Майкл Муркок - Доктор Кто. Приход террафилов

К вечеру Корнелиус тоже спускается на планету. Проплывая по каналам, где хозяйничают противоборствующие кланы, он называет цену спокойствия и благополучия: в ньютонии, платине, провизии или людях. (Всегда, всегда он требует в качестве дани ньютоний! Неужели капитану не известно, что такого количества просто не существует?) Его требования высоки, но цена неповиновения будет еще выше.

Наконец баржи наполнены добычей и переведены в большую Заводь – центральную и самую крупную бухту Венеции. Наступает время подсчетов. После пройдет отбор местных жителей в команду: они заменят тех, кто погиб в бою или решил выйти из дела.

Пиита Авив, известная также под прозвищем «Саранча», замерла за спиной Корнелиуса на своих изящных протезах: она делает заметки и отдает приказы. Капитан, чье лицо на публике всегда скрыто под железной маской, сидит за столом, устремив взгляд вдаль, к шпилям монастыря Святого Марка. Молва гласит, что там он боролся за сердце одной послушницы, но проиграл единственному противнику, чье превосходство всегда признавал, – Богу.

Задумчивость капитана нарушает старик-антиквар. В качестве откупа он предлагает Корнелиусу нитку удивительных бус. Тот прячет ее в карман, взмахом руки отпуская посетителя. И старик уходит, не зная, что из толпы за ним следят жадные глаза.

Спустя неделю напряжение наконец спадает – пираты готовы уйти, забрав то, что им причитается. Об этом венецианцы узнают по звону колоколов Святого Марка: сбор дани окончен. В обмен на понесенные расходы жители планеты получат защиту на следующее десятилетие. Корнелиус кивает Пиите Авив, и вот уже подписаны новые контракты. Черные лодки взмывают в небо и растворяются в широких лентах облаков. Те, кто следит за пиратами на мониторах радаров, еще могут увидеть, как «Пэйн» на мгновение замирает, чтобы поймать в паруса солнечный ветер; его орудия сияют и переливаются, отчасти скрытые полупрозрачной тенью палуб. Затем он исчезает в бескрайней черноте космоса, прочертив нечеткий световой след и направляясь, несомненно, на базу в карликовой галактике в созвездии Большого Пса.

Пираты оставляют после себя лишь воспоминания о славе и потерях. Как будто мироздание преподнесло планете зрителя с душой столь же гордой и холодной, как ее собственная.

Капитан Корнелиус изучает награбленное в поисках бесценного ньютония, размышляет над полученными данными и чувствует, как его постепенно охватывает страх. Долгие годы Корнелиус использовал его как оружие. Но только сейчас начал понимать, что испытывали жители тех планет, которые разрушали и грабили пираты. Теперь мир капитана тоже был под угрозой. Во вселенной ожили темные течения, мощные настолько, что способны смыть и уничтожить целые галактики. Их могущества хватит, чтобы погасить свет звезд и поставить под удар само существование капитана – наравне с каждым разумным существом в мультиверсе; если их не усмирить, они разрушат все мироздание. Но пока поток фотонов наполняет паруса (когда-то Корнелиус думал, что так будет всегда), и корабль, подгоняемый солнечным ветром, скользит по просторам космоса в поисках существа, которое поможет привести его в спокойную бухту и сохранить жизнь капитану, его команде и всему миру. Он плывет от Края галактики к ее беспокойному Центру, пытаясь найти след того, кого капитан считает себе равным, того, кто присоединится к нему или сможет помочь. Того, кто известен просто как Доктор.

Уркварт Бэннинг-Кэннон откинулся на спинку ярко раскрашенного шезлонга и сдвинул шляпу пониже на лоб. Сейчас он мог поклясться, что нет ничего приятнее стука биты по древку стрелы и запаха свежескошенной травы, доносящегося с игрового поля. Их было достаточно, чтобы поверить: с этим миром все в порядке. Как, впрочем, и со вселенной в целом. Мистер Би-Кей удовлетворенно вздохнул и тут же покосился на супругу. Его дражайшая вторая половина придерживалась мнения, что мужчина не должен быть чересчур доволен жизнью. Быстрый взгляд из-под полей шляпы успокоил его: внушительная грудь миссис Энолы Бэннинг-Кэннон мерно поднималась и опадала, а сопровождающий этот процесс звук – назовем его тихим похрапыванием истинной леди – позволял с уверенностью заключить, что она пребывает в объятиях Морфея. Пока что, подумал мистер Би-Кей, этот отпуск превосходит его самые смелые ожидания.

Счастливая пара разместилась на краю игрового поля, на котором спортсмены демонстрировали свое мастерство в игре в лукет. За ними наблюдали несколько групп болельщиков, периодически отмечавших особо удачные ходы одобрительными возгласами или вежливыми аплодисментами. Большинство игроков были профессионалами межгалактического класса, поэтому матч длился уже третий день, но сейчас, казалось, близился к завершению.

Среди мужчин, одетых в белое и зеленое, яркими бабочками порхали прекрасные девушки в нежно-сиреневых, розовых, сливочно-желтых и абрикосовых платьях. Их наряды дополняла непременная соломенная шляпка. Миссис Бэннинг-Кэннон уже успела составить свое мнение об этом аксессуаре. Заключалось оно в том, что подобный головной убор не стоит и взгляда искушенного ценителя.

Эми Понд тоже в полной мере наслаждалась неожиданным «отпуском» от опасных приключений. Ее радовала и необычная шляпка, и струящийся шелк платья; она даже взяла несколько уроков чарльстона. Здесь, на Пэре, они провели уже целую неделю. Правда, Доктора она почти не видела: тот целыми днями пропадал на тренировках, чтобы как следует подготовиться к сегодняшней игре. Сейчас он как раз вышел на поле, и Эми, заметив его среди других игроков, поспешила присоединиться к зрителям на трибунах.

Тем временем игроки продолжали занимать свои позиции. На поле из спортивного павильона бодрой рысцой выбежал джудун в полном доспехе. В ответ на порцию зрительских аплодисментов он воинственно взмахнул битой. На другом конце игровой площадки показался шестиногий человек-пес из Шардоне. В одной из передних лап у него был зажат лук, а за спиной болтался колчан со стрелами.

Эми ни за что не призналась бы, что такое обилие инопланетян в традиционных английских нарядах до сих пор вызывает у нее оторопь. И все же она была рада, что у Доктора хватило упрямства притащить ее сюда. Этот кавардак, возникший в результате бесчисленных попыток реконструировать культуру старой доброй Англии начала 20 века в веке 51-м, просто не мог не вызывать восторга.

Не верилось даже, что все это веселое разнообразие лиц окружало их лишь неделю. Эми мысленно вернулась в утро, когда ее разбудил треск помех, доносившийся из всех динамиков на борту ТАРДИС. Сквозь белый шум прорывались отдельные слова, но разобрать, на каком они языке, было почти невозможно. Хотя Доктор, казалось, понимал своего собеседника прекрасно. Во всяком случае, голос, отвечавший по громкой связи, точно принадлежал ему.