Джордж Фрекем - Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера

« Протоколы» и миф о еврейском мировом заговоре использовались нацистской пропагандой на всех стадиях ее существования, от самого рождения Партии в 1919—1920-м до падения Третьего рейха в 1945 году, – пишет Норман Кон. – Задачи использования «Протоколов» варьировались в зависимости от политической ситуации в тот или иной период. В хронологическом порядке эти задачи были следующими: помочь партии прийти к власти, оправдать режим террора, оправдать войну, оправдать геноцид и, наконец, отсрочить капитуляцию. История использования этого мифа… в точности отражает этапы взлета и падения Третьего рейха». Согласно Кону, «тот, кто скажет, что около 1925 года “Протоколы” были самой читаемой книгой в мире после Библии, будет не так уж далек от истины» 333.

В «Майн Кампф» Гитлер писал о «Протоколах» следующее: «Все существование [еврейского] народа основывается на постоянной лжи, что с исключительной ясностью доказывают “Протоколы сионских мудрецов”… То, к чему многие евреи стремятся бессознательно, здесь сформулировано явно. Не так уж важно, в мозгу какого еврея родились эти откровения, важно то, что они раскрывают – с ужасающей точностью – характеристическое мышление и образ действий еврейского народа. В этих документах детально изложены пути, которыми евреи стремятся достичь своих конечных целей. Лучшим способом удостовериться в их аутентичности является изучение реальных событий. Если мы рассмотрим историческое развитие событий в течение последних нескольких столетий в свете содержания этой книги, становится понятно, почему еврейская пресса всячески отступается и отрекается от нее. Ведь если эта книга попадет в руки широкой публики и люди осознают грозящую им опасность, еврейская угроза будет искоренена» 334.

«Гитлер нутром – если не рассудком – верил в реальность еврейского мирового заговора», – пишет Конрад Хайден 335. Подтверждение этому можно найти на страницах “Майн Кампф”, где Гитлер пишет о «стремлении еврейского народа стать господином мира» 336. Однако никакого мирового заговора не существовало, что недвусмысленно продемонстрировали трагические события предвоенных и военных лет. Во время войны еврейское движение было расколото. До войны еврейские общины не могли достичь даже минимального уровня сотрудничества, необходимого для того, чтобы дать убежище своим единоверцам, пытавшимся бежать из Германии. Показателен и тот факт, что они покорно «шли, как агнцы на заклание», следуя за своими палачами. Кон цитирует послевоенные свидетельские показания фон дем Баха, одного из самых известных истребителей евреев: «Если бы среди них были хотя бы зачатки организации, миллионы могли бы спастись. Но их просто захватили врасплох» 337.

В одной из самых ранних биографий Гитлера, которая перепечатывается до сих пор, Конрад Хайден несколько раз повторяет, что нацистский фюрер принял на вооружение как раз те методы, которые авторы «Протоколов» приписывали мифическим сионским мудрецам. Утверждение Хайдена легко счесть преувеличением, особенно если вспомнить, как он ненавидел Гитлера и все то, что делали нацисты. Но перечитывая «Протоколы» после изучения «Майн Кампф», начинаешь видеть аналогии практически на каждой странице. Действительно, целью Гитлера было мировое господство, и для достижения этой цели он мог «безжалостно» (одно из его любимых словечек) использовать в своих интересах слабости как своего народа, так и других, для чего пользовался методами и уловками, идентичными тем, о которых рассказывают вымышленные сионские мудрецы.

«Великий мастер лжи» – это выражение Гитлер часто употреблял в «Майн Кампф», говоря о еврее. Ранее этот оборот часто использовал Эккарт, позаимствовавший его у своего любимого Артура Шопенгауэра. В действительности же это выражение великолепно применимо к самому Гитлеру. Он обладал инстинктивным чувством слабостей человеческой натуры и умением использовать их, обращаясь как с массами, так и с отдельным человеком. Он умел самым бессовестным образом сбивать с толку, извращать факты и лгать. При чтении «Майн Кампф» это просто бросается в глаза. Быть может, еще и по этой причине он впоследствии сожалел, что написал эту книгу.

«Обычные люди готовы поверить чему угодно, то ли из-за своего невежества, то ли из-за простодушия», – писал он. «Большая ложь всегда правдоподобна. Дело в том, что широкие массы народа всегда гораздо легче поддаются влиянию на уровне эмоций. На уровне сознания и воли это не так легко. В примитивной простоте своих умишек они легче становятся жертвой большой лжи, чем маленькой…» Обещания даются для того, чтобы их не сдерживать. Договоры подписываются для того, чтобы их нарушать. Но адресатом величайшей лжи Гитлера был сам германский народ. Он делал вид, что народ – это его невеста по имени Германия, именно поэтому он холост. Он дал им работу, хлеб, радио и самоуважение – на время. Он развлекал их театральной и военной шумихой. Однако он не сказал им главного: их откармливают для того, чтобы отдать на съедение Смерти.

«Великим мастером лжи» и великим софистом был сам Адольф Гитлер; мастер внушения, он делал это страстно, извращая все термины и аргументы, и убеждал, сметая все логические барьеры. Если, как пишет Фест, от «Майн Кампф» исходит тошнотворный запах, причина этого – ее лживое содержание. Эта книга является истинным историческим предостережением. К сожалению, для большинства людей, знающих о ее существовании, она остается лишь вздорным курьезом.

Почему же, в конце концов, Гитлер стал антисемитом? Рон Розенбаум задал этот вопрос Алану Буллоку, изучавшему жизнь диктатора в течение многих лет: «Я не знаю. Никто не знает. Никто даже и не начал понимать» 338. «Гитлер никогда ни единым словом не обмолвился о том, что планирует величайшее аутодафе в истории [то есть холокост]», – пишет Кёхлер 339. «Несмотря на все известные нам факты, причины гитлеровского антисемитизма в полной мере необъяснимы», – считает Мазер 340. И все же о гитлеровском намерении истребить евреев написано на каждой странице «Майн Кампф». Он кричал об этом во всеуслышание, ему вторили тысячи глоток в классных комнатах, на митингах и демонстрациях, радио в домах и громкоговорители на улицах, этим были наполнены газеты, журналы, эти вести нес безбрежный книжный поток. Но его «невеста Германия» по-настоящему не верила в это (так же, как и весь остальной мир) – это было слишком ужасно, это не могло быть правдой, – она предпочитала не размышлять на эти тревожные темы или держалась на расстоянии, не желая думать о своей ответственности.

«Для [еврея] язык не является инструментом выражения его мыслей, это скорее средство их сокрытия», – писал Гитлер. «Он не остановится ни перед чем. Его совершенно бесстыдное поведение ужасает, и неудивительно, что для нашего народа еврей стал символом зла и воплощением самого Сатаны». «Как бывало уже не раз, Германия вновь стала главным пунктом этой чудовищной борьбы. Если наш народ и государство падут жертвами этих душителей, жаждущих крови и денег, жертвой этой гидры станет и вся земля. Если же Германии удастся вырваться из ее объятий, тем самым будет устранена величайшая угроза всем народам мира» 341.