Анатолий Шиманский - Америка глазами русского ковбоя

Понятное дело, принятие той или иной точки зрения определяется не научными доказательствами, а верой. Поэтому вскоре наша дискуссия заглохла, но в дневнике Дэннис написал: «Надеюсь, тебе понравилась Небраска. Я завидую тому, что ты делаешь. Вероятно, это приключение, которое запомнится на всю жизнь. Но я не завидую твоему взгляду на религию. Я верю, что Иисус Христос был Богом во плоти, что он отдал свою жизнь за наши грехи. Он вознесся из мертвых, и следующие ему на земле люди увидят его на небесах. Я молюсь, чтобы ты пришел к нему и верил так, как я верую. «Возлюби себя в Господе, и он даст тебе желание твоего сердца». Псалом 37:4».

Хотелось бы мне верить так, как Дэннис, но дюже критическая (упертая) у меня мозга. Утешает только, что блаженны нищие духом!

Ослепительным ядреным утром остановили меня пятеро парней-студентов колледжа в Гранд-Айленде, направляющихся под руководством преподавателя в штат Южная Дакота. Там, на так называемых «плохих землях», находятся изумительные красные холмы, превращенные выветриванием в шедевры природной архитектуры и скульптуры.

Это были мускулистые ребята, приветливые и любознательные ко всему, что происходило вдоль дороги. Гл авное, что все они были трезвыми, и заверили меня, любопытного и въедливого, что никто из них не курит и не употребляет спиртного. Я счастлив был поделиться моим опытом, приобретенным по дороге, и зарядился их энергией. А ведь вот такие парни и есть будущее Америки.

По дороге на Арнольд, когда большак поднялся на плато, с северо-запада задул ветер, перешедший в песчаный шторм. С залысин полей, подсушенных солнцем и ветром, песок подхватывался вихрями воздуха и со свистом летел навстречу. Забивал глаза, нос и рот, покрывая лицо серой коркой пота, слез и песка.

Лет 70 назад такие пыльные бури были не редкость по всему среднему западу США. Около 20 миллионов гектаров плодородной земли пропало, прежде чем правительство приняло программы закрепления почвенного слоя. С тех пор многое изменилось к лучшему. Фермеры освоили севооборот и методику закрепления почвы корневой системой растений, перешли к безотвальной вспашке.

Я свернул на обочину, набросил на морду лошади куртку, сам завернулся в спальник и с полчаса ждал, пока шторм утихомирится. Похоже, в этих краях фермеры не соблюдали правил вспашки и севооборота, ведь на каждое хорошее правило всегда должно быть дурное исключение.

В поселке Арнольд хозяином моим оказался владелец зернового элеватора Фрости Фергюссон: местная знаменитость, краевед, патриот, хохмач, оптимист и добрейшей души человек. Было ему за семьдесят, но здоров был мужик: любил молодых женщин, танцы и народную музыку. Похоже, махнул он рукой на элеваторный бизнес и занялся описанием местечковых нравов, которые публиковал в еженедельной рубрике «Придумки Фрости», печатавшейся в районной газете. Одну из статей он дал мне почитать, привожу ее перевод:

«Дорогие друзья!

У меня есть хорошая новость для мужчин, женщин и детей, склонных к полноте. Я разработал программу тренировки и контроля за тем, что мы едим. С полгода назад я обнаружил, что толстею, и определенно решил с этим бороться.

Рассмотрев все существующие методики, я выбрал одну, хотя и медленную, но верную. Прежде всего я тщательно взвесился, записав время и день недели. После этого я принялся ежевечерне смотреть по телевизору народные и бальные танцы. По утрам я стараюсь не пропускать упражнения по разминке и гимнастике, если не устал после вечерних танцев и смог рано проснуться.

Я не забываю следить ежедневно за весом, который колеблется в пределах трех унций. В феврале я слишком много смотрел рекламы о вкусной и здоровой пище и в результате набрал лишних три килограмма. Так что нужно быть осторожным с тем, что смотришь по телевизору.

Возможно, через 20 лет я буду весить столько, сколько положено, если только рост мой к тому времени не укоротится. Если бы у меня был компьютер, то я бы смог посчитать, сколько же веса я должен потерять, если старость укоротит меня на пять сантиметров.

Поздравляю всех с наступающими праздниками.

P. S. Если указанные советы не помогают, больше смотрите по телевизору атлетические соревнования типа футбола».

Фрости решил повозить меня на грузовичке по окрестностям, где, кроме холмов и оврагов, ничего замечательного не было. Дорога шла по краю плато, внизу слева была засеянная долина, покрытая зеленым пушком всходов. А справа высились гигантские холмы и долины, напоминавшие гигантские бедра и груди матери-земли. Красота была в этих формах, оттенках желто-красных склонов и ручьев, бурливших на дне оврагов. Красота была в людях, собравшихся вечером в ресторанчике, чтобы пообщаться между собой и выразить симпатию к страннику, оказавшемуся в их краях.

Простившись с ними, я на следующее утро, через километров десять дороги, встретил Джеральда Тиммермана, ехавшего на своем «мерседесе» в противоположном направлении. Углядев такую невидаль, как лошадь с телегой на дороге, он развернулся и подъехал к нам. Подойдя, поставил ногу в ковбойском сапоге на колесо телеги так, словно он и был ее хозяином. Повадки у него – как у человека, привыкшего отдавать, а не исполнять команды. Что-то интригующее было в его поведении, и я спросил:

– Извините, а из чего у вас сапоги сделаны?

– Это страусиная кожа, очень прочная, вот уж третий год ношу.

Слышал я, что такие сапоги под тысячу стоят, только богатые могут позволить себе их купить. А Джеральд бедным не был. Его семья владеет ранчо в Спрингфилде, штат Небраска, а кроме этого еще несколькими ранчо в западных штатах. Есть у них небольшой мясокомбинат в Орегоне, так что как-то перебиваются.

Джерри решил помочь со следующей ночевкой и поехал впереди меня на поиски ранчо или фермы. Через час встретили нас у поворота на ранчо Ларри и Ди Мейер.

Помимо скота они разводят бельгийских тяжеловозов, таких же, как и Ваня. Земли в этих краях тощие, и даже искусственный полив не дает существенной прибавки урожая. Несколько сот голов скота находят прокорм в лощинах и руслах пересохших ручьев, но и этого не хватает, и приходится прикупать сено у соседей.

Хозяйка регулярно поливает траву перед домом и пытается даже выращивать какие-то цветы, но на лужайке больше кактусов, чем азалий.

За неимением пастбища и чтобы сохранить хозяйскую лужайку, привязал Ваню к столбу длинной веревкой. Буквально через полчаса он так запутался в ней, что пришлось срочно перерезать веревку.

Привязал его к тяжеленному железобетонному блоку – так Ваня умудрился, волоча блок за собой, добраться до цветника. Вот так и промаялись мы с ним весь вечер, пока Ларри не привез кипу сена и немного зерна. Он не мог пустить мою лошадь в загон, где паслись его красавцы бельгийцы. Защищая свою территорию, они могли запросто погрызть чужака.