Роберт Коппел - Быки, медведи и миллионеры: хроники биржевых сражений

Вопрос: Что в его характере, на Ваш взгляд, может воспрепятствовать тому, чтобы он мог считаться годным к биржевой торговле?

Джек: Я думаю, что он может эмоционально сломаться из-за того, что в нем слишком силен дух состязательности. Он не любит проигрывать. То есть, никто не любит проигрывать, но у него действительно есть проблема с тем, чтобы принять свое поражение.

Вопрос: Похоже, он несколько похож на своего отца.

Джек: Да, но он на самом деле не знает, как принять поражение, а затем продолжить двигаться вперед, основываясь на предыдущем опыте.

Вопрос: Джек, я видел Вас в молодости на рынке. Вы тоже не любили проигрывать. Вы были весьма бессистемным парнем!

Джек: Но он может попасть в корнер и вынашивать это в уме, и, возможно, возненавидеть или рассердиться – чего я никогда не делал. На самом деле я не знаю, каким он станет, но я действительно думаю, что он может заняться в жизни чем-то другим, где именно эта тенденция не будет слишком сильной. В биржевой торговле это свойство может значительно вырасти.

Вопрос: Что, на Ваш взгляд, отличает Вас от других игроков на рынке?

Джек: Я считаю себя человеком, обладающим значительной профессиональной этикой. Также у меня широкий спектр интересов и я могу эффективно работать во многих областях: в деловом мире, общественной жизни, мире культуры. Мне нравится находить решения новых задач и я люблю приключения. Я трейдер. Я владею торговой фирмой и являюсь председателем Чикагской товарной биржи, которую я возглавляю в течение 15 лет. Я также очень легко адаптируюсь. Работа председателя с годами очень изменилась. Сегодня она совершенно иная, чем 15 лет назад. Я был председателем в 1980 году, но сегодня это совершенно другая должность.

Вопрос: А желание побеждать так же сильно, как раньше?

Джек: Абсолютно сильно! Сегодня оно так сильно, как никогда ранее. Я работаю, чтобы побеждать, но если я проиграю, я смогу принять поражение и двигаться дальше. Выборы в правление состоятся в январе. Если я проиграю, это будет болезненно, но я готов пережить это, так же, как я пережил это в 1980 году. Так же, как я пережил фиаско «Хант». Я буду двигаться дальше и буду делать что-то еще, и буду наслаждаться жизнью. Я думаю, я действительно способен настроить себя на то, чтобы наслаждаться жизнью, выращивая чайные розы! Я действительно так считаю.

Мне могло бы понравиться быть буддийским монахом, просто нужно было бы изменить свой настрой… погрузиться в себя, в настоящего себя!

Вопрос: Но Вы бы захотели стать самым лучшим буддистским монахом в Западном полушарии, не так ли?

Джек: Да, у меня был бы самый большой механизм молитв, который вертелся бы быстрее других!

Господин Девер является президентом и главой «Брэндиуайн Эссет Менеджмент», советником по товарным рынкам, управляющим 200 миллионами долларов.

Вопрос: Что в первую очередь привлекло Вас в торговле на бирже?

Майк: Ну, впервые я обратил внимание на торговлю на бирже в 1979 году. Я наблюдал за тем, как растет рынок золота и в тот момент просто решил купить несколько опционов на золото. Задолго до того я интересовался рынками и математикой, и мне нравилось следить за ними. Когда я был ребенком, я, бывало, раскрывал «Уолл-Стрит Джорнал» на полу в большой комнате. Я помню, как я его пролистывал, просматривал новые высшие и низшие точки, пытаясь понять, о чем это все. Честно говоря, я не знаю, интересовала ли меня больше математическая или финансовая сторона, но это было что-то, что всегда было частью меня.

Вопрос: Это была радость, получаемая от разгадывания загадки, или непосредственно от самой игры?

Майк: Очень похоже на то. Хотя игра доставляет радость только тогда, когда играешь в нее, чтобы выиграть. На самом деле позднее, лет через десять после того, как я начал торговать на рынке, одним из способов, которые мы пробовали применить для дискреционного заключения сделок, был обращаться с ними так, как если это было бы видео-игрой. Я запланировал управление рисками так, что оно было полностью независимо от меня, расположил его в своем офисе внизу, где кто-то другой непосредственно проводил сделку. Моя работа состояла в том, чтобы сидеть там и говорить, покупать или продавать на том или ином рынке – не переживая о количествах. Это систематически выполнялось программным обеспечением, управляющим рисками, так что это действительно в некотором роде загадка. Знаете, это большая игра.

Вопрос: Когда Вы были ребенком, Вам нравилось играть в игры?

Майк: Забавно, что Вы об этом спрашиваете, потому что – не очень. Я имею в виду, я помню, что играл в определенные игры, например, мне очень нравился «Риск». Я обожал играть в эту игру.

Вопрос: Кажется, это не сильно отличается от того, чем Вы занимаетесь сейчас!

Майк : Точно!

Вопрос: А что именно в «Риске» Вас так привлекало?

Майк: Я мог завладеть всем миром одним махом! Я мог сделать это за вечер. Знаете, теперь на это уходит немного больше времени. Так что, я полагаю, мне действительно нравилось играть в игры, когда я в них играл, но я никогда не выходил за рамки своего способа играть в игры. Многие мои друзья, бывало, играли в карты, а мне никогда не было это интересно.

Вопрос: Ну что ж, если позволите, я собираюсь ненадолго сосредоточиться на «Риске», потому что я считаю, что это интересный момент. Что Вы находили более привлекательным, игру в «Риск» или саму идею, что Вы можете владеть мировыми финансами?

Майк: Сложно сказать, потому что я знаю, что я не говорил себе перед началом: «Я собираюсь просто поиграть в игру, или собираюсь завладеть мировыми финансами». То есть меня, действительно, обычно, не очень интересуют игры, но если уж я начал играть, меня игра захватывает целиком.

Вопрос: А биржевая торговля по-прежнему представляется Вам привлекательной? Я имею в виду, теперь, 18 лет спустя. То, что вас привлекает, это по-прежнему игра и риск?

Майк : На самом деле попытка совместить определенный уровень возбуждения и успешную торговлю на бирже содержит в себе много отрицательных сторон. Одним из того, чему мне пришлось научиться много лет назад, было то, что мне следует в меньшей степени относиться к заключению сделок как к захватывающей игре, которая эмоционально окружает мою жизнь, а больше как к чему-то аналитическому. То есть в большей степени как к делу, нежели как к игре. То есть я по-прежнему хочу веселиться. Я по-прежнему хочу получать удовольствие от того, что делаю и всей душой заниматься этим. Поэтому я просыпаюсь утром с новыми идеями и я живу этим, но я не хочу, чтобы это завладело мной также как обычная игра.