Виктория Завьялова - Лучшие отели мира

Вы идете, что называется, мимо кладбищ и капищ, мимо кривой скалы, на которой 2500 лет назад были придуманы не только демократические выборы, но и фальсификация выборов. Вы идете по переулку, названному именем Диогена, и там на скамеечке спят три клошара, которые, вероятно, проснувшись, станут выяснять, кто из них настоящий Диоген. Вы идете в район Плака, состоящий из магазинчиков, торгующих туристической белибердой и сомнительным антиквариатом. Из безусловных шедевров, найденных в тамошних лавках, вспоминается только афганский ковер за три сотни, изображающий бой моджахедов с советской армией. Советская армия на вертолетах, но моджахеды, похоже, побеждают.

В одной из таверн квартала Плака неминуемо приходится сесть и пообедать. Не потому, что хочется есть на жаре прекрасный, впрочем, местный шашлык сувлаки, а просто потому, что заблудился. Стол накрыт какой-нибудь клеенкой, официант ставит на стол кувшин со среднего качества вином «Рецина», каковое отдает хвоей. Потом являются лепешки, мягкий сыр с чесноком, греческий салат, печеные баклажаны, тушеные бобы, шаурма (выдающаяся), сувлаки (выдающиеся), осьминоги копченые, осьминоги, жаренные в масле, сыр саганаки, жаренный в сухарях, перец сладкий печеный, неизвестное мясное блюдо, напоминающее аккуратно срезанную поджаристую корочку с котлеты, еще «Рецина», фрукты, десерт, сладкий греческий кофе, сладкое десертное вино.

Вы думаете: ну и ладно, буду жить простой и веселой жизнью, пить простое вино, есть простую еду, болтать со смешливой официанткой на английском, которого та не знает, пока ее отец, владелец заведения, не подойдет к столикам и не велит девушке все же работать.

В это же самое время возле вашего столика трое музыкантов с серьезными и даже печальными лицами играют сиртаки, прицепив к своей корзинке для пожертвований купюру в десять евро, хотя больше двух евро никто сроду не бросал в эту корзинку. И главное – не показать музыкантам, что вы из России, а то музыканты немедленно примутся играть в стиле сиртаки «Очи черные» или «Подмосковные вечера».

Вы думаете: ну и ладно, буду жить простой и веселой жизнью, слушать простые песенки, образовавшиеся тут вместо трагедий Еврипида и комедий Аристофана. Ну и ладно…

Совершенно отяжелев, вы расплатитесь по счету, поймаете такси, велите таксисту ехать за город в отель Grand Resort Lagonissi, поскольку невозможно (хотя бы для печени) жить так долго простой и веселой жизнью, а Lagonissi – это единственный в окрестностях Афин отель, непохожий на таверну.

Подъехав к отелю, таксист возьмет у вас красную банкноту в пятьдесят евро, покрутит банкноту в руках, банкнота волшебным образом превратится в десять евро (тоже красного цвета бумажка), и таксист скажет:

– Это же десять евро.

И вам будет лень спорить.

Слово «Lagonissi» переводится с греческого как «Заячий остров». На самом деле это полуостров, соединяющийся с берегом тоненьким перешейком и далеко уходящий в море, так, что морское течение омывает берега на удивление чистой водой. Этот полуостров представляет собою огромный сад. В центре – только небольшой корпус со стойкой портье внутри, а по кромке полуострова, никак не соприкасаясь друг с другом и глядя на море, стоят бунгало, так далеко друг от друга, что ленивых постояльцев из ресторанов в комнаты или из комнат в SPA возят на электромобильчиках.

Кажется, тридцать лет назад богатая критская семья Мантонанакис решила построить по всей Греции по-настоящему дорогие отели.

Отель действительно получился дорогим. Если смотреть из сада, бунгало кажутся маленькими домиками с простой деревянной дверью, но в действительности самая простая комната тут такова: площадь – 50 кв. м, огромная ванная, большая частная терраса, большой бассейн, где можно купаться голышом, личный выход на практически частный кусок пляжа и – огромные чайки, прилетающие посмотреть, не осталось ли чего съедобного от вашего пул-парти.

По-настоящему огромный двухсотметровый номер Royal Villa, если смотреть из сада, ничем не отличается от других номеров. Это внутри там – гостиная зала, две спальни с ваннами, кухня. Комната для прислуги, терраса величиной с теннисный корт и бассейн олимпийских размеров. А снаружи – маленькая дверь просто за номером 114, кажется. Вернее, две двери – одна для хозяев, другая для батлера, включенного в цену номера.

Точно так же и про номер для молодоженов Dream Suite: совершенно непонятно снаружи, что там раздвигается потолок над кроватью, чтобы можно было, лежа и обнявшись, любоваться звездами. Просто синяя деревянная дверь.

Если в соседний номер на все лето привезли детей с няней родители, навещающие их только по выходным, вы не слышите детей. Если не ехать смотреть храм Посейдона на ветреной горе, которую, говорят, лорд Байрон почитал лучшим местом в мире, чтобы любоваться закатом, то из номера выходить совершенно не хочется. Эта жизнь над самым морем самодостаточна. Завтрак приносят в номер, причем заказ принимают эмигрировавшие из России понтийские гречанки на примечательно смешном русском языке.

В отеле есть семь ресторанов, где, в отличие от всей остальной континентальной, то есть мясной, Греции, умеют готовить рыбу, включая барабульку, но постепенно начинаешь заказывать в номер и ужин тоже, тем более что соотечественники прознали уже про отель Lagonissi, а мы почему-то не любим встречать за границей соотечественников.

Никуда не хочется идти. Никуда не хочется ехать. Разве только ночью в Афины на Акрополь. Акрополь на ночь закрывается, но можно перелезть через забор с бутылкой вина в руках и сидеть на ступенях античного амфитеатра. Если вы вдвоем, то один из вас может сидеть внизу на орхестре, а другой – на самом верхнем ряду, очень высоко. И я не знаю секрета древнегреческой театральной акустики, но здесь можно разговаривать очень тихим голосом.

На всем греческом полуострове Пелопоннес есть два отеля. Все остальное – пансионы скорее. Так что, если хотите смотреть развалины Микен и амфитеатр Эпидаурус или плавать на яхте по островам, имея где остановиться на берегу, то адрес один – город Нафплион. Отель Amphitryon у самого моря – попроще. Nafplia Palace Hotel & Villas – на горе, как ласточкино гнездо, перестроенный то ли из древнего замка, то ли из древней тюрьмы. Если так, то, стало быть, тюрьма в древности была чрезвычайно романтическим местом.