Николай Воронин - Владимир Боголюбово Суздаль Юрьев-Польской

Но наибольшее впечатление производит композиция «Страшный суд», помещенная на западной стене (илл. 39). Раньше мы видели фрагменты этой композиции в росписях XII и XV веков в Димитриевском и Успенском соборах. Там она членилась на отдельные части, расположенные на сводах хор, арках и столбах. Здесь хор нет, и художники получили в свое распоряжение огромную плоскость стены, на которой они могли свободно развернуть свою грандиозную тему. И нужно сказать, что они показали себя выдающимися мастерами-монументалистами, великолепно использовав представившуюся возможность. Под окном — в кругу из крылатых серафимов — судия-Христос, на роскошном троне. По его сторонам — окруженные клубящимися облаками апостолы на престолах с сонмом ангельского воинства. К ногам судии припадают «прародители» Адам и Ева, молящие за род человеческий, ниже — ангелы суда, а внизу, над самым дверным проемом, крошечная обнаженная фигурка — человеческая душа, затерявшаяся в грозном многолюдстве судилища.

В нижней части стены помещены сцены ада и рая. Огромный чешуйчатый змей извивается в правой половине картины, опутывая своими петлями толпу осужденных на вечную муку грешников. Среди них выделяется группа иноземцев в западноевропейских и восточных костюмах; это не только «иноверцы» — «треклятые люторы» и «агаряне», — но и опасные конкуренты русских купцов и промышленников, это и определяет их посмертную судьбу. Сзади — в круге — момент воскрешения мертвых. В противоположном левом углу у входа, также в диске — символы «четырех царств». Адская зона вымежевана светлым контуром — здесь «огнь неугасимый» и в особых круглых медальонах со вкусом представлены разновидности адских мук. Само тонкое тело змея унизано белыми бумажными кольцами с именами грехов — «убийство», «грабление», «гнев» и пр., рассчитанными на прочтение их молящимися. Справа в углу — сам ад и множество крылатых дьяволов. В левой половине — группа праведников и уже знакомая нам картина рая, куда апостол Петр (внизу) ведет оправданных судом. Врата рая изображены в духе архитектуры XVII века — такие ворота с шатриками на углах известны у ряда сооружений этой поры. Над ними — в круге — богоматерь на троне, с двумя ангелами. В углу «лоно Авраамово» и райский сад, растительность которого переходит и на подоконник.

40. Никитская церковь. 1762–1765

Многосложность сюжета очень умело преодолена художниками, создавшими ясную и в то же время многосоставную композицию, смысл которой хорошо доходил до зрителя и был дополнительно комментирован многочисленными надписями. Эта огромная картина, как и роспись в целом, привлекала внимание и своими чисто художественными качествами. Особенно хорош изысканный колорит росписи с ее пурпурно-фиолетовыми, вишнево-красными, зеленовато-голубыми, золотистыми тонами. Цветовому богатству фресок вторит мастерство композиции и отточенность форм, узорчатая орнаментальность, изящество множества реальных и фантастических существ, хрупкость и некоторая манерность подвижных, как бы охваченных тревогой людей и небожителей. Роспись прекрасно гармонировала с просторным и светлым интерьером храма, создавая отнюдь не мрачное и монашеское, но радостное и «мирское» настроение. С подобными росписями мы еще встретимся в Суздале.

Выйдем на улицу и пройдем направо к церкви Никиты- мученика. На площади слева разбит сквер; его восточный край лежит на линии проходившего здесь от Золотых ворот вала Нового города. В месте поворота дороги к Никитскому спуску к Лыбеди стояли древние Иринины ворота. За чертой вала в древности начинался дремучий лес, воспоминание о котором сохранилось в названиях улиц — Большие и Малые Ременники (от слова «рамень» — лес).

Никитская церковь построена в 1762–1765 годах владимирским купцом Семеном Лазаревым (илл. 40). По своей архитектуре она резко отличается от виденных нами храмов XVIII века, несших в той или иной мере переживания художественных традиций XVII столетия. Правда, в основе ее композиции можно почувствовать связь с типом трапезной церкви, но он реализован совершенно иными средствами — новые художественные вкусы XVIII века здесь выражены очень ярко. Если мысленно отбросить сделанные в середине XIX века двухэтажные пристройки, то перед нами окажется здание, в основе своей больше похожее на нарядный трехэтажный дворец, нежели на церковь. Внутри каждый этаж имел свой красивый иконостас и был залит светом, лившимся из больших окон боковых стен, также напоминая просторные и светлые дворцовые залы, созданные скорее для танца, нежели для молитвы. Наружная обработка здания выдержана в формах барокко. Особенно красива стройная колокольня с ее сильными пучками угловых пилястр и мотивом волют в верхнем ярусе. Этот мотив, полюбившийся зодчему, был повторен им и в обработке верха церкви, его люкарнах и изящных четвериках под главой. Любопытно, что очень близкий по композиции и деталям храм есть в г. Дмитрове (Тихвинская церковь; 1801). Возможно, что ее зодчий видел владимирскую церковь Никиты и почти точно повторил ее формы в новой постройке.

Мы закончили обзор древних памятников и исторических мест Владимира и наш путь теперь лежит к знаменитому Боголюбову-городу.

Дорога к Боголюбову и теперь идет примерно по направлению древнего пути из стольного Владимира к великокняжескому замку Боголюбову-городу.

Покидая Владимир, скажем о древних памятниках и урочищах его окраин. Когда автобус спускается по центральной улице города, оглянемся еще раз вправо, и перед глазами промелькнет почти скрытый огромным корпусом старой семинарии изящный силуэт Богородицкой церкви. Подъезжая к бывш. мосту через Лыбедь, вспомним, что под асфальтом улицы в древней владимирской земле лежат фундаменты Серебряных ворот XII века. Около них в 1174 году владимирские горожане встречали тело князя Андрея, убитого заговорщиками-боярами в Боголюбовском замке.

И вот мы за чертой древнего Владимира. Пересекаем речку Ирпень, по течению которой еще в прошлом столетии сохраняли свои имена древние урочища — Княжой луг и Ярилова долина — и было место Федоровского монастыря XII века, где владимирские археологи еще сто лет назад находили цветные майоликовые плитки от пола древнего храма. Дальше, на подъеме полей, видно древнее Красное (что значило «красивое») село, отмеченное высоким силуэтом шатровой колокольни. Поднимаемся по склону к Доброму селу.