Михаил Курушин - Мадрид. Город солнца

В базилике планировалось организовать Национальный пантеон. В него даже перевезли гробницы многих известных людей, среди которых были Алонсо де Эрсилья, Франсиско де Кеведо и Вентура Родригес. Однако в 1874 году от этой идеи отказались, и останки вернули на свои прежние места. Через четыре года храм подвергся капитальному ремонту, но вплоть до ноября 2001 года оставался закрытым для посещений.

Роскошный интерьер этой неоклассической базилики, насыщенный произведениями искусства, гораздо более интересен, нежели ее внешнее убранство. Стены и потолок ее расписаны красочными фресками. В основном это картины испанских мастеров, начиная с XVII века, таких как Касто Пласенсиа, Касадо дель Алисаль, Мартинес Кубельс, Домингес и других. Особое внимание привлекает к себе фреска почти восьмиметровой высоты, находящаяся в первой от входа капелле, расположенной слева. Это работа Франсиско Гойи «Проповедь святого Бернардино Сиенского» (1781), на которой справа заметно и лицо самого художника – так Гойя увековечил на картине и свой образ.

Величественные формы храма Святого Франциска во времена Карлоса III очень гармонично смотрелись на панораме города, открывавшейся с берегов реки Мансанарес. Базилика буквально уравновешивала расположенный к северу от нее Королевский дворец. Об этом красноречиво свидетельствует другая картина Гойи под названием «Майский праздник в долине Сан-Исидро» (1788). Этот хранящийся сегодня в Прадо эскиз, задуманный в качестве картона для так и не выполненного гобелена, поистине шедевр живописи, своей композицией напоминающий раскрытый веер. Под майским праздником, скорее всего, имеется в виду праздник святого Иакова Меньшего или святого Иакова Зеленого. В этот день, 1 мая, в долине реки Мансанарес обычно собирались все жители города, без различия их социального положения. Но на картине Гойи наряду с людьми не менее важным персонажем выступает город. На фоне светлого неба, позади праздной толпы, карет и палаток, заполнивших долину Мансанареса, на его противоположном высоком берегу раскинулся Мадрид, в изображении которого угадываются не только Королевский дворец и базилика Сан-Франсиско-эль-Гранде, но и очертания многих других зданий.

Давайте продолжим наш маршрут на юг. Оставив справа начинающийся за базиликой парк Дальеда-де-Сан-Франсиско (Parque Dalieda de San Francisco), откуда открывается великолепный вид на лежащий за рекой Мадрид, двинемся по улице Гран-Виа-де-Сан-Франсиско (Gran Vía de San Francisco). Пройдем вперед метров сто и свернем налево, на Калье-де-Исабель-Тинтеро (Calle de Isabel Tintero), чтобы выйти по ней на площадь Пласа-де-ла-Вирхен-де-ла-Палома (Plaza de la Virgen de la Paloma), где прямо перед нами в окружении современных зданий вырастут две высокие колокольни краснокирпичной церкви Ла-Палома (Iglesia de la Paloma). При взгляде на фасад нельзя не обратить внимание на три готических каменных арки над мавританским главным входом – довольно необычное и смелое архитектурное решение.

Внутреннее убранство базилики

По легенде, в конце XVIII века именно здесь одним из учеников Вильянуэвы была построена церковь для почитания Святой Девы Нуэстра-Сеньора-де-ла-Соледад или, как ее прозвали в народе, Святой Девы Паломы. Ее изображение когда-то было найдено в одном из местных дворов. В 1891 году здание церкви снесли, чтобы в 1898 году начать новое строительство, за которое взялся архитектор Лоренсо Альварес-Капра, задумавший возвести храм в стиле неомудехар и с элементами эклектики. В плане храм получился в форме традиционного латинского креста, с одним центральным и двумя боковыми нефами. На алтаре – в честь Святой Девы Паломы – изображена голубка. Результат многолетних трудов был представлен на суд публики 23 марта 1912 года.

Продолжим путь на юг по Калье-де-ла-Палома (Calle de la Paloma). В конце улицы по лестнице спустимся к одиноко стоящим арочным воротам Пуэрта-де-Толедо (Puerta de Toledo), или Толедским воротам.

Ворота под таким названием существовали в Мадриде давно, еще в эпоху правления Энрике IV (1454–1474), но находились в другом месте. В 1625 году, когда при Филиппе II вокруг города возводили стену, построили еще одни Толедские ворота. Правда, немного выше того места, где стоят сегодняшние Пуэрта-де-Толедо. Позже их разберут вместе со стенами.

Закладку нынешних ворот задумал все тот же Жозеф Бонапарт, полагая, что они послужат удобным входом в город со стороны дороги на Андалусию. Однако в силу разных причин строительство началось только после изгнания французов. И уже по другому проекту – архитектора Антонио Лопеса Агуадо, задумавшего создать гранитную Триумфальную арку во славу вернувшегося в Испанию Фердинанда VII.

Работы велись почти 10 лет и завершились в 1827 году. Коронующие ворота скульптуры, олицетворяющие саму Испанию на защите науки и искусства среди оружия и в окружении знамен, созданы по проекту Хосе Хинеса мастерами Рамоном Барбой и Валериано Сальватьеррой. Это последние ворота, построенные в Мадриде до настоящего времени.

В яркий солнечный день над центральной аркой ворот очень хорошо видна патетическая надпись, гласящая: «Фернандо VII, Долгожданному, отцу отечества, вернувшемуся к своему народу, уничтожившему французское господство, Аюнтамьенто города Мадрида посвящает сей монумент преданности, триумфа и радости, год 1827-й».

Неподалеку, на месте бывшего старинного Центрального рыбного рынка, расположен культурный и торговый центр «Рынок Пуэрта-де-Толедо», построенный в 1934 году Хавьером Ферреро. Сегодня в нем, наряду с местами проведения досуга, располагаются магазины, торгующие антиквариатом, модной одеждой, мебелью и художественными изделиями.

Ну и напоследок, – если, конечно, остались силы, – можно совершить последний «бросок» к реке Мансанарес, чтобы ступить на мост Пуэнте-де-Толедо, построенный в XVIII веке. Желающие увидеть с противоположного берега реки панораму Старого города, как на картинах мастеров живописи, будут разочарованы. Сегодня и вид совсем другой, да и Мансанарес, увы, не та. Хотя, положа руку на сердце, река никогда не отличалась полноводностью. Насмешник Франсиско де Кеведо (1580–1645), испанский поэт и прозаик Золотого века, обзывал Мансанарес «начинающей рекой». Попозже, но сто пятьдесят лет назад отметился и Василий Боткин: «Бедный Мансанарес высыхает еще весною, и от него теперь остался маленький ручей…» Конечно, по сравнению с лондонской Темзой, парижской Сеной или московской Москва-рекой это просто ручеек.

Иногда в реке все же была вода, иначе мадридские женщины не ходили бы туда купаться. Причем делали это они совершенно обнаженными, что несказанно удивляло иностранных путешественников еще в эпоху Филиппа IV. Эта речка была также местом встречи служанок, которые приходили сюда полоскать белье и которые, согласно «Путеводителю для иностранцев», больше работали языками, чем руками, рассказывая друг другу на ухо семейные секреты и «маленькие истории» дворянских или буржуазных домов, в которых они служили.