Мари Бреннан - Естественная история драконов. Мемуары леди Трент. Тропик Змеев

По крайней мере, так говорила я самой себе, но истинным было другое: сказав матери, что мой деверь Мэттью согласен взять Джейкоба к себе на время моего отсутствия, я умолчала о том, что он отнесся к этому плану без всякого энтузиазма. Его жена вовсе не возражала против временного прибавления в семействе, но Мэттью не на шутку опасался, что оно легко может сделаться постоянным. Возможно, он-то и проболтался о нашей экспедиции в Эригу там, где это могла слышать мать. Совершенно опустошенная утренней стычкой и ужасной новостью об ограблении со взломом, я была совсем не в настроении видеться с тем, кого не могла счесть добрым другом.

Поэтому я написала записку с извинениями, отправила ее на Морнетти-сквер с посыльным лорда Хилфорда, крепко сцепила пальцы и принялась в тревоге расхаживать по комнате; к возвращению эрла я успела составить сотню самых разных (и совершенно никчемных) планов.

Услышав из передней его рокочущий бас, я не смогла усидеть в гостиной. Увидев меня в дверях, он изумленно вскинул кустистые белые брови.

– Неизменно рад видеть вас, миссис Кэмхерст, но, судя по выражению лица, вас привели ко мне отнюдь не добрые вести.

– Именно, – подтвердила я.

Пока он освобождался от плаща и шляпы, я вкратце рассказала, что стряслось. Трость он прихватил с собой: с годами его ревматизм ухудшался и мало-помалу превращал ее из простого украшения в предмет насущной необходимости. Проследовав за мной в гостиную, лорд Хилфорд со вздохом опустился в кресло.

– М-м-м, – протянул он, дослушав мой рассказ. – Заставляет задуматься: уж не побывал ли кто-нибудь в Выштране? Ильиш ни о чем подобном из Друштанева не писал, но вы же знаете, как там обстоят дела с почтой. К тому же, кто-то мог проскользнуть незамеченным.

Друштаневские крестьяне должны были охранять от любопытствующих расположенную неподалеку пещеру – драконье кладбище. Найденные в ней неразложившиеся драконьи кости и подсказали, какова роль кислоты в процессе их консервации.

– В книге мы не писали об этом ничего, – напомнила я лорду Хилфорду, имея в виду монографию, опубликованную по результатам нашей экспедиции. – Только отметили, что драконы разрывают своих умерших на части и переносят эти части в некую пещеру. Это никого не могло натолкнуть на мысли о сохранении драконьей кости – и тем более о местоположении пещеры.

Взмах руки эрла напомнил о том, что в моих словах нет для него ничего нового.

– Все же такой возможностью не стоит пренебрегать. Еще один возможный вариант: Кембл заговорил.

– Если он заговорил, зачем было громить его лабораторию? – с возмущением возразила я, но тут же обнаружила изъян в собственной логике. – А-а, вы обвиняете его не в продаже секрета, а только в случайной оговорке, позволившей кому-то из посторонних догадаться, над чем он работает.

– Это мог сделать любой из нас, – согласился лорд Хилфорд. – Включая меня. Хотелось бы думать, что я не из болтливых, но… Ученые пьют куда больше, чем принято считать, а я уже не так устойчив к алкоголю, как в прежние времена.

Я подумала, что это, по крайней мере, вряд ли была я сама. Не в силу каких-либо особых достоинств, но лишь благодаря отсутствию возможности: ведь все это время я почти не общалась с незнакомыми людьми. Однако говорить об этом было бессмысленно, и потому я сказала только:

– Кого из приглашенных на симпозиум вы могли бы заподозрить? Или, возможно, из членов Коллоквиума?

Лорд Хилфорд досадливо крякнул.

– К несчастью, не одного и не двух. Во-первых, этому крысомордому мараньонцу я не верю ни на грош: его уже обвиняли в том, что он выдает чужие результаты за собственные. Во-вторых, Гуаталакар открыто признает, что работает над сохранением драконьей кости. Из бульской делегации никто об этом не говорил, но возможностей шарить по всей Выштране у них куда больше, чем у остальных. Что до хингезцев… Простите, миссис Кэмхерст, но мне нужно знать больше, иначе остается только гадать.

– Ну что ж, мистер Уикер все еще у Кембла, они говорили с полицией – можно надеяться, какой-нибудь след вскоре будет найден, – я поднялась и снова начала мерить шагами гостиную, крепко сцепив пальцы на груди. – Как жаль, что я ничем не могу ускорить эти исследования! Деньги ведь еще не все – они не заставят мозг Фредерика Кембла работать быстрее.

– Уделите больше внимания собственным исследованиям, – резонно сказал лорд Хилфорд. – Возможно, сумеете обнаружить что-либо полезное. А если и нет, чем больше мы знаем о драконах, тем больше знаний сможем использовать для их защиты. Но… э-э… если позволите перейти от одной волнующей нервы материи к другой…

Этого было достаточно, чтобы я замерла на месте. Подобной тревоги в голосе эрла я не слышала еще никогда. Я повернулась к нему, но он молчал, жуя кончик вислого уса. Молчание затягивалось.

– О, говорите же, – довольно резко сказала я. – От долгого ожидания моим нервам легче не станет.

– Натали, – нехотя сказал он. – Или, скорее, ее семья.

Обычно ни его внучка, ни ее семья предметом хоть сколько-нибудь напряженных разговоров не служили, но…

– Дайте-ка угадаю, – со вздохом сказала я. – Они решили, что я для нее – компания неподходящая. Что ж, это мнение разделяет вся Ширландия: я – неподходящая компания для всех и каждого.

– Не совсем так. Они полагают вас эксцентричной, но по большей части безвредной. Беда вот в чем: общество эксцентричной дамы не пойдет на пользу незамужней юной леди, если та желает изменить семейное положение.

Я удивленно наморщила лоб.

– Но ведь Натали всего… – но тут арифметика нагнала мои слова и заставила их прервать бег. – Почти двадцать, – обескураженно закончила я. – Понимаю.

– Именно, – лорд Хилфорд тоже вздохнул, разглядывая набалдашник трости куда внимательнее, чем он того заслуживал. – И потому ее семья твердо убеждена, что ей не следует сопровождать вас в грядущей экспедиции. Вы будете в отъезде минимум полгода, а вероятно, и больше, а это – гибель всех ее брачных перспектив. «Старая дева», и все такое… Я возражал, вправду возражал, но…

В этом я не сомневалась. Лорд Хилфорд имел весьма прогрессивные взгляды на то, что позволено дамам, а Натали просто обожал, однако законным опекуном внучки был не он.

– Вы говорили с ней?

– Она знает, что думает на этот счет ее семья. Я надеялся, что вы сможете поговорить с ней – ну, знаете, как женщина с женщиной – и попробовать уговорить ее смириться с положением дел. Ее ведь не собираются приковать цепью к какому-нибудь тупому и грубому зверю. Однако, если Натали не найдет мужа в самом скором времени, то вряд ли сумеет отыскать кого-нибудь другого.

– Я посмотрю, что смогу сделать.

– Благодарю вас, – с заметным облегчением сказал лорд Хилфорд. – Но с этим нужно поспешить. Я собирался писать вам сегодня, но теперь могу сказать лично: сроки изменились. Вы с Уикером можете быть готовы к отъезду через две недели?