Вера Глушкова - Пригороды Санкт-Петербурга. От Петергофа до Гатчины

В 22 года фрейлина императрицы графиня Юлия фон Пален стала женой молодого, симпатичного, но не влюбленного в нее флигель-адъютанта графа Н.А. Самойлова (он любил другую девушку). Говорили, что невеста с миллионным приданым, но из рода Скавронских (где все женщины отличались неземной красотой, но были плохими женами), да еще и в роли навязанной жены счастья мужу не даст. Брак этот длился только один год. Самойлова была очень эмоциональной женщиной, муж не был для нее единственным мужчиной; он не захотел прощать ее измены, а она не хотела быть нежеланной женой.

Усадьба Графская Славянка. Рисунок XIX в.

Расставшись в возрасте 23 лет с мужем, Самойлова поселилась в своем имении Славянка, куда съезжалась вся молодая аристократия, где царили вольность и веселье. Император Николай I дал Самойловой совет покинуть Славянку и продать ее. Она ответила императору: «Ездят не в Славянку, а к графине Самойловой. И где бы она ни была, будут продолжать ездить к ней», рассердилась и уехала в Италию, где открылась «Новая Славянка». Огромное состояние Самойловой еще более увеличилось после смерти воспитавших ее богатой бабушки (графиня Е.В. Энгельгардт-Скавронская-Литта) и дедушки (богатый граф, итальянец Ю.П. Литта, 1763–1839 гг., – отчим, а, возможно, и любовник ее матери). У Ю.П. Литта в России в официальном браке детей не было, но были трое внебрачных детей, двое из них хорошо известны, а третьей, возможно, была Юлия (вот откуда типично итальянские черты в ее облике и положение единственной наследницы итальянского графа). Граф Литта перенес на нее всю свою нерастраченную отцовскую нежность. После смерти жены он завещал Юлии все свое колоссальное состояние, часть которого передал ей еще при его жизни, когда она вышла замуж за графа Самойлова. Она стала одной из самых богатых женщин России и Италии, где ей достались дворцы и виллы с их несметными богатствами и художественными сокровищами. Самойлова любила людей искусства: музыкантов, литераторов, художников. Она всегда поддерживала людей талантливых, но придавленных нуждой; при ее сказочном состоянии оказание им финансовой помощи было необременительным для нее делом. Близким другом Ю.П. Самойловой стал великий русский живописец, дивный красавец со страстным, но тяжелым характером К.П. Брюллов, которого современники называли русским Микеланджело, Тицианом, Рафаэлем. Графиня Самойлова, принадлежавшая к высшей аристократии России, не скрывала, что она – любовница всего лишь художника Брюллова. 20 лет сохранялись их отношения, хотя у каждого из них были и другие увлечения. Для Брюллова она навсегда стала Музой и главной привязанностью, а для Самойловой он оставался Гением живописи и прекрасным мужчиной, без общения с которым (даже через письма) она жить не могла. После сомнительной истории скоропалительной женитьбы почти 40-летнего Брюллова на очень молодой девушке со спорными качествами и через месяц разрыва его семейных отношений, клеветы в его адрес и травли в Петербурге, когда свет отвернулся от ранее прославляемого художника, только 36-летняя Самойлова поддержала его, открыто высказывала сочувствие, подтвердила свои любовь и восхищение им. Все это дало ему новые силы творить и побеждать. Верность свою она доказала и тем, что помогала ему деньгами, что давало ему возможность меньше думать о заботах жизни и сполна отдаваться творчеству. Были слухи, что они хотят пожениться, но они этого не сделали, понимая, что формальные семейные узы не заменят им любви и естественной привязанности. Она пережила его на 23 года.

В 38 лет Ю.П. Самойлова и ее муж Н.А. Самойлов (после 16 лет раздельной жизни) решили воссоединиться и вместе жить в Славянке, но он внезапно умер. После этого она уехала в Италию, поселилась на своей вилле в Милане, где ее друзьями и поклонниками – как и в России – стали музыканты, художники, поэты. Среди них были Г. Доницетти, В. Беллини, Дж. Россини, Дж. Верди, а также ее соотечественники В.А. Жуковский, Ф.И. Тютчев, С.Ф. Щедрин, А.И. Тургенев и другие творческие личности, которым она всегда щедро помогала. Самойлова прожила в Италии и во Франции 40 лет; в Милане она имела свой дворец, около Парижа – имение, где была масса дорогих, очень ценных в художественном плане вещей.

В 42 года Самойлова безумно влюбилась в простого молодого и красивого итальянского провинциального оперного певца, вышла за него замуж, стала просто синьорой Перри. Вторичное замужество за границей и муж-иностранец лишили ее русского подданства и титула графини. Ей пришлось продать в России свои имения. Меньше года продолжалось это ее замужество: молодой муж умер (1846) в Венеции от чахотки (туберкулеза). Она похоронила его не на его родине в Италии, а в Париже и осталась жить во Франции. К этому времени она поняла, что потеря графского титула – оплошность, лишающая ее положения в обществе и ощутимых благ. В 60 лет она стала женой 64-летнего французского дипломата графа Карла Морнэ. Ей был нужен не полунищий муж, а его графский титул; она стала графиней дэ Морнэ. После венчания они разъехались, за полученный графский титул она выплатила новому мужу огромную денежную субсидию. Затраты на ее последних двух мужей пробили ощутимую брешь в ее состоянии. Она называла себя, как раньше, графиней Самойловой (после того, как разошлась с последним мужем). Возраст и оскудевшее состояние заставили ее жить тише и скромнее. Но она не жалела, что жизнь ее идет к концу. Она имела все, что хотела, все желаемое почувствовала и узнала, вырастила и хорошо обеспечила своих двух воспитанниц. Она умерла в Париже в возрасте 72 лет, ее похоронили на кладбище Пер-Лашез в одном склепе с Перри, ее вторым мужем.

В Павловске и его окрестностях сохранился ряд храмов, в том числе связанных с историческими личностями, в том числе канонизированными Церковью. Пости все они в советский период были осквернены. Так, в Славянке церковь Святой великомученицы Екатерины(1746–1748, 1827–1829 гг.) в 1938 г. была закрыта, в ее нижнем храме устроили клуб с бильярдной, а в верхнем храме – кинозал; в 1941 г. взорвали купол и колокольню, но в 1945 г. храм вернули верующим, восстановили купол и колокольню, возобновили богослужения. Сохранилась и церковь Святой Равноапостольной Марии Магдалины(1781–1784), являющаяся своего рода памятником императрице Марии Федоровне, жене Павла I (создана в честь ее небесной покровительницы); ее закрыли в 1932 г., отдали фабрике под культурные цели, перестроили, в годы немецко-фашистской оккупации в ней размещались гитлеровские мастерские, а после войны – фабрика, но в 1995 г. ее вернули верующим, в 1999 г. в ней возобновились богослужения. Собор Святителя Николая Чудотворца(1890–1902) связана с помощью этому храму святого протоиерея Иоанна Кронштадтского (внес часть денег на строительство, вел богослужения). Этот храм закрыли в 1933 г., устроили в нем клуб, до 1991 г. в нем размещались мастерская по ремонту военной бронетехники и военный склад, но в 1991 г. его вернули верующим, его главной святыней являются частица мощей преподобного Амвросия Оптинского и памятные вещи о преподобном Серафиме Саровском. Спасо-Преображенская церковь в Тярлево(1912–1914) была создана в большой мере благодаря великим князьям Константину Константиновичу, его сыновьям – Иоанну и Игорю и великой княгине Марии Павловне, также связана со святым старцем Серафимом Вырицким (В.И. Муравьев, жил в Тарлеве в 1906–1920 гг., молился в этом храме), ее закрыли в 1937 г. и устроили с 1939 г. в ней клуб, а с 1946 г. – предприятие, но в 1998 г. ее вернули верующим.