Нил Шустерман - Жнец

– Ты же не можешь решать все проблемы, перенастраивая свои наночастицы, – сказала мать. – Нужно учиться контролировать себя.

Этому Эсме будет учиться завтра. Сегодня она будет есть пиццу.

Ее любимая пиццерия, «У Луиджи», находилась в продуктовом дворике галереи «Фалкрум Сити», прямо по пути из школы. Или почти прямо. В общем, неподалеку. Эсме разбиралась с сыром, пытаясь таким образом сделать первый укус, чтобы не обжечь себе нёбо, когда в пиццерии появились жнецы. Она стояла к ним спиной и сначала ничего не видела. Но услышала – по крайней мере, одного из них.

– Добрый день! – громко произнес мужской голос. – Ваша жизнь сейчас изменится, и необратимо.

Эсме с удивлением обернулась. Жнецов было четверо, все – в ярких сверкающих мантиях. Эсме никогда не видела никого, кто бы так одевался. Она вообще жнецов до этого не встречала. Эсме с восхищением смотрела на жнецов – пока трое из них не выхватили лезвия, которые сверкали еще более ярко, чем их мантии, а четвертый – огнемет.

– Этот продуктовый дворик выбран для «жатвы»! – крикнул главный жнец, и ужасная работа началась.

Эсме знала, что делать. Забыв про свою пиццу, она нырнула под стол и попыталась уползти. Но здесь, под столом, она оказалась не одна. Похоже, все в пиццерии последовали ее примеру и теперь, сталкиваясь, ползали под столами. Однако это не очень заботило жнецов. Сквозь толпу ползающих по полу людей Эсме видела их ноги. То, что их жертвы оказались под столами, нисколько не замедляло их работы.

Эсме начала паниковать. Она слышала истории о массовой «жатве», но до сегодняшнего дня думала, что это лишь досужие выдумки.

Прямо перед собой она увидела желтую мантию жнеца и подалась назад. И тут же едва не наткнулась на жнеца в зеленом. Эсме пробралась между столами, потом между большими горшками с пальмами, которые жнец поджег своим огнеметом, и оказалась вне укрытий.

Прямо перед ней находилась стойка. Человек, подававший пиццу, был мертв и лежал поперек прилавка. Между мусорным баком и стеной было немного свободного пространства, куда Эсме, не самая стройная девушка в мире, втиснулась, вжав в себя все, что можно было вжать. Если бы она покинула этот уголок, то сразу оказалась бы на линии огня. Она уже видела, как двое мужчин пытались перебежать через свободное пространство к двери, и обоих настигли стальные стрелы, пущенные из арбалета. Лучше не двигаться! Эсме зарылась лицом в ладони, вспомнив, как в детстве, играя в прятки, закрывала глаза, думая, что ее не видно. Так она и сидела, тихо всхлипывая и слушая доносящиеся отовсюду ужасные звуки, пока над пиццерией не повисла тишина. Но и теперь она не открывала глаз, пока не услышала над собой мужской голос:

– Привет!

Эсме подняла взгляд и увидела над собой главного жнеца – того, что был в голубой мантии.

– Прошу вас, – взмолилась она, – не забирайте мою жизнь!

Человек протянул ей руку.

– «Жатва» завершена, – сказал он. – Никого не осталось, кроме тебя. Дай мне твою руку.

Не решаясь отказать, Эсме протянула руку и, вложив ее в ладонь жнеца, поднялась.

– Я искал тебя, Эсме, – сказал жнец.

Услышав свое имя, она вздрогнула. Зачем бы жнецу искать ее?

Тут подошли остальные жнецы, но ни один из них не поднял на Эсме оружия.

– Ты пойдешь с нами, – сказал жнец в голубом.

– Да… но моя мама…

– Твоя мама знает. Я наделил ее иммунитетом.

– Вот как?

– Да, именно так.

Затем женщина-жнец в изумрудной мантии подала Эсме тарелку.

– Мне кажется, это твоя пицца, – сказала она.

Эсме взяла. Слишком холодная, да и аппетит безвозвратно испорчен.

– Спасибо! – сказала она.

– Идем с нами, – сказал жнец в голубом, – и с этого момента в твоей жизни будет все, о чем ты только могла мечтать.

И Эсме ушла с четверкой жнецов, благодарная судьбе за то, что осталась в живых, и стараясь не думать о тех, чьи тела лежали в пиццерии. Не так она представляла себе окончание этого дня; но кто она такая, чтобы бороться с собственной судьбой?

Были ли на свете времена, когда люди не страдали от скуки? А времена, когда у них были причины хотеть жить? Когда я просматриваю новостные архивы Века Смертных, мне кажется, что у людей тех времен было больше причин делать то, чем они занимались. Люди тогда скорее старались обмануть время, чем просто его провести.

А эти новостные репортажи! Сколько экспрессии! До самых краев наполненые криминальными сюжетами. Ваш сосед мог оказаться продавцом запрещенных химикатов. Обычные люди лишали других людей жизни без разрешения общества. Злобные индивидуумы захватывали транспортные средства, которые им не принадлежали, заставляя офицеров из правоохранительных служб преследовать их по плохо контролируемым дорогам.

Да, у нас тоже есть фрики, но они способны разве что на то, чтобы выбросить мусор в неположенных местах да совершить мелкую кражу. Никто более не выступает против системы. Самое большее, что они могут, так это сердито зыркнуть в ее сторону.

Может быть, именно поэтому «Гипероблако» допускает незначительный объем экономического неравенства. Конечно, можно было бы устроить так, что у всех всего станет поровну, но это лишь усилит скуку, от которой и без того страдают бессмертные. Хотя у нас есть все, что нам нужно, нам все-таки разрешено стремиться к желанным вещам. Конечно, все это не идет ни в какое сравнение с тем, что происходило в Век Смертных, когда неравенство было столь значительным, что люди фактически воровали друг у друга, а иногда и расставались при этом с жизнью.

Мне не хотелось бы, чтобы преступность вернулась, но как-то не по себе оттого, что мы, жнецы, являемся единственным источником страха. Неплохо было бы ввести конкуренцию.

– Из журнала жнеца Кюри.

– Да нет, приятель, послушай-ка меня: все только об этом и говорят. Все думают, что ты собираешься стать жнецом, чтобы отомстить школе.

Теплым мартовским днем – в один из редких случаев, когда жнец Фарадей позволил Роуэну отдохнуть от дел, – тот отправился навестить своего друга Тигра, который за последние три месяца ни разу не выбрасывался из окон. Они по очереди кидали мяч в кольцо в парке в нескольких кварталах от дома Роуэна, куда Фарадей не разрешал ходить, – но Роуэн не пошел бы и сам.

Роуэн сделал пас:

– Я не поэтому стал учеником.

– Я-то знаю, и ты знаешь, – усмехнулся Тигр. – Но люди верят в то, во что хотят верить. Да, и теперь я затарен по самое не могу! Они думают, что я помогу им получить доступ к твоему кольцу. Болтают про иммунитет, про то, как можно избежать смерти.

Роуэн едва не рассмеялся, представив Тигра в роли посредника, да еще и собирающего за посредничество некую мзду. Наверное, и цену сам назначает?