Роберт Готц - Таинства в истории отношений между Востоком и Западом

См.: Wendebourg. S. 199.

С. Рансимен называет членами этой комиссии Крузия, Андреэ, Озиандера и Герлаха (см.: Рансимен. С.261),а Ф.Майеруказывает Андреэ, Бидембаха, Шнепфа и Геербранда как составителей письма (см.: Meyer. Theologische Literatur).

См.: Meyer. Theologische Literatur. S. 77 sq. Максим Маргуний принадлежал к самым значительным греческим богословам XVI в. и, как и его оппонент Гавриил Севир, большую часть жизни прожил в Венеции.

См.: Runciman. S. 206 sqq.; ср.: Рансимен. С. 217-220.

Насколько далеко зашел Гавриил Севир в своем прокатолическом отношении к таинствам, видно хотя бы из того, что именно он – в противоположность всей восточной традиции – перенес в православное последование таинства Покаяния латинскую декларативную формулу («аз… прощаю и разрешаю»). Вслед за ним Петр (Могила) перенес эту декларативную тайносовершительную формулу в обиход Русской православной церкви, где она употребляется и поныне. Об эпиклетическом характере восточных таинств см. часть IV нашей книги, а также прим. 457.

«Во Львове Лукарис активно включился в борьбу за господство, которую вели между собой православие и Рим… Эта борьба превратила его в непримиримого врага Рима и иезуитов. Отсюда становятся понятными истоки его будущего отношения к латинской церкви на протяжении всей его церковной карьеры» (Germanos. P 11).

Патриарх Тимофей умер сразу после обеда у голландского посла ван Гаага. Поскольку посол был большим другом Кирилла Лукариса, это возбудило подозрение, что ван Гааг воспользовался ядом с целью освободить для Кирилла Константинопольскую кафедру. Как бы случайно и сам Кирилл находился в это время в Константинополе и поэтому сразу же смог появиться в качестве преемника Тимофея II.

Биографию Кирилла Лукариса см.: Runciman. S. 251—266, 272—275; Рансимен. С. 264-282, 287-294; Calian; Hofmann; Meyer. Lukaris; Germanos.

См.: Michalcescu. S. 267—276. Греческая рукопись этого текста, собственноручно написанная и подписанная Кириллом Лукарисом , находится в Женевской университетской библиотеке. Отсюда можно быть совершенно уверенным в том, что приписываемые Кириллу Лукарису вероучительные воззрения действительно принадлежат ему. Со времени Досифея II на Востоке снова появились сомнения в том, что Кирилл I был еретиком, а приписываемые ему кальвинистские взгляды – будто бы злонамеренная подделка. Об «Исповедании веры» Лукариса см.: Jugie. Dogmatica. T. 1. P 505 sqq.; Runciman. S. 266 sqq.; Рансимен. С. 282 слл.

«Πιστεύομεν τα ευαγγελικά μυστήρια έν τη εκκλησία είναι, απερ ο Κύριος παρέδωκεν έν τω Εϋαγγελίω, κάκεΐνα δύο είναι. Τοσαυτα γάρ ήμΐν παρεδόθη. και ο νομοθετήσας οϋ πλείω παρέδωκεν. Ταυτα δε συνίστασθαι έκ ρήματος και στοιχείου. είναι δε σφραγίδας των του Θεου εϋαγγελιων, και χάριτος πρόξενα, κατέχομεν άσφαλως. 'Ίνα δε τέλειον ή το μυστήριον και ολόκληρον, δέον συντρέχειν τήν τε χοϊκήν ϋλην και τήν έξωτέραν πραξιν μετά τής του χοϊκοί πράγματος έκείνου χρήσεως, τής νομοθετηθείσης παρά του Κυρίου ήμων ’Ιησου Χριστου, ήνωμένης μετά πίστεως είλικρινοῦς. 'Ότι ήλαττωμένης τής πίστεως τοΐς μεταλαμβάνουσιν ή ολοκληρία του μυστηρίου οϋ σώζεται [Мы веруем, что в Церкви евангельские таинства, которые Господь передал в Евангелии, и их два. Они нам переданы, и Законодатель не передал более никаких. Они состоят из слова и материального элемента. Они суть печати Божественных возвещений и носители благодати, как мы уверены вне всякого сомнения. Чтобы таинство было совершенным и полным, необходимо, чтобы перстная материя и внешнее действие соединялись с употреблением этой перстной вещи, как это было установлено Господом нашим Иисусом Христом, в союзе с нелицемерной верой. Ибо если у принимающих таинство нет веры, то даже все таинство целиком не спасает]» (Κύριλλος ό Λούκαρης. Ανατολική ομολογία. Κεφ. 15 // Michalcescu. S. 272).

«Πιστεύομεν το 'έτερον μυστήριον, το παρά τού Κυρίου νενομοθετημένον, εκείνο είναι, οπερ ευχαριστίαν λέγομεν. Τή νυκτί γάρ, ή παρεδίδου έαυτον ό Κύριος, λαβών άρτον καί εύλογήσας, έλεγε τοΐς αποστόλοις, λάβετε, φάγετε, τούτο εστί το σώμα μου. Καί λαβών το ποτήριον εύχαριστήσας έλεγε, πίετε εξ αυτού πάντες, τούτο εστί το αίμα μου το υπέρ υμών εκχυνόμενον. τούτο ποιείτε εις τήν εμήν ανάμνησιν. Και προςτίθησιν ό Παύλος, οσακις αν εσθίητε τον άρτον τούτον καί το ποτήριον τούτο πίνητε τον θάνατον τού κυρίου καταγγέλλετε. Αύτη εστίν ή άπλώς αληθής καί γνησία τού θαυμαστού μυστηρίου τούτου παράδοσις, ού τινος εν τή εγχειρίσει καί διακονία τήν αληθή καί βεβαίαν παρουσίαν τού Κυρίου ήμών Ιησού Χριστού όμολογούμεν καί πιστεύομεν. πλήν ην ή πίστις ήμΐν παρίστησι καί προσφέρει, ούχ ην ή εφευρεθεΐσα εΐκή διδάσκει μετουσίωσις. Πιστεύομεν γαρ τούς πιστούς μεταλαμβάνοντας εν τω δείπνω το σώμα τού Κυρίου ήμών Ιησού Χριστού εσθίειν. ούκ αισθητώς τοΐς όδούσι τρύχοντας καί αναλύοντας τήν μετάληψιν, αλλά… οπερ πνευματικώς ή πίστις λαβούσα ήμΐν παριστάνει τε καί χαρίζεται. οθεν άληθές εστίν εσθίειν ήμας καί μετέχειν καί κοινωνούς είναι, εάν ού πιστεύοιμεν παντος ήμας τού εκ τού μυστηρίου κέρδους αφίστασθαι. Ακολούθως το ποτήριον πίνειν εν τω μυστηρίω είναι το αίμα πίνειν αληθώς τού Κυρίου ήμών Ιησού Χριστού, ον τρόπον καί περί τού σώματος εϊρηται. Ό γάρ νομοθέτης ώς περί τού σώματος τού ιδίου, ούτω καί περί τού ιδίου αίματος ενετείλατο. ην εντολήν ού δεΐ κατά το δοκούν εκάστω κολοβούσθαι, αλλά σώαν τηρεΐσθαι τήν νομοθετηθεΐσαν παράδοσιν. 'Όταν ουν άξίως μεθέξωμεν και όλοκλήρως κοινωνήσωμεν, έν τω μυστηρίω του σώματος και αίματος του Κυρίου Ιησού Χριστού, είναι ημάς ηδη όμολογουμεν διηλλαγμένοῦς τη κεφαλή ημών και ηνωμένοῦς και συσσώμους, μετά βεβαίας έλπίδος και συγκληρονόμους εσεσθαι έν τη βασιλεία [Мы веруем, что другое таинство, которое узаконено Господом, – это то, которое называется евхаристией. В ночь, в которую Господь предал Себя на добровольную смерть, Он взял хлеб и, благословив, сказал апостолам: “Примите, вкусите, это – тело Мое”. И взяв чашу, возблагодарив, сказал: “Пейте из нее все, это – кровь Моя… за вас и за многих изливаемая. Сие творите в воспоминание обо Мне”. А Павел прибавил: “Всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, Мою Смерть возвещаете” («Установительные слова» из анафоры Василия Великого. – Ред.). Это истинное и подлинное предание о дивном таинстве, совершая и служа которое, мы исповедуем, веруя, истинное и действительное присутствие Господа нашего Иисуса Христа. И то, что вера нам дает и предлагает, – это не то, чему учит случайно изобретенное слово “пресуществление”. Мы веруем, что верующие причащаются на Вечере телу Господа нашего Иисуса Христа и едят его не чувственным образом, перемалывая зубами и переваривая причастие, но… духовно, как вера нам это представляет и дарует: тогда истинно, что мы едим и причащаемся и становимся общниками (Тела Христова), а если мы не веруем, то лишаемся всякой выгоды от таинства. Следовательно пьем мы чашу в таинстве и пьем воистину кровь Господа нашего Иисуса Христа в том смысле, в каком сказано о теле. Ибо Законодатель как о Своем теле, так и о Своей крови заповедовал, и эту заповедь не следует искажать как кому заблагорассудится, но целым сохранять узаконенное предание. Когда мы достойно причащаемся и всецело приобщаемся в таинстве телу и крови Господа Иисуса Христа, мы исповедуем, что уже искуплены Главой нашим и соединены с Ним и стали одним Телом, в несомненной вере, и стали сонаследниками в Царствии (Небесном. – Ред.)]» (Κύριλλος ό Λούκαρης. Ανατολική όμολογία. Κεφ. 17 // Michalcescu. S. 273).