Оливер Боуден - Assassin's Creed. Черный флаг

Да, я поступал в каперы не для того, чтобы сделаться пиратом. И в то же время я не мог вернуться в родные края без гроша в кармане. А если я вернусь богатым, то золото заткнет глотки всем моим врагам, и они перестанут домогаться моей смерти. Такая мысль не раз мелькала в моей голове.

Пиратство меня совсем не привлекало. Все деньги я планировал заработать законным способом.

Прошу тебя, не надо ухмыляться. Сейчас я и сам понимаю, насколько хлипкими были мои тогдашние рассуждения. Но у меня еще оставался огонь в душе и юношеские мечты пока не успели выветриться из головы.

Озвучив свое предложение, капитан выразил уверенность, что среди команды наверняка найдутся те, кто не желает быть замешанным в грязных делах. И он предоставлял им возможность заявить об этом сейчас, потому что потом им придется держать язык за зубами. Тем, кто не хочет участвовать в предлагаемом деле, он позволит беспрепятственно покинуть корабль. Услышав об этом, я едва не шагнул вперед.

Но меня удержала рука Пятницы. Мы стояли рядом. Его жеста никто не видел. Пятница даже не повернулся ко мне. Он глядел вперед, туда, где стоял капитан. Следом я услышал его шепот: «Погоди». Зачем он это сделал, я узнал буквально через каких-нибудь пару минут. Вперед вышли пятеро матросов. Все – честные, совестливые парни, не желавшие марать себя пиратством. По приказу капитана его помощник махнул подручным, и пятерых совестливых парней бросили за борт.

С тех пор я решил держать свой люк плотно задраенным. В голове у меня созрел новый замысел. Я приму участие в разбоях, но до поры до времени. А потом, скопив достаточно денег, сбегу с корабля. Поступлю на другое каперское судно. Я считал себя уже достаточно опытным моряком, которого охотно возьмут на другой корабль. И естественно, я буду всячески отрицать, что плавал на «Императоре», когда его капитан изменил курс и совершил ужасное преступление.

Не скажу, чтобы мой замысел отличался особой продуманностью. Я и тогда видел его недостатки. Но я очутился между молотом и наковальней. Ни один имеющийся вариант меня не устраивал, а других у меня не было.

Снизу доносились крики выброшенных за борт. Они звучали все тише, пока не смолкли совсем. Тогда капитан продолжил рассказ о своих пиратских замыслах. Он смотрел на вещи трезво, а потому не стал говорить о нападении на суда Королевского флота. Подобное было бы равносильно самоубийству. Добычу нам предстояло найти возле западных берегов Африки. Туда в январе 1713 года и направился «Император».

Январь 1713 г.

Мы прошли мимо прибрежных островов и бросили якорь в тихом, защищенном от ветров заливчике. Возможно, это был не заливчик, а эстуарий реки, впадавшей в море. Капитан отправил на берег отряд, приказав добыть провиант, пресную воду, пиво, вино и ром. В этом райском уголке можно было бы задержаться надолго. Мы бы ловили черепах и лакомились их мясом, стреляли бы непуганых птиц. Можно было бы поохотиться на крупный рогатый скот, коз и свиней.

С помощью полиспастов и иных приспособлений мы вытащили корабль на песчаный берег и установили его в кильблок. Последовательно опрокидывая судно то на один, то на другой бок, мы факелами выжигали с бортов и днища окаменевшие ракушки и водоросли, смолили и конопатили все прохудившиеся места, меняли сгнившие переборки. Всеми работами командовал корабельный плотник, которому очень нравилась его временная власть. Еще бы! Он давно твердил капитану, что судно нуждается в основательном ремонте. Помимо корпуса и переборок, мы произвели починку мачт и парусов. Плотник командовал не только корабельным квартирмейстером, но и обоими помощниками капитана. Тем не оставалось ничего другого, как помалкивать и выполнять все, что от них требовалось.

Хорошие были деньки. Мы ловили рыбу, охотились и тихо посмеивались над тяготами корабельного начальства. Никто не рвался сталкивать корабль обратно в воду и снова поднимать паруса. Однако капитан напомнил нам, ради чего затевался ремонт. Вскоре земля осталась далеко за кормой.

Корабль, избранный в качестве добычи, был торговым судном, принадлежащим Ост-Индской компании. Он шел от западных берегов Африки в сторону Нового Света. Матросы вовсю обсуждали разумность капитанской затеи. Мы замахивались на один из лучших кораблей Ост-Индской компании, ее гордость. За это английские военные суда могли изрешетить нас ядрами. Но капитан утверждал, что на все Карибское море приходится всего три военных корабля и два патрульных шлюпа. Наша добыча называлась «Амазонская галера». По словам капитана, на борту торгового судна находились изрядные сокровища. К тому же атака произойдет в открытом море, на приличном расстоянии от суши. Мы неторопливо распотрошим судно, а потом скроемся, не оставив следов.

– Неужели команда «Галеры» не распознает, кто на них напал? – рассуждал я вслух.

А вдруг уцелевшие матросы сообщат военно-морскому командованию, что их атаковало каперское судно «Император»? Пятница лишь посмотрел на меня и ничего не сказал. Но мне было плевать на его выразительный взгляд.

Нашу добычу мы настигли на третий день погони.

– Вижу парус! – послышался сверху крик впередсмотрящего.

Мы привыкли к этим словам. Парус-то парус, но неизвестно чей. Капитан о чем-то говорил с квартирмейстером. Вскоре оба подтвердили, что это «Галера», и капитан приказал идти на сближение.

Подойдя ближе, мы подняли британский флаг и каперский вымпел. «Галера» продолжала двигаться своим курсом, сочтя нас английским капером, оказавшимся с ней в одних водах.

Мы оставались английским каперским судном, но лишь в теории.

Матросы заряжали пистолеты, проверяли, остро ли заточены сабли. Наготове были абордажные крючья. Возле пушек застыли артиллеристы. С борта «Галеры» видели, что мы готовимся к нападению. Команду охватила паника. Матросы забегали взад-вперед, как табун испуганных лошадей.

Мы заставили их корабль остановиться. Наши матросы устремились к планширам, готовые броситься на абордаж. Дула десятков пистолетов смотрели в сторону «Галеры». Туда же смотрели стволы пушек на вертлюжных лафетах. В руках наших ребят поблескивали абордажные сабли, а сами они стояли, угрюмо скаля зубы. Пистолета у меня не было. Квартирмейстер отыскал на дне оружейного сундука заржавленный меч. Все лучше, чем ничего. Втиснувшись между матросами, которые были вдвое старше меня и, пожалуй, раз в десять свирепее, я старался во всем им подражать и, как мог, придавал своей физиономии такую же свирепость.

Стволы наших пушек были наведены на борт «Галеры». Одно слово, и в торговый корабль полетел бы град ядер, способный переломить его надвое и отправить в гости к рыбам. На лицах их матросов я не видел решимости принять бой и стоять до конца. Наоборот, все были смертельно напуганы. Они сознавали, что попались в ловушку и теперь их ждут ужасные последствия.