Дженнифер Ли Арментроут - Отражение

Я подключился к Источнику, собрался и направил свет на грудь и поврежденные легкие Кэт. Если бы сейчас мимо нас кто-то прошел, то увидел бы, что наши тела сияют, точно лампочки. Я мог бы назвать десяток причин, почему этого делать не стоило, но все равно не остановился. Глаза Кэт были закрыты, но когда энергия растеклась по ее коже, ресницы девушки затрепетали, словно вот-вот откроются. Я легонько коснулся рукой ее глаз и щеки, и она расслабилась.

Дыхание Кэт стало ровным, и она медленно повернула ко мне голову.

– Спасибо, что… – она осеклась.

– Кэт, – встревоженно позвал я. – Ты меня слышишь?

– Ты… – прошептала она.

– Да, это я. – Я взял ее за запястье. Она вырвала руку, но я снова взял ее за руку. Чему быть, того уже не миновать: раз уж я эту кашу заварил, отступать поздно. – Я тебе помогу.

– Нет! – крикнула она.

Не обращая внимания на ее нежелание, я осмотрел ее запястье. Кэт по-прежнему испытывала боль, но с самыми серьезными повреждениями – теми, что мешали ей дышать, я справился. Я отключился от Источника, встал и громко вздохнул. В голове проносились тысячи мыслей, и все они так или иначе вертелись вокруг одного-единственного вопроса: что я натворил?

– Ладно. Я вызову полицию.

Мне совершенно не улыбалась мысль общаться с полицией, но Кэт нужно показать врачу. Не отрывая глаз от девушки, я достал телефон и позвонил. Она попыталась сесть, но на этот раз я не бросился к ней на помощь, подозревая, что если снова к ней прикоснусь, то вылечу все ее раны, потому что контролировать себя мне не удается.

– Спасибо, – прохрипела она, когда я нажал отбой.

Я поморщился. Если после происшествия в лесу на Кэт осталось еле видимое мерцание от контакта со мной, то теперь она сияла, как неоновая вывеска.

– Не стоит. – Я запустил руку в волосы, потом опустил и сжал кулаки, наблюдая за тем, как Кэт пытается сесть. Наконец ей это удалось. Я увидел синяк на ее лице и опухший глаз и пожалел, что Аэрума больше нет, иначе я бы снова его убил.

– Это я во всем виноват.

Она уставилась на меня. Во взгляде Кэт сквозило недоумение и еще что-то, чего я толком не разобрал. Меня охватило отчаяние. Я действительно виноват. В субботу я как идиот оставил на ней след, хотя и знал, что поблизости могут оказаться Аэрумы. И все равно не позаботился о том, чтобы она посидела дома. Разумеется, на нее напали: Аэрум заметил это чертово сияние и понял, что она может привести его к нам – а ему только того и было нужно.

– Свет… я видела свет, – прошептала Кэт, опустив глаза.

– Ну не зря же шутят про свет в конце туннеля.

Кэт вздрогнула и поморщилась.

Черт. Как я только додумался ляпнуть такую глупость? Я опустился на корточки рядом с ней.

– Прости, не подумал. – Я помолчал. – Больно?

– Горло… болит. – Кэт прижала дрожащую руку в горлу и скривилась. – И запястье. По-моему… оно сломано. Но я видела вспышку… света.

Я впился взглядом в ее запястье. Кожа на нем побагровела. Едва ли оно сломано. Скорее всего, я его вылечил, но Кэт об этом не знала. И никто не знал. Я глубоко вздохнул.

– Просто вывих. Или ушиб. Еще что-нибудь болит?

– Болит? Он… хотел меня убить.

– Я уже понял. Надеюсь, он тебе ничего серьезного не повредил. – Я взглянул на ее растрепанные волосы. – Голова цела?

– Вроде… да.

– Вот и хорошо. – Я встал и огляделся. Пора устранять последствия. – Как ты вообще здесь оказалась?

– Я… поехала в библиотеку. – Девушка запнулась. – Было не так уж поздно. Да и город… вроде не самый криминальный. Он попросил помочь… поменять пробитое колесо.

Я обернулся и уставился на Кэт вытаращенными глазами.

– То есть к тебе на темной парковке подошел незнакомый мужик, и ты пошла ему помогать? Ничего глупее я в жизни не слышал. Я-то думал, ты умная. Тебя разве в детстве не учили, что нельзя брать конфеты у посторонних и забираться в фургоны с надписью «Котята бесплатно»?

Кэт тихонько хмыкнула. Я принялся мерить улицу шагами.

– А если бы я не пришел, что тогда? – не унимался я.

– Кстати, как ты здесь оказался?

Я остановился и потер рукой грудь.

– Мимо проезжал.

– Я-то думала, что вам полагается быть милыми и любезными.

– Кому это вам? – нахмурился я.

– Ну как кому. Рыцарям в сияющих доспехах. Тем, кто спасает дев, попавших в беду.

Я покачал головой и опустил руку.

– Я не твой рыцарь.

– Да ладно, – прошептала она, согнула ноги в коленях и положила на них голову. Было заметно, что каждое движение причиняет ей боль. – Где он?

– Сбежал. Его уже и след простыл. – Я подошел к ней. – Кэт…

Она подняла голову, но я тут же замолчал. Тогда девушка оперлась здоровой рукой о землю и попыталась подняться.

– Лучше не надо, не вставай. – Я опустился рядом с ней на землю. – «Скорая» и полиция приедут с минуты на минуту. Еще не хватало, чтобы ты отрубилась.

– Не отрублюсь. – Тут вдалеке послышались сирены.

– Не хочу тебя ловить, если ты потеряешь сознание. – Я оглядел свои ладони. Я их ободрал, но они уже зажили. – Он… он тебе что-то сказал?

Кэт нахмурилась.

– Сказал… что на мне какой-то след. И спрашивал… где они . Не знаю, что все это значит.

Черт. Я отвел глаза.

– Чокнутый какой-то.

– Ага… интересно, кого он искал?

Я снова повернулся к Кэт:

– Наверное, ту, которой хватит ума согласиться помочь маньяку-убийце поменять пробитое колесо .

Кэт поджала губы.

– Какая же ты задница. Тебе об этом раньше говорили?

Тут я понял, что раз уж она обозвала меня задницей, значит, с ней точно все будет в порядке.

– Угу, Котенок, каждый божий день.

Девушка уставилась на меня. Уж не знаю, о чем она думала.

– Даже не знаю, что сказать…

– Ну, «спасибо» ты уже сказала, а больше мне и не нужно ничего. – Я встал. – Только не двигайся. Больше я тебя ни о чем не прошу. Сиди тихо и старайся больше ни во что не вляпаться.

Кэт нахмурилась и явно хотела что-то ответить, но, хвала всем богам во вселенной, решила отмолчаться. Однако облегчение мое длилось недолго: взглянув на нее, я заметил, что девушку бьет крупная дрожь, так, что она изо всех сил стискивает зубы. Конечно, она же вымокла под дождем и у нее, скорее всего, шок – все вместе.

Я снял рубашку и в который раз за вечер опустился перед Кэт на колени. Тонкая ткарь, конечно, особо не согреет, но все-таки лучше, чем ничего. Я аккуратно накинул на Кэт рубашку, стараясь не задеть больную щеку, продел в рукава ее ручки, которые сразу бессильно упали. Я встревоженно посмотрел на девушку: глаза у Кэт были закрыты, ресницы дрожали.

– Кэт?

Поздно.

Она завалилась на правый бок, и я еле успел ее подхватить, чтобы Кэт не ударилась лицом о бетон. Голова ее наклонилась, выбившиеся из пучка волосы закрыли ее лицо. Я прижал Кэт к себе и, убирая ей волосы за ухо, не удержавшись, погладил девушку по щеке. Рев сирен раздался уже совсем близко. Я вслушивался в дыхание Кэт, наблюдая, как ровно поднимается и опускается ее грудь.