Элизабет Бикон - Возвращенная любовь

– Благодарю вас. – Она приподняла брови, давая понять, что ему пора удалиться, если в нем осталось хоть что-то от джентльмена.

– Мне обещали наряд, который вряд ли подойдет вам по размеру. Ваше платье постирают и заштопают. Поскольку вы уже на ногах, я позабочусь, чтобы наряд доставили как можно быстрее, – монотонно сообщил Орландо и ушел.

Страдая от боли, Фрея проковыляла к постели, опустилась на нее, задернула занавеску позади себя, чтобы наконец-то почувствовать некоторую иллюзию уединения. Она осмотрела щетку, будто та могла поведать что-то о прежней владелице, но в ней не осталось ни одного случайного волоска, так что не удалось догадаться, какого цвета волосы были у той леди. Фрея вздохнула и, не веря в успех, долго расчесывала спутавшиеся волосы, от всего сердца жалея, что при ней нет горничной. Она оставила ее в Боуленде, не подумав, как сможет обойтись без нее. Конечно, Фрея умела расчесывать свои волосы, все женщины это умеют, но она вспомнила, какую нежность и терпение маленькая Мерси Докинс проявляла к своей требовательной хозяйке, и, как ни странно, ей стало стыдно, пока она распутывала сбившиеся локоны.

Фрея пришла к выводу, что не глупа, раз вдали от дома стала усерднее думать о повседневных нуждах в возникших странных обстоятельствах, однако ей до сих пор удавалось шагать по жизни, не особенно думая о себе или тех, кто ее окружал. Смерть дедушки она переживала тяжелее, чем потерю отца, а неожиданная кончина матери два года назад потрясла ее до глубины души. Если не считать эти две тяжелые утраты, единственным, что до вчерашнего дня причиняло некоторые страдания, был брак его светлости герцога Деттингема с мисс Джессикой Пендл, хотя дело вовсе не в том, что ее сердце разбито.

«Отнюдь нет», – решила Фрея и озабоченно нахмурилась, когда нашла сучок, который застрял в ее волосах, и принялась осторожно вытаскивать его. Герцог предпочел хромую старую деву хорошенькой дочери графа Баклендского. Фрея впервые поняла, не все разделяют убеждение, будто в жизни ей полагается все самое лучшее, что может дать общество. Какое-то время она обижалась и сердилась, ей даже в голову не пришло, почему Джек Сиборн, герцог Деттингем предпочел ей, здоровой и благородной особе, страдающую физическим недостатком мисс Пендл.

Леди Фрея, как и ее мать, нисколько не сомневалась, что ей предопределено стать следующей герцогиней. Однако во время очередного малого светского сезона отовсюду доносились смешки и едкие замечания. Фрея делала вид, будто ей безразлично, что новая герцогиня со своим одурманенным от любви мужем отправилась в длительное свадебное путешествие по Озерному краю [6] Озерный край расположен на северо-западе Англии. . Самые завидные холостяки избегали танцевать с ней и находили будущих жен на шикарных вечеринках, которые устраивала леди Боуленд, или во время посещения театров. Фрея неожиданно стала посмешищем в глазах тех самых людей, которых ей так хотелось впечатлить своей древней родословной и гордой красивой внешностью во время первого выхода в свет.

Смерть леди Боуленд и два года жизни в имении изменили ее. Фрея наконец-то поняла, что она не исключительное существо, благословенное всеми богами при крещении. Лишившись преимуществ, которые дают богатство и титул, она была вынуждена стать самой собой. Леди Фреи, предмета смелых мечтаний матери и дедушки, больше не существовало. В маленькой комнате сидела женщина, которой предстояло, пока не поздно, выяснить, чего она хочет добиться в этой жизни. Ей вдруг захотелось узнать это как можно скорее.

Фрея смущенно поежилась на кровати и, продолжая расчесываться, пыталась убедить себя, что ее нервирует лишь непрекращающаяся ноющая боль в лодыжке. Дело не в том, что она предстала перед Орландо обнаженной, хотя ее, точно дурной сон, преследовала подленькая мысль, как было бы приятно увидеть его совершенно нагим. Она снова нетерпеливо поерзала, но тут же сдержала крик от страшной боли. Нога напомнила, в сколь отчаянном положении она оказалась. Конечно, следовало вести себя, как подобает леди, сколько бы времени ни потребовалось для исцеления. Это потом она покинет этот домик, как можно лучше сохранив репутацию и достоинство, которые и без того пострадали.

Несмотря на горевшие щеки и потрясение, Фрее захотелось узнать, как Орландо воспринял ее. Она даже не обратила внимания на то, что ее пальцы нащупали последний узел в волосах. Теперь волосы стали мягкими и гладкими. Из-за титула и богатства ей льстили, хотя за глаза высший свет смеялся над ней. Тем не менее Фрея знала, что достаточно красива и хорошо сложена. Похожа скорее на нимфу, нежели на богиню. Разумеется, кое-кто мог посчитать ее худощавой и несформировавшейся. «Не иначе, некоторые мужчины предпочитают утонченность очевидным прелестям пышных женщин», – раздумывала она. У нее были длинные изящные ноги, узкая талия и развитые бедра. Она съежилась от чувства вины, будто сама гладила изгибы своего тела, чтобы убедиться, понравятся ли они любовнику. Фрея затаила дыхание, представив, что Орландо когда-нибудь станет смотреть на нее именно глазами любовника, и ужасалась от этой мысли.

Нет больше смысла делать вид, будто она и в самом деле холодна и бесстрастна, не стоит обманываться. Когда в ее сердце вспыхнул горячий огонь, а кровь ускорила бег, Фрея почувствовала себя так, будто заново родилась. Не понимая, нравится ли ей это, она отложила расческу и взяла щетку с некоторой надеждой придать волосам блеск, что могло бы вернуть уверенность, какой она обладала до того, как обнаружила, что герцоги не падают услужливо у ее ног, как спелые яблоки с дерева.

Конечно, она никогда не чувствовала особенного интереса к высокому и поразительно красивому герцогу Деттингему. Но в тот июньский вечер, когда он принимал у себя в Эшбертон-Нью-Плейс гостей, чтобы присмотреть себе невесту, Фрея считала, будто рождена и воспитана для того, чтобы стать женой самого знатного мужчины в стране.

Он был хорош собой, Фрея тоже, и этого, по ее мнению, было достаточно, чтобы их брачное ложе оказалось сносным местом, где можно будет произвести целое племя маленьких лордов и леди.

Внутренний голос прежней Фреи шептал, что она права. Однако подобный брак сейчас казался совершенно безрадостным. Она сидела на скромной кровати бедного мужчины и гнала прочь мысль о том, что могла бы разделить это ложе с ним. Когда Рич сбрил вчерашнюю щетину, его лицо обрело привлекательность. Правда, он не столь красив, как Джек Сиборн, не отличается романтичной удалью, как граф Калверкомб, так поспешно женившийся на Персефоне, прелестной кузине Джека, сразу же после свадьбы герцога, что высший свет неделями с упоением предавался сплетням, грозившим вылиться в грандиозный скандал. Даже юный Телемах Сиборн, известный под именем Маркус, затмил бы Орландо, если бы не робел перед жгучими глазами своей молодой жены. Все знали, что их брак заключен по любви.