Карл Ренц - Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

Карл: Почему я должен что-то знать?

Мэри: О, ладно.

Карл: Ты хочешь контролировать меня, считая, что я должен что-то знать. Нет? Ты хочешь моего согласия. Ты ищешь подтверждения.

Франческо: Я тоже. ( смех )

Карл: «Пожалуйста, подтверди мое представление о „любви“! Если бы ты только смог понять мою идею! Как мне представить ее тебе? Пожалуйста, возьми ее. Съешь!»

Мэри: Знаешь что? Я не хотела этого, честно.

Карл: Ладно, не парься.

Франческо: «Don't worry, be happy». «Завтра будет новый день».

Карл: Новый день может никогда не прийти, слава тебе, Господи.

Франческо: ( со смехом ) Проблема в том, что приду я.

Карл: ( со смехом ) Ты всегда приходишь, каждый день. Что поделать!

Карл: Вопрос? Я не такой плохой, каким кажусь, – возможно, я еще хуже! Мексика, что у тебя?

Мексиканка: Когда говорят «нет, нет, нет, не то, не то, не то», отрицая все, – может ли что-то произойти, если выждать.

Карл: Может быть, может быть и нет. Это всегда «может быть», спекуляция. Все, что ты можешь сказать, все, что можешь выдумать, – спекуляция на эту тему.

Женщина: Нет, мне на самом деле это нравится.

Карл: Я могу говорить лишь о том, когда расщепленная секунда действительно разбивает твое сердце. И тогда сердца больше нет. Это все. Тогда у тебя больше нет склейки с чем-либо. Потому что без этой склейки идей или чего-либо в этом духе остается То. Но То было всегда.

Мэри: Значит, это божественная любовь.

Моника: Она опять за свое!

Карл: Забудь об этом! Может быть, если ты выпьешь достаточное количество вина, ты окажешься в божественной любви.

Мэри: Может быть, мне следует использовать другое слово.

Карл: Да, может быть. Может быть, не делать это таким уж особенным?

Мэри: Ты использовал слово « покой ». Ты не боишься употреблять это слово.

Карл: Покой, да. Может быть, оно больше подходит.

Мэри: Покой. Удовольствие. Любовь. Пение.

Карл: Нет, нет. Покой – это сама радость, потому что нет второго. Однако отсутствует идея покоя.

Мэри: В любви нет второго.

Карл: Ага, но это «нет второго» по-прежнему предполагает второго.

Мэри: Хм?

Карл: Это «нет второго» в любви, это единство по-прежнему является вторым.

Мэри: В покое нет второго; нет второго в любви.

Карл: Я не говорю об этом «без второго» в единстве. Я не говорю об этой «единой любви». Я не говорю о любви Бога, любящего себя…

Мэри: Я – это сам покой, само счастье, сама любовь.

Карл: Но оно не знает покоя.

Мэри: Сам покой, сама любовь.

Карл: Можешь назвать это «само нижнее белье». ( смех )

Мэри: Так же сама любовь. Почему я должна стесняться этого слова « любовь »!

Карл: Потому что это столь возвышенный символ, который просто делает это таким особенным.

Мэри: Тогда ты произнеси его.

Карл: Ты это делаешь с его помощью. Просто назови это «божественное нижнее белье», и я успокоюсь! ( смех )

Мэри: А почему надо бояться? Ты же не боишься слова « покой ». И слово « блаженство » тебя не пугает.

Карл: Что бы ты ни сказала, мне все равно придется это разрушить. Так что забудь об этом!

Мэри: Возможно, дело в том, что слово «любовь» слишком затаскано. Его неправильно понимают.

Карл: На него возложено столько ожиданий. Поэтому это называется «Sat-shit-ananda», потому что от дерьма ничего не ждешь.

Мэри: В любви нет ожиданий!

Карл: Что? Как только ты называешь что-либо этим словом, начинаются ожидания.

Георг: Карл, грамматически слово «любовь» требует объекта, а «покой» – нет. Это настолько просто.

Карл: Да, это хорошая мысль. Любовь существует только тогда, когда есть любящий и что-то любимое. Покой – нет.

Мэри: Хорошо. Тогда я добавлю «божественная» к любви. ( смех )

Карл: Забудь «de wine»! Бог ты мой. Не пей так много. Ты все еще хочешь напиться?

Мэри: Руми сказал…

Карл: Какой Руми? Теперь у нас пошли кривотолки. Ты превращаешь это в кривотолки. Это Руми их, что ли, распространяет?

Мэри: Руми, Хафиз – они не боялись слова « любовь ».

Карл: Ну так и что? Что это значит?

Мэри: Они не боялись слов «покой» или «любовь».

Карл: Тебе теперь нужны какие-то подтвердители? Говори за себя, а не о тех, кто что-то сказал.

Мэри: Я знаю, что это истина. Даже не подумаю идти на попятную.

Карл: Ты знаешь, что это истина?!

Мэри: Я не собираюсь сопротивляться этому слову.

Карл: Нам надо теперь склониться перед ней! Она знает истину. Единственная, кого я знаю, кто знает истину. Завтра утром она даст сатсанг, в девять, у себя. ( смех )

Мэри: Я не являюсь этой истиной. Я не чувствую, что являюсь этой истиной. Это интуиция. Я не собираюсь отступать от этого. Это не спекуляция; это не концептуализация. Это само мое сердце.

Карл: Ты – это рот, нашедший сам себя.

Мэри: Я больше не коснусь этой темы.

Карл: Божественная спекуляция! ( смех )

Мэри: Интуиция – это не спекуляция. Это совершенно другой порядок.

Карл: Какой еще порядок?

Мэри: А что это за слово «спекуляция»? Есть слово «спекуляция», есть слово «интуиция», существует слово «реализация» – это все разные вещи.

Карл: Но они ничего не меняют. Ты остаешься все тем же дьяволом, который хочет внести различия там, где их нет. ( молчание ) Аллилуйя. Бог ты мой.

Лиз: У меня однажды был такой опыт.

Моника: Еще одна.

Лиз: Я сижу здесь с вами и прокручиваю это в голове снова и снова. Мне однажды читали про Шиву. Это было что-то вроде стихотворения, написанного на непонятном мне языке. Но там была одна строка, которая шла рефреном, и я в итоге спросила свами: «Что означает эта строка?» И он сказал: «Не то, не то, не то». Поэтому, когда я здесь сижу, все «не то», и это такое облегчение.

Карл: Поэтому я сижу здесь. О чем бы ни шла речь, все это «не то».

Лиз: ( дразнит ) И тогда через меня прошло просветление. ( смех ) Я дам сатсанг. На первом этаже.

Мэри: «Не то, не то, не то» – разве это не любовь? Разве это не дар?

Карл: Нет. Это не может быть дано тебе, ни с помощью строки, ни путем красивых слов, ни как-либо еще – это не может быть дано тебе. Это не дар, не передача.