К. Малицкая - Толедо – старая столица Испании

Влияние Алонсо Берругете как скульптора было исключительно плодотворным. Во многих памятниках Толедо чувствуется подражание его искусству, например в портале церкви Сан Клементе. Возможно, что он и сам участвовал в украшениях этого портала. Здесь красива орнаментика фриза, своеобразно помещение голов воинов на сгибах арки портала, украшенного мастерски сделанными статуями святых и мадонны с младенцем.

Внутренний вид госпиталя де Тавера

Сильное влияние искусства Берругете чувствуется в декоре коллегии де Лас Донселас Ноблес (для благородных девиц), основанной наставником Филиппа II кардиналом Силисео, фамилия которого, означающая «камень», очень подходила к его строгому, непреклонному характеру. Прекрасен по выполнению горельеф в виде медальона над входной дверью коллегии с изображением мадонны с младенцем и коленопреклоненного Силисео с двумя учениками. Тот же кардинал Силисео заказал портал капеллы де Инфантес, где учились мальчики — певцы и музыканты собора. В этом портале тоже чувствуется влияние искусства Берругете, но формы тут более тяжелые и пышные. Портал украшен кариатидами и рельефами с изображением херувимов и ангелов, а также рельефом, изображающим мадонну с младенцем. Близки к школе Берругете по тонкости работы и две гробницы семьи Айала, относящиеся к началу XVII века в трансепте церкви Сан Педро Мартир. Гробницы помещены в нишах, фигуры умерших и их жен изображены коленопреклоненными перед аналоями.

Живописные работы Алонсо Берругете по изяществу линий и изысканности колорита, так же как и его скульптура, были близки к стилю платереско, но, к сожалению, в Толедо живописных работ Берругете не сохранилось. Сохранилась живопись менее выдающихся живописцев этого времени. Это работы Франсиско де Комонтес, в искусстве которого чувствуется влияние Италии. Кроме того, он знал и современных ему нидерландских маньеристов, что и роднит его стиль со стилем платереско. Не исключена возможность, что и происходил он из Фландрии. Комонтес известен в Толедо с 1526 года. В 1530 году он работал над ретабло в капелле Новых королей, но это ретабло утеряно. Сохранилось ретабло его работы в Сан Хуан де лос Рейес (1541–1552) с историей святого креста. В реализме изображения сцен есть что-то общее с искусством Хуана де Боргонья, но все несколько манернее, пропорции более удлиненные, движения напряженнее. Комонтес расписал стенки органа, которые теперь хранятся в Эрмита Сан Эухенио в Толедо, сценами из жизни св. Евгения. В этой росписи особенно чувствуется смесь итальянских и нидерландских влияний. В Сан Эухенио Комонтесу можно также приписать шесть небольших картин. Лучшие из них: «Рождество Христово», «Поклонение волхвов», «Бегство в Египет».

В это время в соборе в Толедо (1534–1561) работал живописец Хуан де Коррео. Но личность его еще менее известна, чем личность Комонтеса. Ему приписывают «Голгофу» в капелле св. Екатерины в Сан Сальвадор в Толедо с портретом донаторов Хуана Альвареса де Толедо и дона Бартоломео Ильян де Алкасар. Блестящие краски, изощренность в распределении складок одежд, вытянутость пропорций сближают его искусство с маньеристами Нидерландов.

Изящество стиля платереско в архитектуре и созвучные ей живопись и скульптура той эпохи, с их стремлением к утонченности образов, но в то же время с некоторой долей реализма, присущего всегда испанским мастерам, вполне удовлетворяли изысканные вкусы толедских заказчиков, среди которых немало было светских и духовных аристократов.

Церковь Сан Ильдефонсо

В 1561 году Филипп II сделал главным городом государства Мадрид, и Толедо перестал считаться столицей. Толедо всегда стремился к защите своих вольностей, и это было не по душе Филиппу II — ярому защитнику неограниченной королевской власти. Последние торжественные посещения Толедо королем состоялись в 1559 году на заседании кортесов и в 1560 году во время пышных празднеств в честь молодой Марианны, дочери императора Максимилиана, только что приехавшей в Испанию, чтобы стать четвертой женой Филиппа II.

Потеряв значение столицы, город лишился части своих жителей. Они последовали за двором короля в Мадрид. Но это пока не очень отразилось на благосостоянии Толедо. Оно долго сохраняло следы своего прежнего величия. По-прежнему в Толедо шла веселая уличная жизнь, по-прежнему встречалось много красивых, нарядных дам и кавалеров со шпагами и в плащах, столь жизненно воспроизведенных в драмах и комедиях испанских драматургов — Тирсо де Молины, Лопе де Вега и других. О роскоши одежд кавалеров Толедо писал и вышеупомянутый Андреа Наваджеро, замечая при этом, что кавалерам это часто было не по доходам, но непомерная гордость заставляла их так одеваться. Бальтасар Грасиан в своем «Сатириконе» высоко отзывается не только о красоте толедок, но и об их уме: «Надо сказать, что здесь женщина одним словом скажет больше, чем в Афинах философ в целой книге». Здесь, в городе, который являлся местом пребывания примата испанской церкви — главного архиепископа, пожалуй, чаще, чем в других городах Испании, устраивались торжественные религиозные процессии. Но в Испании, где религия так тесно переплеталась с жизнью, эти религиозные церемонии нередко принимали характер народных увеселений. Недаром в испанских комедиях любовные эпизоды нередко завязываются при посещении церковной службы.

Дом Греко. Сад

Не затихает и художественная жизнь: в Толедо оставалось еще много богатых заказчиков-меценатов. Это были гордые и вольнолюбивые местные духовные и светские аристократы, не захотевшие преклониться перед властью Габсбургов. Отстранившись от политической жизни, они продолжали жить идеалами средневековой Испании. В их среде почитались старые рыцарские романы, заново переработанные в это время, нежные лирические стихи Хуана де ла Крус, возвышенная проза Тересы Авильской, длинные поучения Луиса де Гранады. Большинство представителей аристократии были высокообразованными людьми. Посещение университетов в Испании считалось необходимым для дворянства. Толедский университет считался одним из лучших в Испании.

Интеллектуальная жизнь этой среды Толедо была настолько интенсивной, что привлекала лучших представителей испанской интеллигенции: поэтов, писателей, ученых. Они чувствовали себя здесь свободнее, чем в официальном Мадриде. Из писателей и поэтов охотно бывали в Толедо Сеовантес, Лопе де Вега, Луис де Гонгора, Алонсо Эрсилья, выдающийся испанский историк Хуан де Мариана, окончательно поселившийся в Толедо в 1574 году. Одно время поговаривали, что двор вернется в Толедо, на что Лопе де Вега сказал: «Тогда я уеду в Вальядолид». Среди самих толедцев было много значительных представителей интеллектуальной жизни Испании, таких, как историк Франсиско Пиза, написавший историю Толедо «Descripcion de la ciudad Toledo de la Imperial» в 1617 году, знаменитый для своего времени юрист Грегорио де Ангуло, составитель известных мемуаров Алонсо де Контререс, автор грациозных сонетов поэт Матео Монтра, автор интермедий Габриэль Баррио Нуэво, гуманист Чакон, он же городской советник Толедо, гуманист Херонимо де Себальес. Грасиан в «Сатириконе» так охарактеризовал Толедо: «Наковальня ума, школа изящной речи, пример благородных манер».