Стивен Кинг - Под Куполом. Том 2. Шестое чувство

Барби не думал, что желание Рэндолфа ублажить руководство города простирается так далеко, сомневался, что чиф отдаст пистолет, чтобы Энди смог пристрелить его, как крысу в дождевой бочке, но полной уверенности у него не было. Возможно, существовала какая-то другая причина, помимо желания ублажить, по которой Рэндолф привел Сандерса вниз, и привел одного.

Барби с трудом поднялся на ноги.

– Мистер Сандерс. – «Мейс» попал и в рот. Язык и горло раздулись. Он не говорил, а крякал. – Я не убивал вашу дочь, сэр. Я никого не убивал. Если вы подумаете об этом, то поймете, что вашему другу Ренни необходим козел отпущения, и я – самая удобная…

Но в таком состоянии Энди ни о чем думать не мог. Он схватился руками за кобуру Рэндолфа и начал выдирать из нее пистолет. Перепугавшись, чиф всеми силами пытался оставить оружие на месте.

И в этот момент по лестнице спустился мужчина с внушительным животом, двигающийся, несмотря на габариты, легко и даже грациозно.

– Энди! – прогремел Большой Джим. – Энди, дружище, иди ко мне.

Он раскрыл объятия. Энди прекратил борьбу за пистолет и бросился к Ренни, как плачущий ребенок в руки отца. И Большой Джим обнял его.

– Мне нужен пистолет! – пробормотал Энди, подняв залитое слезами, с соплями под носом, лицо, чтобы посмотреть Большому Джиму в глаза. – Дай мне пистолет, Джим. Сейчас! Прямо сейчас! Я хочу застрелить его за то, что он сделал! Это мое право как отца! Он убил мою маленькую девочку!

– Может, не только ее. Может, не только Энджи, Лестера и бедную Бренду.

Эти слова заставили Энди замолчать. Он в недоумении уставился на массивное лицо Большого Джима. Как зачарованный.

– Может, и твою жену тоже. Герцога. Майру Эванс. Всех остальных.

– Что…

– Ведь Купол появился здесь чьими-то стараниями, дружище. Или я не прав?

– Ну… – На большее Энди не хватило, но Большой Джим уже кивнул, принимая ответ.

– И мне представляется, что люди, которые это сделали, должны иметь здесь своего человечка. Который будет устраивать бучу. И кто подойдет для этого лучше, чем повар из забегаловки? – Он обнял Энди за плечи и повел к чифу Рэндолфу. Большой Джим глянул на красное и распухшее лицо Барби с таким видом, будто перед ним какое-то незнакомое ему насекомое. – Доказательства мы найдем. Я в этом не сомневаюсь. Он уже показал, что ему не хватает ума заметать следы.

Барби смотрел на Рэндолфа.

– Это подстава, – прогнусавил он. – Возможно, все это началось потому, что Ренни хотел прикрыть свой зад, но теперь идет только борьба за власть. Пока вы, возможно, незаменимы, чиф, но, когда замена отыщется, от вас тоже избавятся.

– Заткнись! – бросил Рэндолф.

Ренни гладил Энди по волосам. Барби подумал о своей матери, которая частенько гладила их кокер-спаниеля Мисси, когда та стала старой, глупой и страдающей недержанием мочи.

– Он заплатит свою цену, Энди, даю тебе слово. Но сначала мы должны выяснить подробности: что, где, почему, кто еще в этом участвует. Потому что он не одиночка, можешь поставить на это свой последний зуб. У него есть сообщники. Он заплатит свою цену, но сначала мы должны выжать из него всю информацию.

– Какую цену? – Теперь Энди смотрел на Большого Джима, жадно ловя каждое слово. – Какую цену он заплатит?

– Что ж, если он знает, как убрать Купол, а я этого не исключаю, то мы удовлетворимся тем, что отправим его в Шоушенк. До конца жизни, без права условно-досрочного освобождения.

– Этого недостаточно, – прошептал Энди.

Ренни все еще поглаживал его по голове.

– А если Купол не исчезнет? – Он улыбнулся. – В этом случае нам придется судить его самим. И, признав виновным, мы его казним. Тебе это нравится больше?

– Гораздо, – прошептал Энди.

– И мне тоже, дружище. – Поглаживая, поглаживая. – И мне тоже.

Они выехали из леса вместе, рядком, и остановились, глядя вверх на яблоневый сад, занимающий вершину Блэк-Риджа.

– Там что-то есть! – воскликнул Бенни. – Я вижу! – В голосе слышалось волнение, но Джо показалось, что звучит он как-то отчужденно.

– И я тоже, – подхватила Норри. – Это похоже на… на… – Она хотела сказать «радиомаяк», но на все слово ее не хватило. Она сумела произнести только «ррр-ррр-ррр», как малыш, играющий с грузовиком в песочнице. Потом свалилась с велосипеда. Лежала на дороге, и у нее подергивались руки и ноги.

– Норри? – Джо посмотрел на нее скорее в изумлении, чем в тревоге, потом на Бенни. Их взгляды на мгновение встретились, а после уже Бенни повалился на землю, потянув за собой велосипед. Начал дергаться, пинками отбросил «Хай плейнс» в сторону. Счетчик Гейгера вывалился из корзинки лицевой стороной вниз.

Джо шагнул к нему, протянул руку, которая, казалось, растягивалась, как резина. Перевернул желтый прибор. Стрелка прыгнула к +200 и находилась у самой границы красной зоны. Он успел это увидеть, прежде чем провалился в черную дыру, заполненную оранжевыми языками пламени. Те поднимались от огромной кучи тыкв, сложенных в форме погребальной пирамиды. Откуда-то доносились голоса, потерянные и испуганные. Потом Джо поглотила тьма.

Когда Джулия пришла в редакцию «Демократа» из супермаркета, Тони Гуэй, ранее спортивный репортер, а теперь взявший на себя весь отдел новостей, что-то печатал на ноутбуке. Она протянула ему фотоаппарат:

– Оторвись от того, что делаешь, и распечатай эти фотографии.

Сама села за компьютер, чтобы напечатать свою статью. Начало держала в голове, пока шла по Главной улице: Эрни Кэлверт, бывший управляющий «Мира еды», призвал людей войти через служебный вход. Сказал, что открыл им дверь. Но опоздал. Бунт уже набрал силу . Начало ей нравилось. Проблема заключалась в том, что она не могла это напечатать. Пальцы то и дело били не по тем клавишам.

– Иди наверх и приляг, – предложил Тони.

– Нет, я должна написать…

– В таком состоянии ты ничего не напишешь. Ты дрожишь, как лист на ветру. Это шок. Приляг на часок. Я выведу фотографии и перешлю их в твой компьютер. Расшифрую твои записи. Иди наверх.

Ей не нравились его слова, но он вещал истину. Только прилегла она, как выяснилось, не на часок. Выспаться не удавалось с пятницы, а после нее, казалось, прошла целая вечность, так что Джулия провалилась в глубокий сон, едва ее голова коснулась подушки.

Проснувшись, в панике увидела, какие длинные тени у нее в спальне. Скоро вечер, а Горас не выгулян! Должно быть, напустил лужу в каком-нибудь углу и теперь будет виновато смотреть на нее, хотя сам совершенно ни при чем: вина целиком и полностью ее.

Сунув ноги в кроссовки, Джулия поспешила на кухню и нашла корги не подвывающим у двери, а мирно спящим на своей подстилке между плитой и холодильником. На столе ее ждала записка, прислоненная к солонке и пепельнице.