М. Пивень - Национальный музей антропологии Мехико

Больших высот мастера майя достигли в обработке драгоценных камней, среди которых особенно ценился нефрит разных видов и оттенков. По свидетельству авторов испанских хроник, месторождения камней искали там, где земля была влажной и с восходом солнца показывалось легкое испарение. Мастера, занимавшиеся полировкой и огранкой камня, владевшие техникой мозаики, назывались «тлатекки». Они умели бережно придавать ему нужную форму, а чтобы не повредить драгоценный материал при обработке, изделие тщательно шлифовали мелким песком.

В 1952 экспедицией, возглавляемой археологом Альберто Русом Луилье, под пирамидальным основанием храма Надписей в Паленке обнаружено погребение правителя города VII века. В гробнице найдены многочисленные нефритовые украшения — ожерелье, серьги и выполненная в технике мозаики погребальная маска, по-видимому, воспроизводящая облик умершего. Чтобы создать рельеф, соответствующий анатомическому строению лица, при ее изготовлении было использовано свыше двух сотен пластин. Белки глаз выложены кусочками раковин, а зрачки сделаны из обсидиана.

В классический период цивилизации майя город, известный сегодня как археологическая зона Паленке, назывался Лакамха («Большая Вода») и был столицей царства Баакуль, занимавшего холмистую, заросшую тропическими лесами территорию между реками Грихальва и Усумасинта. В 65 км от него располагается городище Тонина («Каменный Дом»), в древности столицы царства Попо, одного из самых значимых государств Западного региона майя. Расцвет его начался в период правления Кинич-Баакналь-Чаака, совершившего ряд успешных военных походов. Между двумя влиятельными царствами в конце VII века шла ожесточенная борьба за контроль над Левобережьем реки Усумасинты. История конфликтов отражена на многочисленных монументальных памятниках, созданных в ознаменование побед Попо и изображающих плененных вождей противника перед принесением их в жертву. На восточной стороне Большой Площади города на рубеже VII–VIII столетий была построена Площадка Трех Побед для игры в мяч, которую украшали рельефные панели с изображениями знатных пленников.

На данном рельефе — лежащий воин со связанными за спиной руками и лентами, продетыми в мочки ушей вместо традиционных серег (знак пленника). Высеченные иероглифические надписи свидетельствуют, что изображенный — военачальник Баакуля Кавииль-Мо, взятый в плен могущественным правителем Кинич-Баакналь-Чааком 7 октября 692. Торс фигуры развернут в фас, голова и ноги даны в профиль, из одежды на теле оставлена только набедренная повязка, на шее — пектораль с символическим знаком.

Игра в мяч занимала особое место в культуре народов Америки. В древности она носила культовый характер, была частью ритуалов, связанных с движением солнца, обеспечением успешной смены времен года и вечным циклом жизни и смерти, о ней повествуют ключевые сюжеты эпоса майя-киче «Пополь-Вух». Мяч в сакрализованных состязаниях являлся символом солнца, а стадион, где проводилась игра, олицетворял мир. Результат игры мог иметь судьбоносное значение — после ее завершения капитана команды, потерпевшей поражение, приносили в жертву. Вес твердого резинового мяча, сделанного из смолы растущих на юго-востоке Мексики каучуконосов, достигал 3 кг, и для его отражения игрокам требовалась дорогая экипировка, включавшая специальный пояс-валик в форме ярма, передник из толстой кожи, наколенники, перчатки и особый шлем, а иногда и полумаску, закрывающий лицо. Кроме защитного одеяния, в арсенал входил ряд предметов (например, специальные биты). По правилам, участникам игры не разрешалось дотрагиваться до мяча руками и ступнями, направлять его можно было только коленями и бедрами. Статуэтка представляет игрока в типичной позе — опустившимся на одно колено, чтобы отбить мяч.

Произведения мелкой пластики из некрополя острова Хайна поражают простотой и жизненностью образов, точностью социальных характеристик персонажей. Реализм и внимание к деталям в их исполнении позволили исследователям предположить, что многие изображения носили портретный характер, передавали индивидуальные черты живших некогда мужчин и женщин. Ряд обнаруженных в захоронениях статуэток воспроизводит образы пожилых людей. Майя были выработаны особые приемы для изображения стариков — близко посаженные глаза с опущенными внешними углами придают лицу подслеповатое выражение, приоткрытый рот позволяет увидеть оголенные десны, лоб изборожден глубокими морщинами.

Старуха, единственной одеждой которой служит юбка, сидит, погрузив пальцы левой руки в беззубый рот. Нижняя часть туловища и скрещенные ноги фигуры выполнены обобщенно, обнаженная отвисшая грудь старой женщины создана в низком рельефе. Голова исполнена с большей степенью детализации: черты лица прорисованы четкими глубокими контурами, переданы особенности прически.

Ряд керамических изделий майя имеет форму сосудов на трех ножках (триподов). Основные разновидности их представлены высокими цилиндрическими емкостями, неглубокими чашами и плоскими блюдами. Интересный пример вещей подобного рода — трипод с фигуративными изображениями, расположенными в центре и по краю. По-видимому, мастер представил сцену обрядового танца, ритуального воплощения охоты. По краю — профильные изображения охотников, их одеяния имитируют преследуемое животное, напоминающее лань. Мужчины подносят к губам удлиненные трубки (полые стебли-манки, с помощью которых для привлечения оленихи имитировался крик олененка, или выдувные трубки для охоты на птиц) и раковины, использовавшиеся в качестве охотничьего рога. В центре — более крупная фигура охотника с захваченной добычей, рядом с телом оленя изображена птица с длинным клювом. Закраина блюда декорирована простым орнаментом в форме полукружий.