Джефф Джайлс - На краю всего

У лестницы им удалось поднять Икса на ноги, словно бригаде грузчиков, поднимающих статую. Зоя с матерью держали его под руки, а Джона подпихивал сзади, чтобы он не заваливался. Через пять выматывающих минут они добрались до площадки. Джона пожелал, чтобы Икс спал в его комнате, а когда его мать заколебалась, он принялся выкрикивать: «С ночевкой! С ночевкой!» В итоге было решено, что Икс будет спать на Джониной кровати, хоть та и была детской и имела форму божьей коровки. Все члены семейства Биссел устроятся на полу. Мать не захотела оставлять детей с ним одних.

Зоя помогла Иксу забраться на кровать, приложив ему к груди ладонь, чтобы его поддержать. Икс закрыл глаза, чтобы спрятать свое изумление. На его рубашке была треугольная горловина – и большой палец Зои пришелся на кусок обнаженной кожи. Следующие несколько секунд все, что он мог чувствовать, все, что осталось в его сознании из этого мира, были крошечные движения ее руки, когда она передвигала палец обратно на ткань.

Икс по-прежнему был очень слаб и дезориентирован. Как только Зоя убрала руку, он рухнул на матрас настолько тяжело, что у божьей коровки задергались усики. Зоя расшнуровала ему высокие ботинки и поставила их под кровать. Когда она направилась с его пальто к одежному шкафу, он протестующе замотал головой.

Зоя улыбнулась.

– Плед для комфорта? – спросила она.

Икс не понял ее фразы, но почувствовал, что в ней есть нечто доброе.

Зоя снова приложила ладонь к груди Икса (на этот раз так тщательно избегая контакта с его кожей, что он ощутил ее прикосновение даже острее, чем раньше) и сказала с непонятной мягкостью:

– Спокойной ночи, месяц.

Когда она начала отворачиваться, он поднял руку и дотронулся до ее локтя. Не будь он как в тумане и почти не в себе, он ни за что на это не решился бы.

– Зачем подвергать себя опасности? – спросил он. – Зачем все это для меня делать?

Зоя посмотрела на его пальцы, чуть сжавшие ее локоть, и улыбнулась ему – проблеском света в темноте.

– По телевизору нет ничего интересного, – дала она странный ответ.

Джона уснул первым и начал с кем-то или с чем-то сражаться во сне. Зоина мама довольно долго ворочалась, тихо охая каждый раз, когда перекатывалась на какую-нибудь игрушку, оставленную Джоной на ковре, но потом тоже погрузилась в сон, ласково обнимая сына.

Икс лежал тихо, но, несмотря на крайнюю усталость, ему не спалось. Он повернулся лицом к окну рядом с кроватью. Какой-то жучок отчаянно летал между оконными рамами, навечно пойманный и при этом отлично видящий мир вокруг себя. Икс хорошо знал, каково быть таким жуком. На мгновение он позволил себе вообразить, как вырвется из Низин и будет жить. По-настоящему жить. Он представил себя рядом с Зоей летом, когда мир не скован льдом и не засыпан снегом. Когда нет трясучки. Нет страха.

Он качнул головой. Эта картина была нелепой и к тому же опасной. Чем дольше он противится возвращению в Низины, тем большей опасности будет подвергать их всех.

Тем не менее даже звук Зоиного дыхания в темноте его пленял. Было уже почти пять утра. Только они двое бодрствовали. Какой-то инстинкт защитника не позволял ему заснуть раньше, чем она. Вот почему Икс и Зоя просто лежали в темноте. Он вслушивался в ее дыхание, дожидаясь, чтобы оно стало более глубоким и редким, и ему казалось – хоть и сложно было в это поверить, – что она тоже слушает его дыхание.

Здания школ, в которых учились Зоя и Джона, пострадали от бурана и закрылись надолго. Флагшток на старшей школе сломался пополам и влетел в парадную дверь, словно реактивный снаряд. Половина окон на северном фасаде здания разлетелись: от стекла остался только ободок крошечных острых осколков, похожих на хищные зубки. В школе младшей ступени классные комнаты затопило грязной водой. Сочинения об изменении климата и рисунки лошадей плавали по коридорам, словно листья кувшинок.

Икс погрузился в сон – такой длинный и глубокий, что напоминал кому. Грудь у него поднималась и опускалась, ноги свесились с божьей коровки. Он проспал большую часть понедельника и только смутно осознавал движение внизу. Он слышал голоса, слышал, как дверцы со скрипом открываются и со стуком закрываются. Слышал, как по снегу волокут ветки и кидают их в общую кучу.

После полудня приехал Зоин приятель на грузовике, сотрясающемся от музыки. Икс слышал, как Зоя называла его Далласом, но не был уверен в том, что это – имя. Даллас привез Зое кофе, от которого она вроде как пришла в восторг («Боже, неужели в нем настоящее молоко? Только моей маме не говори!»). Однако она отправила его обратно, не впустив в дом. Икс знал, что это из-за него, и его соображения как раз хватило на то, чтобы почувствовать слабенькое чувство вины.

Спустя несколько часов он снова проснулся: снова звук мотора, еще один друг. Небо было черным – только на горизонте виднелись размытые желтые огни другого городка. Рубашка у Икса намокла от пота.

Это оказалась Зоина подруга, и, похоже, близкая. Она не стала стучаться в дверь – просто заявилась в прихожую и позвала Зою. Как только Зоя попыталась отправить ее обратно, подруга возмутилась:

– Ты чего такая странная? Мы с Глорией всего часок подремали… ладно, пять часов, заткнись уже… и теперь ты меня отшиваешь? И, кстати, что за чертовщина с этим диким постом в «Инстаграмме»? О нем почему-то начали спрашивать меня!

Даже в лихорадочном полусне Икс почувствовал, как Зоя напряглась.

Скрипнула ступенька: Зоя села прямо на нее. Она не хотела пропускать подругу к Иксу и перегородила лестницу.

– Я все тебе расскажу, Вэл, – сказала она наконец, – но сначала ты расскажи мне, что именно слышала.

Вэл вздохнула.

– Терпеть не могу эти игры, – пробурчала она. – Ладно, я слышала, что ты раскрыла убийство Уоллесов, познакомилась с крутым инопланетянином и заставила начальника полиции пищать, как сучка. – Она помолчала. – Давай начнем с инопланетянина.

– Он не инопланетянин, – сказала Зоя.

– Какое разочарование! – отозвалась Вэл. – Но продолжай.

– Я с ним познакомилась во время бурана, – сказала Зоя. – Он помог нам с Джоной.

– И? – спросила Вэл.

Икс этого вопроса не понял, но Зоя явно поняла. Она понизила голос до шепота, не подозревая, насколько чутко Икс слышит.

– И он такой классный, что я просто не могу.

– Просто не можешь? – переспросила Вэл.

Обе уже хихикали.

– Просто совсем не могу! – ответила Зоя. – Вот спроси меня про его плечи. Спроси про его руки. Типа… про любую часть тела.

– Ладно, ладно, я поняла, – запротестовала Вэл. – Пусть мне и кажется, что гетеросексуальный секс гадкий и аморальный, это не значит, что я не понимаю, что такое классный парень.