Эндрю Дженнингс - Мафия Блаттера. Оборотная сторона футбола

До скандала с ФИФА моим предыдущим крупным расследованием в мире спорта было изучение коррупционной деятельности в Международном олимпийском комитете. Потребовалось десятилетие, чтобы вскрыть продажную суть всей структуры МОК и выяснить, что организацией руководил убежденный фашист – Хуан Антонио Самаранч, который думал, что Вторую мировую войну выиграла другая команда. Укоренившаяся недобросовестность людей этого спортивного института стала достоянием общественности в ходе скандала 1999 года, когда выяснилось, что Солт-Лейк-Сити выиграл право на проведение зимних Олимпийских игр 2002 года, купив голоса чиновников при помощи денег и секса.

Тогда никого из членов МОК не арестовали, принеся в жертву лишь несколько ничтожных фигур и наняв за большие деньги успешную нью-йоркскую рекламную компанию, чтобы завалить репортеров отчетами о проведенных реформах, которые теперь трудно разглядеть. Им все сошло с рук.

НО ВСЕ УЖЕ КОНЧЕНО для той мутной лужи, являющей собой остатки ФИФА. Расследования продолжаются, дела множатся, а федералы обещают все новые аресты, некоторые из которых могут получиться очень громкими. С нас довольно этих высокооплачиваемых блаттеровских «независимых следователей» и «специалистов по качеству», готовящих отчеты, которые Зепп никогда не сможет показать общественности – во многом потому, что в них так мало написано. Публикация бы сделала очевидной их бесполезность. Они остались без помощи, наедине с пришлыми журналистами и репортерами, верящими, что однажды шокирующая правда будет полностью раскрыта. Мечтайте. Она уже раскрыта.

Блаттеру придется оставить в прошлом роскошный дворец в Цюрихе, со всеми его бесчисленными счетами за мойку окон. Швейцарские копы теперь в спешке выполняют работу, которую избегали делать целых 30 лет. Но оставшейся горстке чинуш и «стратегических советников» уже слишком поздно пытаться проникнуть в кабинеты совета директоров, чтобы поменять там местами стулья, пустить через шредер секретные документы с данными о раздутой «зарплате» Блаттера, бонусах, премиальных и перелетах первым классом для его подружек и сообщить о том, что все «было реформировано». А потом вернуться обратно в большие кожаные кресла, вдали от обливающихся потом футбольных фанатов в хвосте самолета.

Авторитарные правила, установленные Блаттером, согласно которым игроки, клубы, болельщики или национальные ассоциации, обращающиеся в гражданские суды с исками против его королевства-вне-закона, должны быть отстранены. Теперь он может засунуть их себе куда подальше. Защищать народную игру должны оплачиваемые из народных налогов полицейские и стоящие на страже аудиторы. А не сынки Блаттера.

На пути к забвению Блаттер может заодно возместить из своих пенсионных накоплений, полученных за время работы в ФИФА, и те 29 миллионов долларов, что он потратил на свою агиографию «Лига мечты» («United Passions») , худший фильм, когда-либо выходивший на экраны. Быть может, там, куда он отправится, пенсия ему уже не понадобится.

С коробками архивных документов под мышками вниз с холма и в аэропорт – без обратного билета. Где приземлится этот самолет, вопрос второй. Тем временем болельщики и маленькие клубы должны организовать национальные, региональные и континентальные конференции, чтобы провести дебаты на тему новой, простой и понятной конституции, которая по-настоящему выразит интересы людей на местах. Кто это оплатит? Coca-Cola, McDonald’s, VISA и Adidas давно уже ведут разговоры о морали. Теперь у них есть шанс подтвердить слова делом. Они также могут оплатить и загрузку каждого документа в электронный архив. Нашим гражданам удалось вырвать прозрачность в Интернете и свободу информации из лап наших правительств: теперь настал черед футбола. Клубы, национальные ассоциации и то, что осталось от ФИФА, зарплаты, трансферы, расходы на отели и гостиницы и суточные. Все заседания транслируются по Интернету. Спрятаться больше негде. Тотальная прозрачность. И все остальное, что мы сможем придумать.

Новая организация (примерю на себя образ пророка, назвав ее Мировым футбольным союзом) вернет мне право присутствовать на футбольных пресс-конференциях, которого лишил меня Блаттер в 2003 году за то, что я слишком много знал. Но с точной расшифровкой аббревиатуры названия будущей организации могут быть сложности, так что над этим еще стоит поработать.

Выражаю благодарности программе «Панорама» канала BBC, популярному в Британии журналу, выходящему раз в две недели, продюсерам каналов ZDF и ARD в Германии, NPR, PBS и коллективу телешоу «60 минут» с CBS в Америке, а также оказывавшим мне поддержку СМИ из Бразилии, где детям на улицах так нужны новые бутсы.

А теперь пойдемте со мной, повстречаемся с мафией из Палермо, с гангстерами из Рио, научившими Жоао Авеланжа искусству мошенничества и расхищения денег, а также мастерству доения игры, и с нынешней бандой, чьи алчность и продажность наконец подарили нам шанс отвоевать любимую игру с мячом.

Эндрю Дженнингс, Камбрия, июнь 2015

Палермо, февраль 1987-го. Мы стоим посреди апельсиновой рощи за чертой города, снимаем маленькое индустриальное здание. Теперь оно заброшено, но до недавних пор тут располагался завод по производству сока. Согласно заявлениям, поданным в департамент субсидий Европейского союза, здесь находилась самая загруженная фабрика по выжимке апельсинового сока в мире.

Шайка использовала это место для того, чтобы мошенническим образом выдвигать колоссальные требования по субсидиям на производство апельсинового сока, которого никогда тут не было. Они подкупали и запугивали официальных лиц, которые проставляли печати на их прошениях, – и воровали миллионы долларов. Схема была раскрыта, а мафиози улизнули. Но это Сицилия, они тут повсюду наблюдают за происходящим.

Большой черный седан с затемненными окнами подъезжает ко мне и моей съемочной бригаде. Из машины выходит грузный мужчина и направляется в нашу сторону. Указывая через плечо на невидимого нам, но, очевидно, очень важного человека, сидящего за тонированными стеклами авто, он резко заявляет: «Он говорит, вы не снимать тута».

Я притворяюсь, что не понимаю, это дает моему оператору несколько секунд на то, чтобы заснять еще несколько планов заброшенного здания. Глаза парня начинают наливаться кровью, и тут я хватаю его за руку, крепко ее пожимаю, говорю: «Аривидерчи», а затем кричу съемочной группе: «Пора ехать!»

День был неудачный. Чуть раньше мы приехали на машине в маленький городок Альтофонте, расположенный на холмах над Палермо. Мы знали, что здесь – дом босса мафии, который теперь являлся их главным доверенным лицом в Лондоне. Улицы были узкие, высокие пустые стены с обеих сторон нависали над дорогой, грозясь сдавить нашу арендованную машину. Мы наугад повернули, круто вывернув руль влево на узкой улочке, и уперлись в четырех лошадей с черными султанами на головах. О нет! Похороны. Мы нашли узкий переулок, куда смогли протиснуться, минуя лошадей и стеклянный катафалк. Мы избежали сердитых взглядов и даже не смели смотреть в глаза кому-то из шедших позади в колонне скорбящих. Без промедления мы выехали на другую дорогу, которая вела из города.