Стивен Кинг - Под Куполом. Том 2. Шестое чувство

Я поднимусь через минутку , сказала она себе. Возьму в холодильнике последнюю бутылку «Поланд спринг» и смою этот мерзкий привкус во рту…

На том ее мысли оборвались. Она провалилась в глубокий и крепкий сон, из которого Андреа не смогло вырвать даже периодическое подергивание рук и ног. Ей снились разные сны. В одном люди, кашляющие и блюющие, бежали от жуткого пожара в поисках того места, где воздух оставался чистым и прохладным. В другом Бренда Перкинс приходила к ней и отдавала конверт. Когда Андреа вскрыла его, из конверта хлынул бесконечный поток розовых таблеток оксиконтина. Проснулась она уже вечером, позабыв эти сны.

И визит Бренды Перкинс.

– Проходи в мой кабинет, – радушно пригласил ее Большой Джим. – Или сначала хочешь что-нибудь выпить? У меня есть кола, но, боюсь, она уже теплая. Генератор сдох этой ночью. Закончился пропан.

– Но ты, как я понимаю, знаешь, где пополнить запасы.

Его брови вопросительно поднялись.

– Метамфетамин, который ты производишь, – терпеливо объяснила Бренда. – Насколько мне известно из записей Гови, именно его твоими стараниями изготовляют в больших количествах. «В объемах, потрясающих воображение», так он написал. Для этого требуется много пропана.

Едва перейдя к делу, она почувствовала, как исчезла внутренняя дрожь. Бренда даже получала удовольствие, наблюдая, как краска заливает сначала щеки, а потом лоб Большого Джима.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Думаю, твоя утрата… – Он вздохнул, раскинул руки с короткими толстыми пальцами. – Пойдем в дом. Обсудим это, и, думаю, я сумею развеять твои подозрения.

Бренда улыбнулась. Сам факт, что она могла улыбаться, стал для Бренды откровением, и Гови наверняка одобряет это, наблюдая за ней – откуда-то. А также призывает к осторожности. Этому совету она намеревалась последовать.

На лужайке перед домом Ренни среди опавших листьев стояли два складных кресла.

– Давай поговорим здесь. – Она указала на лужайку.

– Я предпочитаю обсуждать дела в доме.

– Ты бы предпочел увидеть свою фотографию на первой странице «Демократа»? Потому что я могу это устроить.

Большой Джим дернулся, словно она ударила его, и на мгновение Бренда увидела ненависть в маленьких, глубоко посаженных, свинячьих глазках.

– Герцог никогда не любил меня, и, полагаю, это естественно, что его отношение ко мне передалось и…

– Его имя – Гови!

Большой Джим раскинул руки, как бы говоря, что для некоторых женщин логика – пустой звук, и повел ее к креслам, стоящим лицом к Фабричной улице.

Бренда Перкинс говорила почти полчаса, с каждым словом становясь все хладнокровнее и злее. Лаборатория по производству мета, в создании которой участвовали Энди Сандерс и, почти наверняка, Лестер Коггинс. Масштабы производства. Примерное местоположение. Оптовые покупатели среднего звена, которые согласились стать свидетелями обвинения в обмен на освобождение от уголовного преследования. Разрастание производства до таких размеров, что местный фармацевт более не мог покупать в Штатах необходимые ингредиенты, не вызывая подозрений, что привело к необходимости импорта.

– В город эти компоненты привозили на грузовиках с надписью на борту «Гидеоновское библейское общество». Комментарий Гови: «Очень уж умно».

Большой Джим сидел, глядя на тихую улицу, на которой находились только жилые дома. Бренда чувствовала кипящие в нем ярость и ненависть. Словно тепло поднималось над подогреваемым блюдом.

– Ты не сможешь этого доказать, – наконец изрек он.

– Мне не будет нужды что-то доказывать, если материалы Гови появятся в «Демократе». У нас не обычное судебное разбирательство, и если кто-то и способен это уяснить, то именно ты.

Он махнул рукой.

– Да, конечно, у Гови что-то есть, но мое имя нигде не упоминается.

– Оно упомянуто в документах «Таун венчурс». – И Большой Джим дернулся, будто она ударила его кулаком в висок. – «Таун венчурс корпорейшн», зарегистрированной в Карсон-Сити. Из Невады денежный след ведет в Чунцин, фармацевтическую столицу Китайской Народной Республики. – Она улыбнулась. – Ты считал себя умником, да? Большим умником?

– Где документы?

– Распечатку этим утром я оставила Джулии. – Упоминать Андреа она не собиралась ни при каких обстоятельствах, поскольку опасалась, что Ренни или Энди Сандерс каким-то образом сумеют заткнуть Гриннел рот. И решила, что Большой Джим станет более сговорчивым, узнав, что материалы расследования Гови уже у издателя местной газеты.

– Другие копии есть?

– А как ты думаешь?

Он задумался, потом ответил:

– Я держал все вне города.

Бренда промолчала.

– Я старался на благо города.

– Ты многое сделал на благо города, Джим. Поэтому канализационная система у нас та же, что и в тысяча девятьсот шестидесятом году, Честерский пруд грязный, деловой район разрушается. – Она сидела с прямой спиной, взявшись руками за подлокотники кресла. – Ты – гребаный самодовольный червяк!

– Чего ты хочешь? – Он по-прежнему смотрел на пустую улицу. На виске пульсировала крупная вена.

– Ты должен объявить о своей отставке. Барби возьмет на себя управление городом, согласно президентскому…

– Я никогда не уступлю свое место этому ёханому бабаю. – Он повернулся к ней. Улыбаясь. Пугающей улыбкой. – Ты ничего не оставила Джулии, потому что та в супермаркете, наблюдает за продуктовым сражением. Ты, возможно, где-то и спрятала компьютер с файлами Герцога, но копии никому не оставила. Ты пыталась зайти к Ромми, потом к Джулии, после чего пришла сюда! Я видел, как ты поднималась по холму к городской площади.

– Я оставила! Оставила. – А если бы она сказала – кому? Только подставила бы Андреа. Бренда начала подниматься с кресла: – Выбор за тобой. А теперь я ухожу.

– Твоя вторая ошибка: ты решила, что на улице тебе ничего не грозит. Но это пустынная улица. – Голос звучал совсем по-доброму, и когда Ренни коснулся руки Бренды, она спокойно повернулась к нему. Большой Джим с обеих сторон сжал ее лицо. И повернул.

Бренда Перкинс услышала резкий хруст, словно ветка обломилась под тяжестью снега, и вслед за этим звуком последовала в чернильную тьму, пытаясь на ходу произнести имя мужа.

Большой Джим вернулся в дом, из стенного шкафа в прихожей взял подарочную шляпу с надписью «Салон подержанных автомобилей Джима Ренни», а также перчатки. И тыкву из кладовой.

Бренда по-прежнему сидела в складном кресле, подбородок прижимался к груди. Он огляделся. Никого. Мир принадлежал только ему. Ренни надел Бренде шляпу на голову так, чтобы поля прикрывали лицо, перчатки – на руки, тыкву положил ей на колени.