпаки или мыльные пузыри на головах некоторых персонажей Иеронима Босха – признак их слабоумия. Эта война, подобно Белоснежке [35] Сказка о Белоснежке – образ спящей красавицы очень распространен, но чуть ниже, в сказке про ООН, Бодрийяр пересказывает сюжет именно Белоснежки. , заключена в стеклянный гроб, откуда выкачаны весь плотский тлен и вся военная страсть. Чистая война, которая заканчивается грязным нефтяным пятном.

Французы предоставили самолеты и АЭС, русские – бронетехнику, англичане – секретные бункеры и взлетно-посадочные полосы, немцы – газ, голландцы – противогазы, а вот итальянцы – эквиваленты всего вышеуказанного, но в виде ложных целей [обманок]: бутафории танков и бункеров, надувные бомбардировщики, оборудование для имитации теплового излучения ракет и т. д. Ввиду такого количества таких чудесных вещей, совсем недалеко до еще более дьявольской фантасмагории: почему бы не дать фальшивые противогазы палестинцам? почему бы не разместить заложников на каком-то ложноцелевом стратегическом объекте, бутафорском химическом заводе, например?

Был ли сбит французский самолет? Животрепещущий вопрос, ведь на кону наша честь. Ведь это служило бы доказательством нашего участия в боевых действиях, однако иракцы, словно с каким-то злорадством, опровергают это (может быть, у них есть более точные сведения относительно нашего участия?). В любом случае, мы и здесь снова имеем дело с обманками, фальсификацией потерь, жертвами-тромплеями (как в Тимишоаре или в случае имитации уничтожения гражданских объектов в Багдаде).

Война высокой технологической концентрации, но слабая по содержанию. Может быть, она уже превысила свою критическую массу в результате чрезмерного сосредоточения?

Прекрасная иллюстрация схемы коммуникации, в которой отправитель и получатель находятся по разным сторонам экрана и никогда друг с другом не (со)общаются. Вместо сообщений, с той и с другой стороны летят ракеты и бомбы, но личная, дуэльная взаимосвязь здесь полностью отсутствует. Так воздушная атака на Ирак может быть прочитана в категориях кодирования, декодирования и обратной связи (в этом случае чрезвычайно слабой, так как невозможно даже узнать, что удалось уничтожить). А сдержанность израильтян объясняется тем, что они пострадали от абстрактных запусков бесполезных ракет [36] Всего Ирак выпустил по Израилю 39 ракет «скад». В результате погиб один человек, еще несколько умерло от сердечных приступов во время объявления воздушной тревоги. . Если бы Израиль атаковал настоящий «живой» бомбардировщик, это вызвало бы немедленный контрудар.

Коммуникация также представляет собой чистую связь, принципиально исключающую любое сильное чувство, любое личное переживание. Странно видеть эту бесчувственность, это глубокое безразличие друг к другу, которое разыгрывается в самом сердце насилия и войны.

То, что невидимые Stealthy-бомбардировщики начали эту войну, нацеленные на обманки и уничтожающие, без сомнения, ложные цели; то, что сначала секретные (опять «стелс») разведслужбы настолько обманулись относительно реального вооруженного потенциала Ирака, а затем все стратеги – относительно эффективности интенсивного ведения электронной войны, свидетельствует об иллюзионизме военной мощи, которая уже не соизмеряется с противником, а только лишь с собственными абстрактными (военными) операциями. Стоило бы отправить всех этих генералов, адмиралов и прочих липовых экспертов на надувной стратегический объект, чтобы посмотреть, привлекут ли такого рода обманщики настоящие бомбы на свою голову.

С другой стороны, американская невинность и наивность, заключающаяся в признании своих ошибок (когда пять месяцев спустя они заявили, что иракские силы остаются в почти нетронутом состоянии, тогда как они сами не готовы атаковать), и вся эта контрпропаганда, которая способствует еще большей путанице, была бы трогательной, если бы не свидетельствовала о том же виде стратегического слабоумия, что и триумфальные декларации вначале, и если бы нас по-прежнему не держали за совиновных свидетелей той подозрительной искренности, лозунг которой гласит: вот видите, мы все вам рассказываем. О да, мы всегда можем довериться американцам, они знают, как использовать свои неудачи при помощи обманчивой искренности.

Маленькая сказочка про ООН: ООН проснулась (или была разбужена) в своем стеклянном гробу (высотка в Нью-Йорке). Когда гроб упал и разбился вдребезги (одновременно с Восточным блоком), кусок яблока выскочил из ее горла, и она ожила, свежая словно роза, только для того, чтобы тотчас встретить ожидающего ее прекрасного принца – Войну в Заливе, – также только что вышедшего из лимба [первый круг ада] после долгого траура. Без сомнения, вместе они произведут на свет Новый Мировой Порядок, если, конечно, не превратятся в двух бесплотных призраков после своей вампирской связи.

Видя, как камера скользит с улыбающегося лица Саддама на заложников, а затем на поглаживаемых по головкам детей, с вида (ложных) стратегических объектов на развалины молокозавода, понимаешь, что наше западное представление о телевидении и информации остается наивным и ханжеским, поскольку, вопреки очевидности, мы все еще надеемся на правильное их использование. А вот Саддам, он отлично знает, чем на самом деле являются медиа и информация; он использует их радикально откровенно, совершенно цинично, а значит, совершенно инструментально. Румыны также совсем недавно сумели использовать их для совершенно аморальной мистификации (с нашей точки зрения). Мы можем сожалеть об этом, но, учитывая принцип симуляции, которому подчиняется вся информация, даже самая праведная и объективная, учитывая структурную нереальность образов и их надменное безразличие к истине, надо сказать, что только циники не ошибаются относительно информации, когда используют ее как безусловный симулякр. Мы считаем, что они аморально искажают образы, но это не так: они лишь осознают глубокую аморальность образов и, за счет пародийного и абсурдно-гротескового их использования (как, например, Бокасса или Амин Дада [37] Одни из самых эксцентричных африканских диктаторов-людоедов второй половины XX века. ), показывают, что они представляют собой на самом деле, показывают обсценную сущность западных демократических и политических структур, которые они позаимствовали у нас. Весь секрет слаборазвитых стран заключается в пародировании западной модели и выставлении ее на посмешище через гиперболизацию. Только мы сохраняем иллюзию информации и права на информацию. Они же не столь наивны.