Ллойд Александер - Книга Трех

Тарен только-только смог перевести дух. Он весь был в шерсти Гурги и вдобавок в него будто впитался терпкий запах псины.

– О могущественный принц! – заныло это нелепое существо. – Гурги просит прощения. Он знает, что достоин наказания, и его сейчас, вот прямо сейчас ударят по бедной, слабой голове сильные руки великого лорда. Да, да, так и нужно поступить с несчастным Гурги. О, какая честь быть наказанным и побитым величайшим из воинов!

– Я и не думал колотить по твоей бедной, слабой башке, – сказал Гвидион. – Но могу и передумать, если ты не прекратишь хныкать и ныть.

– Да, могущественнейший из лордов! – заверещал Гурги. – Ты видишь, как послушный Гурги немедленно повинуется и винится перед тобой.

Он проворно забегал на четвереньках вокруг Гвидиона, и Тарен был уверен: имей Гурги хвост, уж он бы яростно вилял и крутил им.

– Тогда, – скулил Гурги, – в знак прощения не дадут ли два непобедимых героя Гурги поесть? О, желанные чавка и хрумтявка!

– После, – сказал Гвидион, – после того, как ты ответишь на наши вопросы.

– О, после! – залопотал Гурги. – Бедный Гурги должен долго-долго ждать свои чавки и хрумтявки. Через много лет, когда великие принцы будут с аппетитом делать хрумт и хруст в своих пиршественных залах, они наконец-то потом вспомнят голодного, несчастного Гурги, ждущего кусок какой-нибудь жарки или варки.

– Как долго тебе придется ждать свои чавки и хрумтявки, – сказал Гвидион, – зависит от того, как быстро ты ответишь на мои вопросы. Видел ли ты утром белую свинью?

Хитрющие глазки Гурги блеснули из-под нависших густых бровей.

– Другие великие воины тоже громко издавали свои покрикушки и посвистушки в поисках поросюшки. О, может быть, они не будут так жестоки и не заставят бедного Гурги страдать и голодать, хотеть и худеть. О нет, они-то принесут ему поесть…

– Они снесут! Снесут твою глупую голову с плеч до того, как ты успеешь лишь подумать об этом, – сказал Гвидион. – У одного из них была на лице маска с оленьими рогами, не так ли?

– Да, да! – закричал Гурги. – Большие рога! Вы спасете несчастного Гурги и его неснесенную голову, которую ему не сносить, если ее снесут?

И он протяжно завыл.

– Я уже теряю терпение, – предупредил его Гвидион. – Где свинья?

– Гурги слышит этих могущественных всадников, – затянул он снова. – О да, он слышит тихую вязь вязов, ропот грубых грабов, бормотание сонных сосен. Гурги умник-бесшумник. Он очень глазаст. И слышит, как те великие воины говорят, что идут в неведомое место, но большой огонь поворачивает их назад. Они все ищут и ищут поросюшку с оглядками и лошадками.

– Гурги, – жестко процедил Гвидион, – где свинья?

– Поросюшка? О, ужасные бульки в животульке! Гурги голоден и не может вспомнить. Была ли здесь поросюшка? О, пустой живот! Гурги мрет! От ног до уха он – пустое брюхо!

Тарен вскипел, он не мог больше сдерживаться.

– Где Хен Вен, глупая волосатая зверушка? – взорвался он. – Скажи немедленно! Прыгнул, понимаешь, на меня, чуть не придушил! Тебя давно следовало бы хорошенько отдубасить!

Гурги с воплем перекатился на спину и заслонился руками. Гвидион сердито повернулся к Тарену.

– Если бы ты слушался меня, на тебя никто бы не прыгнул. Не трогай его, не пугай! Он и так трясется от страха. – Гвидион глянул под ноги, на Гурги. – Хорошо, – сказал он миролюбиво, – скажи нам, где она?

– О, ужасающая ярость! – прогундосил Гурги. – Поросюшка поплыла по воде с брызгом и дрызгом. – Он приподнялся и махнул рукой в сторону Великой Аврен.

– Если ты обманул меня, – грозно сказал Гвидион, – я тебя разыщу! И взыщу!

– А теперь где мои чавки и хрумтявки, могущественный принц? – пискнул Гурги.

– Как я и обещал, – сказал Гвидион, – ты свое получишь.

– Гурги хочет маленького человечка для чавки и хрумтявки, – вякнул он, зыркнув маленькими глазками в сторону Тарена.

– Нет, нельзя, – сказал Гвидион. – Это Помощник Сторожа Свиньи, и он не дает своего согласия. – Гвидион отстегнул седельную сумку, вытащил несколько полосок сушеного мяса и кинул их Гурги. – Теперь уходи. Помни, я не желаю, чтобы ты мне вредил.

Гурги схватил еду, затолкал ее за щеку и стремительно вскарабкался на дерево. Перепрыгивая с ветки на ветку, он быстро исчез из виду.

– Что за отвратительное животное, – поморщился Тарен. – Злобное, гадкое…

– В глубине души он не так плох, как кажется, – возразил Гвидион. – Он хочет быть злобным и страшным, но по-настоящему у него не получается. Он так забавно жалеет себя, что сердиться на него невозможно. Да и пользы в этом нет.

– Он сказал правду о Хен Вен? – спросил Тарен.

– Думаю, да, – ответил Гвидион. – Он испуган. Как и я, кстати. Рогатый Король едет в Каер Даллбен.

– Он сожжет его! – вскричал Тарен.

Столько событий нахлынуло на него, что он на какое-то время забыл о доме. Перед его мысленным взором возникла белая хижина, охваченная огнем, облачко бороды Даллбена, сияющая лысина Колла. Даллбен и Колл в опасности!

– Не волнуйся, – успокоил его Гвидион. – Даллбен – старая лиса. Муха не пролетит в Каер Даллбен без того, чтобы он об этом не узнал. Нет, я уверен, огонь, о котором говорил Гурги, это то, что Даллбен приготовил для незваных гостей. Зато Хен Вен в настоящей опасности. Нам надо спешить. Рогатый Король знает, что она сбежала, и будет ее преследовать.

– Тогда, – всполошился Тарен, – мы должны найти ее раньше его.

– Помощник Сторожа Свиньи, – торжественно провозгласил Гвидион. – Это первое твое разумное предложение!

Мелингар быстро несла их мимо стены деревьев, растущих вдоль пологих берегов Великой Аврен. Наконец они спешились и двинулись пешком по пути, указанному Гурги. Около заостренного валуна Гвидион остановился и издал победный клич. Рядом в глине четко, будто вырезанные, отпечатались следы Хен Вен.

– Гурги не солгал! – воскликнул Гвидион. – Надеюсь, он теперь наслаждается своими чавками и хрумтявками. Если бы я знал, что он так верно укажет нам путь, дал бы ему еще. Да, она перешла реку здесь, – продолжал он, – и мы сделаем то же самое.

Гвидион взял Мелингар за уздечку и пошел вперед. Воздух вдруг охолодал, и мрачное небо словно спустилось. Неспокойные воды Аврен были серыми, прорезанными белыми полосами пены. Ухватившись за луку седла, Тарен осторожно спускался со скользкого берега.

Гвидион шагнул в воду. Тарен медлил. Очень уж ему не хотелось мокнуть. Но Мелингар, увлекаемая Гвидионом, потянула его за собой. Ноги его скользили по дну, разъезжались, он спотыкался, поднимал тучу брызг. А ледяные волны, накатываясь, уже доходили ему до подбородка. Течение стало сильнее, вода путами закручивалась вокруг ног, змеей обвивала шею. Дно вдруг резко ушло из-под ног, и Тарен обнаружил, что дико танцует над бездной. Река жадно схватила его.