Дон Джордж - Герои. 30 известных актеров и режиссеров рассказывают о своих путешествиях

В последнем действии нашего эпоса, состоящего из нескольких частей, мы представляем блок семейных историй, заметок, затрагивающих темы выполненных и нарушенных обещаний, преодоленных препятствий, извлеченных уроков, противостояния смерти и стремления к возрождению. Последний рассказ книги, «В Индии жизнь – река» Бретт Пэсел, прекрасно иллюстрирует мысль, что путешествие может преподнести нам разнообразные дары, если мы открыты миру и доверяем тому, кого мы любим, и самим себе.

Находясь в павильоне или на краю света, работая по сценарию или импровизируя, в этих историях рассказчики показывают, что на самом деле они ничем не отличаются от нас: они такие же люди, по-своему уязвимые, страстные и привлекательные. И их, как и нас, может тронуть и преобразить путешествие в неизведанный мир.

Алек Болдуин

Алек Болдуин снялся в 40 с лишним фильмах. Среди его работ «Битлджус», «Деловая женщина», «Майами Блюз», «Охота за «Красным октябрем»», «Гленгарри Глен Росс», «Готова на все», «Присяжная», «Тормоз» (премия Национального совета кинокритиков США «Лучший актер второго плана»; номинация на «Оскар»), «Авиатор», «Отступники» и «Простые сложности». Кроме того, Болдуин снимался вместе с Тиной Фей в сериале «Студия 30» телеканала NBC, получившем три премии «Эмми» как «Лучший комедийный сериал» (в 2007, 2008 и 2009 годах). Болдуин получил пять премий Гильдии киноактеров США, три «Золотых глобуса», премию Ассоциации телевизионных критиков и две премии «Эмми» как «Лучший актер в комедийном сериале». В 2010 году он принял участие в постановке «Эквус» Питера Шеффера (режиссер Тони Уолтон) в культурном центре «Гилд-Холл» (Ист-Хэмптон). Он играл и в других спектаклях, в том числе в постановке пьесы Джо Ортона «Развлекая мистера Слоуна» (2006 год, режиссер Скотт Эллис), театральной компании «Roundabout», в спектакле «Краденые деньги» (Бродвей, 1986 год; Театральная премия мира), в «Больших деньгах» Кэрил Черчилль (Бродвей, 1988 год), в «Прелюдии к поцелую» (Circle Repertory Company, 1990 год; Офф-Бродвейская премия), в «Трамвае «Желание» (Бродвей, 1992 год; номинация на премию «Тони»), в «Макбете» (Нью-Йоркский шекспировский фестиваль, 1998 год) и в «Двадцатом веке» (театральная компания «Roundabout», 2004 год). Он также является автором книги «А Promise to Ourselves», вышедшей в 2009 году. В 2011 году Алек получил свою звезду на голливудской «Аллее славы».

Для меня Лос-Анджелес всегда был местом страданий.

Я могу абсолютно точно сказать, что большая часть плохого в моей жизни произошла в Лос-Анджелесе, в то время как большая часть хорошего случилась в Нью-Йорке. Стоило мне только приземлиться в Лос-Анджелесе, как я чувствовал себя подавленным.

Я слышал всевозможные объяснения. Мой дядя Чарльз говорил, что «если ты действительно один на миллион, то таких, как ты, в Нью-Йорке семь». Мой друг Кен сказал мне, что Нью-Йорк – река с собственными естественными течениями, и кажется, что они несут тебя в каком-то направлении, в то время как Лос-Анджелес – озеро. Без течений. Если ты хочешь куда-то добраться, придется грести. Еще один приятель сказал: «Лос-Анджелес подвергнет испытанию все, что ты любишь, и друзей, и интересы, потому что тебе придется слишком далеко ехать, чтобы добраться до них!» Другой друг посоветовал мне открыть в себе путешественника. Заняться дельтапланеризмом. Сходить в поход в Национальный заповедник Анджелес. Но я больше тяготею к метро.

Я слышал и другую чепуху. На самом деле Лос-Анджелес не город, а «шикарнейший пригород в мире». Меня убеждали, что в «Лос-Анджелесе есть великолепный театр». Посредственная пицца. Лучшие суши. Женщины. Кино. Я был одним из самых больших ненавистников Лос-Анджелеса всех времен. Особенно меня донимало дорожное движение. Автострада Сан-Диего, словно красная ковровая дорожка, ведущая прямиком в ад. Помню, как в 1983 году я ехал на север по шоссе 405 на своем кабриолете «Карманн-Гиа». Я направлялся на пробы в Бербанк; воздух над долиной напоминал горчичный газ, от него слезились глаза. Как-то раз я прочитал в LA Weekly , что залив Санта-Моника настолько загрязнен стоками, что у бывших пляжных спасателей развивался рак. С 1983 до конца 1985 года я постоянно жил в Венисе. Как же я хотел выбраться оттуда.

Теперь Лос-Анджелес кажется мне другим. Конечно, с возрастом я стал более терпимым. Но вот он, мой Лос-Анджелес, во всяком случае, мои воспоминания о нем. То, как я вижу его сейчас.

Моя первая квартира находилась на улице Ларраби, сразу к северу от бульвара Сансет. Мы с моим другом и соседом по комнате Таком проехали через страну в январе и отморозили задницы на пути через Техасский выступ. Квартира располагалась за углом от ресторана Spago. И от старого музыкального магазина Tower Records. Иногда по вечерам я часами стоял в Tower , размышляя, смогу ли я когда-нибудь заработать достаточно денег, чтобы купить там всю музыку, которую хочу. Я сошелся с группой сценаристов, работавших на Гарри Маршалла. Все они жили за городом. Мы частенько заходили в Orient Express Лью Митчелла, в районе «Миля чудес», и ели «китайскую еду для гурманов» задолго до того, как появились рестораны Mr. Chow [2] Легендарная сеть китайских ресторанов. . Моя подруга Дана заказывала голубят в горшочках. Затем мы возвращались в квартиру на Сансет-Плаза-Драйв, допоздна пили и занимались разными противозаконными вещами. По утрам мы приходили в себя, играя в теннис у Даны. Или звонили с Таком в La Cienega Reservoir Courts и представлялись выдуманным именем, чтобы забронировать корт. «Звонит доктор Кац. Я бы хотел зарезервировать корт на одиннадцать утра». Когда мы регистрировались на входе, парень в будке ни разу даже не взглянул на нас.

Через несколько месяцев мы с Таком переехали в Венис. Поселились между улицей Сансет и скоростным шоссе. Напротив нашей квартиры была пустая неасфальтированная парковка. Автомобили постоянно застревали в песке, и водители просили нас вызвать для них эвакуатор. Ночами там постоянно устраивали вечеринки. Мы кидались в непрошеных гостей яйцами, прячась, как снайперы, за стенкой нашего балкона на втором этаже, до тех пор пока они не начинали психовать и не уезжали.

С утра по понедельникам в Венисе появлялась армада муниципальных уборочных машин. Это были огромные, просеивающие песок агрегаты, которые собирали мусор и делали пляж почти таким же ухоженным, как поле для гольфа. Еще один агрегат очищал скамейки, уделанные за выходные бог весть чем. Я ходил в «Lafayette Cafe» за лучшими уэвос-ранчерос [3] Яйца под перечно-томатным соусом. в Калифорнии. Повара смотрели на посетителей с робкой улыбкой. Они знали, что готовят лучшую и самую качественную еду в вашей жизни. Они знали, что сейчас вам нужно именно это место. И вы тоже знали это. Местные жители любили повторять, что когда закроется «Лаф», старый Венис умрет. Здесь я чувствовал себя персонажем фильма «Яркие огни, большой город». Звук струи горячей воды, которой проходились по деревянным скамейкам после обеззараживающей чистки. Жужжание просеивающих песок машин. Птицы, смакующие последние кусочки объедков перед тем, как их вывезут. Запахи «Лафа» и стоическое выражение лиц поваров.