Герберт Уэллс - Машина Времени. Остров доктора Моро.

Путешественник по Времени посмотрел на нас, затем на свой механизм.

– Ну? – сказал Психолог.

– Эта маленькая вещица – только модель, – сказал Путешественник по Времени, облокотившись на столик и сплетя пальцы над аппаратом. – Это как бы план машины для путешествий по времени. Вы, несомненно, обратите внимание, что она выглядит необыкновенно скособоченной, а вот у этого прутика какой-то странный мерцающий вид, как будто он в некотором роде не совсем реален.

Он указал пальцем на одну из частей модели.

– Вот здесь находится маленький белый рычажок, а здесь другой.

Врач поднялся с кресла и уставился на вещицу.

– Чудесно сделано, – сказал он.

– На это ушло два года, – резко ответил Путешественник по Времени.

Затем, после того как мы все последовали примеру Врача, он сказал:

– А теперь я хочу, чтобы вы ясно поняли следующее. Если нажать на этот рычажок, машина начнет скользить в будущее, вот этот рычажок вызывает обратное движение. Это седлышко соответствует сиденью путешественника по времени. Сейчас я нажму на рычажок, и машина отправится в путь. Она пропадет из виду, переместится по времени в будущее и исчезнет навсегда. Осмотрите ее хорошенько. Осмотрите также столик и убедитесь, что тут нет никакого фокуса. Я вовсе не желаю потерять свою модель, с тем лишь, чтобы меня прозвали шарлатаном.

Наступило минутное молчание. Психолог как будто хотел что-то сказать мне, но передумал. Путешественник по Времени протянул палец к рычагу.

– Нет, – сказал он вдруг. – Дайте мне вашу руку. – Повернувшись к Психологу, он взял его за кисть и попросил вытянуть указательный палец.

Таким образом, Психолог сам отправил модель Машины Времени в ее бесконечное путешествие. Мы все видели, как рычаг повернулся. Я глубоко убежден, что здесь не было обмана. Легкое дыханье ветерка, и пламя лампы дернулось вверх. Одна из свечей, стоявших на каминной доске, погасла. Маленькая машина неожиданно качнулась, сделалась неясной, еще секунду она была видна – как призрак, как облачко смутно мерцающей меди и слоновой кости, – а затем исчезла, пропала! Если не считать лампы, столик был пуст.

С минуту мы все молчали. Затем Филби пробормотал проклятие.

Психолог вышел из ступора и внезапно заглянул под столик. Путешественник по Времени весело рассмеялся.

– Ну? – сказал он, немного передразнивая Психолога.

Затем он поднялся, подошел к жестянке с табаком, стоявшей на каминной доске, и, повернувшись к нам спиной, принялся набивать трубку.

Мы уставились друг на друга.

– Слушайте, – сказал Врач, – неужели вы это серьезно? Неужели вы действительно верите, что ваша машина отправилась путешествовать по времени?

– Конечно, – сказал Путешественник по Времени, наклоняясь, чтобы зажечь от каминного огня бумажный жгут. Затем он повернулся, раскурил трубку и внимательно посмотрел в глаза Психологу. (Психолог, желая показать, что он ничуть не выбит из колеи, достал сигару и попытался закурить, не обрезав кончик.) – Скажу более, – продолжил Путешественник по Времени. – У меня почти закончена большая машина. Там… – Он указал в сторону лаборатории. – Когда я соберу все части воедино, я сам отправлюсь в путешествие, на свой страх и риск.

– Вы хотите сказать, что та машинка отправилась в будущее? – спросил Филби.

– В будущее или прошлое – я не знаю наверняка, куда именно.

После некоторой паузы Психолога осенило.

– Если уж она куда и отправилась, – сказал он, – то непременно в прошлое.

– Почему? – спросил Путешественник по Времени.

– Потому что она, насколько я понимаю, не передвигается в пространстве, и если бы машина отправилась в будущее, то находилась бы здесь все это время, раз уж она действительно путешествует по времени.

– Но если бы она отправилась в прошлое, – сказал я, – то мы увидели бы ее, едва только войдя в эту комнату сегодня. И видели бы ее в прошлый четверг, когда мы собирались здесь, и в позапрошлый четверг и так далее.

– Серьезные возражения, – с беспристрастным видом заметил Приходский Священник и повернулся к Путешественнику по Времени.

– Вовсе нет, – возразил тот и, обращаясь к Психологу, сказал: – Подумайте. Вы-то уж можете это объяснить. Как вы понимаете, это запороговое, как бы рассеянное восприятие.

– Ну конечно же, – воскликнул Психолог и принялся объяснять нам. – Это одно из простых понятий психологии. Я должен был задуматься раньше. Тут все очевидно, и парадокс разрешается замечательным образом. Мы действительно не можем видеть или воспринимать машину, подобно тому, как мы не можем видеть отдельной спицы вертящегося колеса или пули, летящей в воздухе. Если машина движется по времени в пятьдесят или сто раз быстрее, чем мы, если она проходит целую минуту времени, пока мы проходим секунду, то зрительное впечатление, создаваемое ею, будет составлять одну пятидесятую или одну сотую того впечатления, которое она создавала бы, не перемещаясь по времени. Это совершенно ясно. – Он провел рукой по тому месту в воздухе, где раньше была машина.

– Вы видите? – сказал он, смеясь.

Целую минуту или даже больше мы не сводили глаз с пустого столика. Затем Путешественник по Времени спросил, что мы обо всем этом думаем.

– Сегодня это кажется вполне правдоподобным, – ответил Врач, – но подождем до завтра. Утро вечера мудренее.

– Не хотите ли взглянуть на саму Машину Времени? – спросил Путешественник по Времени.

И с этими словами, взяв лампу, он повел нас по длинному зябкому коридору в лабораторию. Ясно помню мерцающий свет лампы, силуэт его широкой, причудливой головы впереди, пляску теней на стенах. Помню, как мы шли за ним, удивленные и недоверчивые, как там, в лаборатории, узрели увеличенную копию того маленького механизма, что незадолго до этого исчез на наших глазах. Некоторые части машины были из никеля, другие из слоновой кости; были части, явно выпиленные, а потом отшлифованные из горного хрусталя. Эта штука была в основном закончена, только на скамье, рядом с чертежами, лежало несколько кристаллических, странно перекрученных брусков – судя по всему, не вполне готовых. Я взял в руки один из них, чтобы получше рассмотреть. Да, похоже, что это был кварц.

– Послушайте, – сказал Врач, – вы это всерьез? Или же вы все-таки нас дурите – как с тем привидением, что вы показывали в прошлое Рождество?

– На этой машине, – сказал Путешественник по Времени, держа лампу над головой, – я собираюсь исследовать время. Вам понятно? Никогда в жизни я не был более серьезен, чем сейчас.

Мне кажется, в то время никто из нас до конца не верил в Машину Времени. Дело в том, что Путешественник по Времени принадлежал к числу людей, которые слишком умны, чтобы им можно было слепо верить: никогда не было уверенности, что вы поняли все до конца; постоянно ощущалась какая-то легкая недосказанность, а за прозрачной откровенностью, присущей ему, всегда таилась некая изощренность мысли, словно бы сидящая до поры до времени в засаде. Если бы ту же самую модель показал нам Филби и объяснил сущность дела теми же словами, что и Путешественник по Времени, мы проявили бы гораздо меньше скептицизма, потому что сразу поняли бы его мотивы – даже мясник мог понять Филби. Однако характер Путешественника по Времени было слишком причудлив, и мы не доверяли ему. Вещи, которые принесли бы славу человеку менее умному, в его исполнении казались лишь хитрыми трюками. Когда кто-либо демонстрирует, что ему все дается очень легко, это большая ошибка. Серьезные люди, которые пытались серьезно относиться к Путешественнику по Времени, никогда не были уверены, что он не устроит какую-нибудь выходку; они чувствовали, что выносить свою репутацию на его суд – все равно что украшать детские ясли изделиями из тончайшего фарфора.