Виктория Завьялова - Лучшие отели мира

В гостевом доме – четыре номера (гостей в поместье в 25 га не может быть больше восьми человек, и на всех постояльцев приходится тридцать человек прислуги), холл со вторым этажом (стол для карт и 200-томная «Всемирная библиотека», гордость советского интеллигента). В холле – барная стойка, стол для обедов, камин. Под холлом, в подвале то есть, – парилка с баварским предбанником-пивной и многообещающий винный подвал. Перед домом – терраса и стол для ужинов, перед террасой – генерал-губернаторские липы, кружевные гравийные дорожки, которые ведут к спуску на Волгу. На берегу насыпан пляж, шезлонги и деревянные качели. Песок белый и тонкий, как пыль, манная крупа, словно только что самолетом с Мальдив.

Вообще-то на Верхнем Поволжье песок желтый, как желток. Те, кто родился на Волге, называют Верховье так – «Держать змею за хвост». Волга здесь извилиста и богата на острова. В Volga Country Club тоже есть остров. Его называют Бобров, на его берегах гнездятся бобры, на которых ходят охотиться с рогатиной или с ружьем. К острову плавают на лодках, нагрузив их провизией – в гостях у бобров обычно хорошо идет водка «Белуга». После «Белуги» хорошо искупаться прямо у берега.

Здесь заведен другой режим дня. Встают к обеду, женщины лениво и ревниво указывают мужчинам: «Вы засиделись вчера». «Мы играли в преферанс, после полуночи пошли на гуся и подстрелили его», – отвечают мужчины.

В хозяйстве есть свои гуси, но их семьи (до застрела гуся) были не симметричны – на две гусыни приходилось три самца. И вот третий лишний бился, как рыба об лед, чтобы привлечь к себе женское внимание. Но своего не добился и от ревности затоптал несколько гусят. Целое событие – смерть бедных птенцов, непоправимая утрата, птица-злодей. Разыгралось деревенское «Лебединое озеро», водевиль то есть. За точку отстрела был взят гусь-убийца. Птичий Ротбарт был убит темной волжской ночью после много чего выпитого и спетого на домашнем концерте караоке. Вечером следующего дня мы того гуся съели.

И о кухне. На кухне мы нашли поварят с шеф-поваром во главе немецкой хай-тек-плиты, неразговорчивым человечищем, служившим ранее в одном из ресторанов на Рублевке. Его козыри – русская и узбекская кухни. Отметим такие блюда, как малосольные грибы, омуль, русский оливье, черная икра на льду, борщ, плов, шашлык и все, что обычно идет под выпивку.

Здесь язык и речь другие – сладкие, липкие, мармеладные. Появляются уменьшительно-ласкательные суффиксы. Довольно прожить два дня, как затянутся слова. На них слетаются мхатовские паузы, заполняемые по театральной традиции сверчками, утками и лягушками. Исчезнут иностранные обороты – «овердрафт», «чек ин», «трафик». Разговоры за столом – о политике и, конечно, об огурцах. Здесь можно много пить, и не будет похмелья – воздух. Здесь нужно полчаса, чтобы собрать четыре килограмма грибов. Нужно три минуты, чтобы поймать карпа в специальном зеркальном пруду. Нужно три часа, чтобы расстрелять всю упаковку тарелочек. На следующий год здесь будет ипподром, гольф-поля и даже церковь. А через неделю закончат строить баню – она тоже в стиле эко-тек.

Не дача, а больше. Поместье, настоящее новое русское поместье, в котором есть все, что вы видели в коллекциях Small Leading Hotels of the World, все, к чему вы так привыкли на чужбине, включая круглосуточный room service.

Рыцарский орден тамплиеров известен у нас по дефицитным книжкам Мориса Дрюона. Сдав 20 кг макулатуры, советские люди получали талончик на Дрюона и наслаждались эротическими сценами из жизни французских королей, королев и дофинов.

Еще были интересны сцены насилия сильных над слабыми, богатых над больными, импотентов над страстными женщинами. Дрюон для нас был hard-Дюма. Истории о том, как Валуа добивали Капетингов, а король Филипп IV с папой Клементом V – орден храмовников, интересовали опытных читателей не меньше, чем третьеклассников приключения д’Артаньяна. А тамплиеры казались фигурами героическими (они противостояли папско-королевской диктатуре) и непонятными (идейные соображения их подвига были неясны).

Теперь тамплиеры стали нам гораздо ближе, чем во времена СССР. Поскольку теперь мы можем легко позволить себе пожить в тех местах, где жили они. А они жили, в частности, в отеле Le Chateau du Domaine St. Martin, что в городишке Ванс в Провансе.

Le Chateau du Domaine St. Martin – это бывший монастырь ордена. Здесь можно провести целое лето, причем приехать сюда со всей семьей или с компанией друзей. Это французская деревня, милейшая французская дача с прислугой, прогулками, рощами, пикниками. В числе развлечений значатся не только море (оно в нескольких километрах) и дары местной природы, но и поиск сокровищ тамплиеров.

Одной из причин разгрома ордена в 1314 году было его баснословное богатство. За Второй, Третий и Четвертый крестовые походы, а также за поход 1299 года, когда рыцари ордена числом в 15 тыс. взяли Иерусалим без помощи других христиан, тамплиеры сумели прибрать к рукам настоящий антиквариат (средневековые источники утверждают, что там была и чаша Грааля). В том случае, если вам удастся найти клад, им придется делиться (на reception, правда, нам не сказали, с кем): в договоре от 1936 года о продаже бывшего монастырского владения с развалинами под отель сказано, что «в случае обнаружения клада его следует по справедливости разделить с предыдущими владельцами».

Le Chateau du Domaine St. Martin стоит на невысоком холме, что под высокой щербатой горой. Сразу видно, что когда-то это был монастырь: роща, в центре которой «боевое» здание с толстыми стенами (это и есть здание отеля). Его стены и крыша выкрашены в теплые жизнерадостные тона (то есть в провансальском стиле), а вот много веков назад мрачные монастырские постройки наводили ужас на всю округу.

Ужас, как рассказала девушка с reception, стал еще сильнее после насильственного роспуска ордена и сожжения на Гревской площади его главы Жака де Моле. Под пытками де Моле сообщил, что «храмовники плевали и мочились на распятие». Слухи из столицы докатились и до крошечного Ванса, бедные жители которого еще долго обходили монастырь стороной (может быть, поэтому здание так хорошо сохранилось).