Арнольд Шварценеггер - Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история

Мои брошюры имели успех. Вскоре я добавил к ним пояс штангиста «Арнольд Шварценеггер» и другую продукцию, достаточно для того, чтобы рекламное объявление заняло уже две страницы. Это привело к расширению дела. Настал момент, когда я уже смог нанять секретаршу, которая приходила несколько раз в неделю и разбирала основную часть почты.

Перед тем как разместить объявление в журнале, я сначала всегда показывал его Джо, поскольку он обладал соответствующим складом ума. Джо разбирал мой текст буквально слово за словом. «Почему ты не написал «Поставка в течение нескольких дней»? – спрашивал он. – Добавь эту фразу в объявление. Пусть все знают, что на тебя можно положиться. И еще напиши: «Эта брошюра издана ограниченным тиражом». Люди любят ограниченные тиражи».

Мне нравилось быть американским предпринимателем. Со своей службой заказов по почте я делал для культуризма то, что в свое время делал Чарльз Атлас [6] Чарльз Атлас (наст. имя Анджело Сицилиано, 1892–1972) – родоначальник культуризма, создатель специального комплекса упражнений для развития мускулатуры. .

Вскоре я основал еще одно дело, на этот раз вместе с Франко. Эта мысль пришла в голову ему: он решил, что мы должны заняться строительством, потому что он уже занимался этим в Италии и Германии и пришел к выводу, что люди охотно нанимают на работу двух силачей. Однако когда мы обратились в профсоюз, выяснилось, что нам потребуется несколько месяцев, прежде чем мы сможем в него вступить. Тогда я предложил Франко: «А почему бы нам не учредить свою собственную компанию?» Франко знал толк в работе каменщика, а я умел вести дела. Так мы и поступили. Поместили в газете объявление: «Каменщики из Европы. Эксперты по мрамору и камню». И тотчас же получили свой первый заказ: сложить стену для одного человека из Вениса, чей дом прежде принадлежал звезде немого кино Рудольфу Валентино.

Мы с Франко обратили внимание на то, что американцы любят все иностранное: шведский массаж, итальянский дизайн, китайские травы, немецкая точность. И мы решили подчеркнуть то, что мы европейцы. Особенно кстати пришлось то, что Франко был итальянец. Взгляните на Ватикан! Ничто не сравнится с итальянской архитектурой. Я также заметил, что американцы любят поторговаться и радуются, добившись небольшой скидки, – в отличие от немцев, всегда готовых заплатить названную цену. Поэтому мы с Франко разработали целый ритуал. Я приносил рулетку и делал измерения – обязательно в метрах и сантиметрах, чтобы добавить европейской загадочности. Затем я показывал результаты Франко, и мы в присутствии заказчика начинали бурно спорить по-немецки.

– В чем дело? – спрашивал заказчик.

– Ну, не мне говорить вам про итальянцев, – отвечал я, выразительно закатывая глаза. – Не понимаю, почему мой напарник утверждает, что этот внутренний дворик будет стоить восемь тысяч долларов. Он хочет заказать х кирпичей, что значительно больше, чем нам потребуется. Только между нами, я могу вам точно сказать, что вся работа обойдется в семь тысяч. Кирпич у нас останется, мы вернем его и получим тысячу долларов назад.

После таких слов заказчик сразу же проникался ко мне доверием.

– Я очень признателен вам за то, что вы предлагаете мне лучшую цену.

– Ну, у нас жесткая конкуренция. Не сомневаюсь, вы уже прикидывали стоимость работ?

– О, да, конечно.

– Вот видишь, Франко? – говорил я.

Затем мы еще немного спорили по-немецки, после чего заказчик с радостью соглашался на семь тысяч долларов.

Нам с Франко нравилось класть кирпич, и мы считали, что работаем очень плодотворно. При этом мы еще получали массу удовольствия. Как-то раз одна женщина объявила конкурс на подряд стоимостью пять тысяч долларов на замену печной трубы. В эту стоимость входила также одна тысяча на разборку старой трубы. «Тысяча долларов! – воскликнул Франко. – Дайте-ка мне посмотреть, что к чему». Он забрался на крышу, уперся спиной в черепицу и с силой надавил ногами на трубу так, что та рухнула. Труба едва не свалилась на заказчицу, стоявшую внизу. Однако та, вместо того чтобы рассердиться, несказанно обрадовалась. «О, спасибо за то, что помогли нам! Это было очень опасно. Труба могла упасть кому-нибудь на голову». Она не только отдала нам подряд, но и разрешила забрать старый кирпич, который мы продали другому клиенту как «антикварный».

Другой заказчик хотел заменить стену вокруг своего дома. Мы прикинули, что демонтаж старой стены станет достаточно напряженной работой и можно будет считать его тренировкой. Мы взяли напрокат самые тяжелые кувалды, какие только смогли найти, и я предложил Франко устроить соревнование. «Ты начинаешь с этой стороны, а я с той, – сказал я, – и посмотрим, кто первым дойдет до середины». Мы колотили словно одержимые, и я бы победил, вот только один обломок стены отлетел и выбил в доме заказчика старинный витраж. Весь наш заработок ушел на покрытие ущерба.

Мы с Франко занимались строительством меньше года, когда 9 февраля 1971 года в долине Сан-Фернандо произошло мощное землетрясение. Дыбились мощеные дворики. Трескались стены. Рушились трубы. Более благоприятной обстановки нельзя было и просить. Мы с Франко тотчас же поместили объявление в «Лос-Анджелес таймс», а затем работали не покладая рук. В качестве дополнительных рабочих рук мы завербовали культуристов с пляжа – был момент, когда пятнадцать человек месили нам раствор и подносили кирпичи. Зрелище было очень забавное, но на культуристов нельзя было положиться. Они не могли трудиться целый день. Как верно заметил Джо, многие из них были ленивыми бездельниками.

На заработанные деньги мы с Франко смогли купить машины получше и пойти на новые курсы в колледже. И еще мы сделали свою первую инвестицию. В те дни многие авиакомпании собирались обзавестись сверхзвуковыми лайнерами, и родилась идея построить специальный аэропорт для сверхзвуковых самолетов в Палмдейле, сразу же за горами, в пятидесяти или шестидесяти милях к северо-востоку от Лос-Анджелеса.

Я хотел разбогатеть как можно быстрее. Услышав об этом начинании, я сказал себе: «Это будет очень выгодным вложением денег». И действительно, месяца через два мы получили номер местной газеты «Антелоп-Велли пресс», и там прямо на первой странице приводился проект нового аэропорта: чудовищно огромного, футуристического, именно такого, каким в моем представлении должно было быть все американское. Мыслить с размахом! А у нас дома в Граце спорили о том, сколько самолетов должен принимать в день местный аэропорт, три или четыре. Я сказал себе: «Вот это большое дело!»

Я прикинул, что такой огромный аэропорт будет окружен складами, магазинами, ресторанами, гостиницами, административными зданиями – строительство, строительство, строительство. И сказал Франко: «Давай выясним, можно ли там что-нибудь купить». Долго ждать не пришлось: вскоре «Антелоп-Велли пресс» поместила на первой полосе материал о том, что компании скупают большие земельные участки, делят их и продают по частям.